Шкатулка хитросплетений - Брукс Терри (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
— Пещера на западе, за Сердцем. — Потом он немного оправился. — Но это вам не поможет.
Абернети улыбнулся, снова продемонстрировав птице свой зловещий оскал.
— А вот это мы посмотрим, — пообещал он.
Глава 19. ПОСЛЕДНИЙ РУБЕЖ БОЛЬШИ
Пока Щелчок крепко держал Больши, Пьянчужку отправили найти лошадей для поездки к пещере, причем все заинтересованные лица понимали, что под словом «найти» надо понимать «украсть». В их положении выбирать не приходилось, а кыш-гномы были прирожденными ворами, так что для них «найти» в любом случае значило бы «украсть». Сложность состояла не в преодолении высокоморальных принципов, а в самой необходимости воспользоваться лошадьми. Ни Абернети, ни кыш-гномы особой любви к этим животным не питали, и, сказать по правде, лошади отвечали им взаимностью. Тут имела место некая врожденная неприязнь, которую нельзя было преодолеть ни уговорами, ни привычкой. Но чтобы пройти пешком расстояние, отделявшее их от пещеры, им понадобилось бы не меньше целого дня, а верхом его можно было преодолеть всего за четыре часа. Поскольку время советника Тьюса и Чистейшего Серебра истекало — в конце концов ведь на рассвете Каллендбор и незнакомец в черном плаще начнут усиленно искать способы сократить осаду, — то в силу необходимости надо было смириться с использованием лошадей.
Хотя смириться было очень трудно.
Пьянчужка вернулся в рекордно короткое время, приведя двух взнузданных лошадей, покрытых попонами: соловую и гнедую, — причем очевидно было, что он отвязал обеих от ближайшей изгороди. Ему и в голову не пришло позаимствовать седло, что несколько осложнило ситуацию. Лошади уже шарахались и фыркали, выражая свое отвращение к маленькому, оборванному и перепачканному грязью коротышке, который их вел. За неимением седел Абернети решил не снимать с лошадей попоны. Он обрезал их охотничьим ножом Пьянчужки, чтобы они не свисали ниже крупа, и постарался покрепче подвязать самодельными подпругами, которые он сплел из обрезков. Выглядело все это ужасно непривлекательно, но ничего нельзя было поделать.
Потом они взгромоздились на лошадей; Абернети — на более горячую соловую, а Щелчок с Пьянчужкой — на гнедую. Щелчок держал уздечку, а Пьянчужка — птицу. Теперь лошади уже плясали и раздували ноздри: вероятно, понимали, что их ждет, и это отнюдь не радовало их. Сначала Абернети велел гномам пустить лошадей шагом — ему хотелось находиться как можно дальше от лагеря на тот случай, если этим тварям придет в голову закусить удила. Это удалось с минимальными усилиями. Отъехав несколько миль и оказавшись среди холмов к западу от озера, Абернети легонько ударил свою лошадь пяткой в бок, и они понеслись. Стремглав вторая лошадь метнулась вперед, и обе помчались через леса и холмы, словно в них бес вселился. Абернети пытался поумерить свою соловую, но лошадь ничего и знать не желала. Ничем не сдерживаемая, она просто бежала, как ей вздумается. Абернети оставил попытки ею управлять и отчаянно старался не упасть. Позади себя он слышал кошмарный вой кыш-гномов. Если они упадут, они могут выпустить птицу. А уж если птицу выпустят, все они, считай, мертвецы. Абернети сжал зубы, борясь с желанием обернуться и начать давать полезные советы.
В конце концов лошади утомились, перешли на рысь, а потом даже пошли шагом. Все три всадника по-прежнему были в седле, не потеряв ни своей ноши, ни способности соображать. Они проехали очень большое расстояние за очень короткое время. Как выяснилось, не успели они толком опомниться, как уже оказались у Сердца, откуда проехали дальше на запад. Абернети время от времени оборачивался и спрашивал у Больши дорогу, и птица неохотно давала ему требуемые сведения. Луны лениво плыли вдоль горизонта и над головами путников — ночь приближалась к рассвету. Вид местности изменился: деревья росли чаще, лес стал гуще. Вскоре они уже были вынуждены ехать медленным шагом через заросли, где не было дороги и каждый неверный шаг грозил опасностью.
