Сквозь огонь - Белова Елена Петровна (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
Осталось решить, что все-таки лучше: несчастный случай или похищение, которое можно свалить на Лигу? Исполнитель должен вот-вот подойти.
В этот момент на лицо упала капля дождя.
Она все-таки нашла их! Она, Алиса Серафимова, член общества «Друзья порядка», теперь получит настоящий «золотой галстук»! На ее счету уже два задержания, целых два, у многих даже одного нет, хоть они и старше! А ей всего девять, но она настоящий разоблачитель! Сейчас она сообщит в СД, и соседи, спрятавшие своего беглого сына, отправятся вместе с ним – в ту самую лабораторию!
Ой. Дождь? Какой холодный…
Самвел предвкушал приятный вечер. Дома его ждало неплохое развлечение. В последнее время человечки для забавы стали дефицитом – восставать дураков не было, лигисты обычно живыми не давались. А «игрушек» на всех не хватит…
Хорошо иметь дружков из карателей. Особенно хорошо, когда приятель должен тебе денег. Тогда он делится добычей. И вот теперь у него сразу двое, брат и сестрица. Скорей бы домой добра…
Преисподняя, ливень! Бррр, вымок весь. Все настроение пропало.
Комната-калейдоскоп
Братья и Лина
Молнии рвали воздух одна за другой. В их свете Дайомос выглядел особенно страшно. Мертвая пустыня и хищные облака. Остатки дерева… Разрушенный дом. Подвал-убежище… Галерея постепенно звереющих портретов… И снова – мертвая пустыня.
Алекс поймал взгляд Лины – вопрошающий. Это правда? Так будет и у нас? И медленно опустил веки. Да.
– Итак. – Изображение замерло, и Вадим погасил кристалл. – Я посмотрел. Дальше что?
Сердце колотится как бешеное. Осторожно. Самое важное…
– Ты хочешь, чтобы наш мир превратился в такое?
Тигриный взгляд.
– Допустим, нет. Дальше что?
Что-то было не так. Слишком легко. Слишком спокойно.
– Я помогу.
– Правда? – Глаза суживаются.
– Да. Я помогу тебе. Только дай руку…
– Да неужели?! – Серые глаза вдруг бешено сверкнули. – Ты – мне? Ты!
Стена врезается в спину, напрочь вышибая дыхание.
Глава 82
Брат. Друг. Враг
Комната-калейдоскоп
Лина и братья
Оцепенев, Лина смотрела, как ярость Повелителя выжигает из комнаты последние остатки чар; как она становится тем, чем была, – безликой каменной коробкой; как незримые оковы телекинеза все плотней скручивают Алекса; как дрожит у груди колышек из красного дерева… Она пробует чуть сдвинуться, но колышек тут же скользит следом, безошибочно чуя, где ее сердце. Не выскользнуть.
Или попробовать?!
Я не могу на это смотреть!
– Ты думаешь, я не вижу, как ты рвешься? Из шкуры лезешь – «коснись, протяни, тронь»! Что припрятал – яд, нож, кол осиновый? Спаситель мира! – Сказал как выплюнул.
– Нет, не яд и не кол. Это никак не повредит тебе, – размыкаются губы Леша. – Только ему, «холодку»…
– Врешь!
– Нет. Разве ты не хочешь избавиться от этой… твари? Дим, дурак, я же спасти тебя хочу!
– От твари? – По губам Вадима ползет дикая улыбка. – От твари, похоже, и правда надо избавиться…
С брезгливо-яростной гримасой он заносит над висящим в захвате братом фаербол… Когда в светлых глазах зажигается знакомое предвкушение, Лина понимает страшное: Вадима НЕ ОСТАНОВИТ БРАТСКАЯ ЛЮБОВЬ… Ничто его сейчас не остановит. Потому что это говорит уже не он. Эти бешеные глаза, эта безумная ярость уже не его.
«Холодок» почуял угрозу.
А когда долго кормишь дракона, будь готовым к тому, что однажды он может пожрать тебя…
И тогда рвется последняя цепь, удерживающая ее в подчинении. Она не думает. Тело сдвигается само, спокойно и точно движется наперехват летящей смерти. Файер даже красив – кипящий белый огонь в танцующих желтых искрах… Время послушно притормаживает бег – взбешенный Феникс отдает все что может, сжигая резервы, – руки рвут Алекса в сторону, прочь от огня…
Ну же!
Накрыть собой, прижаться всем телом, успеть, успеть… успеть, дьявол и преисподняя! Успеть передать тот золотой сгусток, который так любовно защищал Феникс – магию Избранника… еще немного… немного… сейчас!
Она еще успевает улыбнуться, когда феникс потихоньку подбрасывает Избраннику свою «искорку», успевает увидеть недоуменную гримасу на лице Вадима, когда файер бесполезно расплескивается о стену, и солнце в глазах Леша… Она даже успевает понять, отчего Вадим вдруг отступает, широко раскрыв глаза – не зря вы боялись эмпатии, а, Повелитель?
…И тут же боль входит под лопатку, в клочья разрывая сознание. Колышек… все-таки нашел.
Как Леш зовет ее, как просит не уходить, как обнимает, прижимая к себе, осознав бесповоротность потери – она уже не видит.
И не видит, как, бережно опустив ее тело на пол, Леш медленно поднимается с колен и поворачивается к брату.
Зал тряхнуло. Еще раз. Еще, еще, пока с потолка – роскошного потолка с золотыми узорами – не посыпалась пыль. Пол дрожал под ногами, по темному мрамору ползли трещины, с треском лопнула декоративная панель…
Алекс шел.
Брат. Друг. Враг.
«Враг! – взвыл «холодок». – Убей. Сейчас же!» Опасно-опасно-опас… Больно! Алекс шел. Бледное лицо, широко раскрытые глаза. Руки, руки… в крови. И боль. Смерть феникса сожгла все оковы и запреты, испепелила барьер, за которым эмпаты клянутся держать свои чувства и прятать свою боль до конца жизни. И она хлынула в зал рекой – немыслимая, нестерпимая, жуткая.
Алекс сделал еще шаг.
Вадим захлебнулся этой болью. Он отступил, невольно вытянув вперед руки – отбросить, оттолкнуть. Сжечь на месте его, источник боли. Его, Лешку. Убрать. Убрать… Он вытянул руки… и через секунду прижал их к сердцу, пытаясь хоть так прикрыться, защититься…
– Стой!
Алекс шел. Кажется… Глаза застлало слезами, и только силуэт Алекса, размытый, нечеткий, приближался.
– Стой… не… – Боль не дает дышать. Как он еще идет? Как он может? Ведь это же его чувства. Бывает ТАК больно? Как тогда, как тогда… Тогда, шестнадцать лет назад… «Леш, я не хотел, не хотел, чтоб ты так…»
«Я не хотел. Она сама виновата! Я…»
«Он убьет тебя», – поднялась из глубины ледяная волна. Колючая, черная.
«Нет». – А в глазах темно и сердце почти останавливается.
«Убей! Опасно. Бей первым. Бей же!»
Алекс шел. Он совсем рядом.
«Не дай ему коснуться! Не дай ему коснуться меня! – «Холодок» уже рычит, уже царапается изнутри, пытаясь перехватить контроль над телом. – Убей!»
Кровь бьет по вискам молотом, из горла рвется хрип пополам с рычанием, а внутри у сердца жжет. Жжет, жжет и леденит, и каждый вдох как кислота…
«Убей! Убей, убей сейчас же! Бей-бей-бей-бей!.. Пусти, я сам!»
Рука дергается – поднять, раскрыть ладонь, ударить, сжечь… и останавливается. «Нет. Не хочу. Не хочу. Пошел вон. Я не хочу!
Я не стану…»
«Дурак, пусти!» – «Холодок» визжит и рвется, как бешеный гепард, он буквально кромсает все, до чего может дотянуться, но Вадим не шевелится.
Леш рядом. Совсем. Совсем. И взгляд – глаза в глаза. Долгий взгляд, в целую секунду. За окном – дикие клубки молний, из-за грома не слышно, как сыплются стекла…
Он смотрит. Долго. Глубокий вдох можно сделать.
А потом бьет. Несильным скользящим движением, почти не боль…
И мир взорвался. Соскользнул. Изменился…
А над землей шел прохладный дождь, звонкий и легкий. Серебряные капли осыпали крыши, плясали на асфальте улиц, впитывались в землю, чтобы взрасти потом снова с травой и цветами, невесомо скользили по коже людей. А вместе с дождем по улицам стлался туман, дышал прохладой, вился у ног, прокрадывался в вентиляцию.
И останавливается, расходится, не доходя до арены Службы развлечений, компания «новой знати». Многообещающие планы – поразвлечься, купив пару-тройку гладиаторов, – вдруг перестали казаться привлекательными. Настроение ушло. И очень захотелось побыть в одиночестве…