Почти час спустя они подъехали к пещере. Спешившись в конце крутого подъема, привязали лошадей к дереву и с трудом спустились вниз по склону к густым зарослям кустарника. Спуск одолевали медленно, потому что после поездки верхом все двигались с большим трудом. Гномы громко и безостановочно жаловались, так что Абернети всерьез подумывал о кляпах для них. У подножия холма они свернули в самую гущу кустарника и оказались у огромного плоского камня, на котором были вырезаны какие-то путаные знаки. Абернети не смог ни прочесть их, ни даже разобрать.
— И что нам делать теперь? — спросил он у взъерошенной птицы.
Больши казался довольно потрепанным, поскольку всю дорогу его держали за ноги, часто вверх тормашками, пока Пьянчужка отчаянно пытался удержаться на спине гнедой. Перья птицы были все в грязи и торчали во все стороны.
— Не знаю, с чего мне вообще вам еще что-то говорить, — огрызнулся Больши. — Когда вы меня отпустите?
— Когда снова увижу Его Величество целым и невредимым! — Абернети не был настроен дискутировать с этим страшилищем.
Больши презрительно сплюнул:
— И не ждите. Даже если я помогу вам войти в пещеру, даже если я покажу вам Шкатулку и даже если ты произнесешь заклинание, этого не будет, потому что ты не волшебник и не маг и не можешь пользоваться колдовскими силами.
— Чтобы я терпел такое от гадюшной птахи! — возмущенно отозвался Абернети. — Заводи нас в пещеру, Больши. А об остальном предоставь мне самому позаботиться.
Птица фыркнула:
— Ну и прекрасно. Поступай как знаешь. Прикасайся к знакам в том порядке, который я тебе укажу. Итак, поехали.
И он начал повторять последовательность действий, необходимых для того, чтобы открыть пещеру, — он запомнил их, наблюдая за Хоррисом Кью.
Спустя какие-то секунды камень отодвинулся назад, скрежеща о скалу и открыв зияющее чернотой отверстие, в котором тускло светилось серебристое сияние. Трое друзей короля тревожно уставились в неприветливый сумрак.
— Ну? — издевательски осведомился Больши. — Будете тут стоять весь день или все-таки войдете? Давайте-ка поскорее кончать с этим.
— Как далеко идет эта пещера? — озабоченно спросил Абернети.
— Пока не кончится! — огрызнулась птица. — Ха! Ха! Ха!
Абернети решил не обращать внимания на подзуживание Больши. Пещеры он не любил столь же сильно, сколь и подземные ходы, но не мог рисковать, пуская туда кыш-гномов одних. Невозможно было предсказать, что произойдет. С другой стороны, ему не слишком хотелось попасть в ловушку.
— Я пойду первым, — вызвался Щелчок, предлагая решение проблемы.
— А я вторым, — предложил Пьянчужка.
— Мы не боимся тоннелей и пещер.
— Мы любим темноту.
Абернети это вполне устраивало. Он был рад замыкать шествие. Так ему легче будет за всеми присматривать. Кроме того, если в пещере окажутся какие-нибудь ловушки, кыш-гномы заметят их лучше, чем он. Обидно, что нюх у него работает лучше, чем зрение, но такова уж его природа, и нет смысла ее оплакивать.
— Хорошо, — согласился он. — Но будьте предельно осторожны.
— Не беспокойтесь о нас, — жизнерадостно отозвался Щелчок.
— Ни минутки, — добавил Пьянчужка. Заметано, подумал Абернети. Не то чтобы он вообще собирался о них беспокоиться, — Только покрепче держите птицу, — напомнил он гномам.
Они осторожно прошли через вход, переключаясь с ночной темноты на темноту, царившую в пещере. Тускло светящиеся полосы мерцали на стенах коридора, напоминая свет свечи, каким он виден сквозь залитое дождем окно. У входа они задержались осматриваясь. Воздух в пещере, как это ни странно, оказался очень теплым. Тишина была мертвецкой.
Абернети поразила страшная мысль: а что, если Бурьян за чем-нибудь пришел сюда раньше и теперь их дожидается? Эта возможность так его напугала, что на мгновение он застыл на месте, не в силах шевельнуться. Придворный писец вдруг осознал, что вляпался по-крупному. У него не было ни оружия, ни волшебства, ни боевых навыков, с помощью которых он мог бы защититься. Кыш-гномы в бою были бесполезны: они только зароются в землю, чтобы спрятаться. Вся операция была полна опасностей и возможностей провала. О чем он вообще думал, когда на нее пускался?
