Все тайны проклятой расы - Чиркова Вера Андреевна (читать книги бесплатно полные версии TXT) 📗
Правительницу гоблинов маги подлечили еще в кузне, до отправки в портал, и она категорически отказалась от отдыха. А настаивать никто не осмеливался, хотя выглядела гоблинка совершенно измученной.
Пора, решился я наконец, еще раз взглянув на ее потерянное лицо с застывшим взглядом, устремленным куда-то вглубь прожитых лет. Чем дольше тянешь, тем больше она мучается.
— Зерид, — подавив тяжкий вздох, позвал я учителя, — возьми очищенный артефакт и прочти нам истинное послание эльфов.
Он шагал вокруг стола как на эшафот, мужественно подняв голову и старательно выпрямив спину. А дойдя, остановился рядом и, пряча глаза, принял из моих рук табличку с таким напряженным видом, словно брал в руки ядовитую змею.
Несколько томительных минут старик рассматривал непонятные мне знаки, потом перевел взгляд на мое лицо, что-то пытаясь на нем отыскать, и вдруг запальчиво заявил:
— Как я могу верить, что эта вещь не подложена ковеном специально, чтобы окончательно уничтожить наш род?
У меня даже челюсть отвисла от изумления. Вот и делай после этого им добро! Да и действительно, как теперь доказать, что маги специально не подстроили такой фокус? Рассказывать про их честность? Так про это только посвященные знают, а большинство жителей Чиндая и Остана считают магов коварными существами, способными на любые хитрости ради достижения собственных целей.
— Если я скажу тебе, что Грег никогда не пошел бы на такой обман, ты поверишь? — резко вскочил со своего стула Сардат.
— Ты не прав, обвиняя королевское око в подлоге, в тебе говорит боль и обида, — почти одновременно с ним горько вымолвила старшая мать, — читай, Зерид, и постарайся не ошибаться.
Скрытую угрозу, прозвучавшую в последних словах повелительницы, услышали и поняли правильно не только люди.
— Я тоже могу прочесть надпись, — произнес цветок жизни голосом возникшего над столом духа, — и это я помог Грегу отыскать артефакт эльфов в академии на Артаге. Могу заверить всех, кто сомневается, в этом мире сейчас нет никого, способного создать такой металл.
— Читай, — пересилив гнев, спокойно кивнул я старику, — а духи подтвердят твои слова.
Гоблин поднял к глазам артефакт и обреченно, словно бросаясь в пропасть, прочел:
— «За все грехи, за жадность и жестокость будет отныне ваш род наказан сурово и иссякнет, если вы не соедините свою кровь с кровью человечьих женщин, но помните, только от истинной любви будут рождаться ваши дочери», — последние слова старый учитель выговорил, запинаясь, а произнеся, ошеломленно уставился поверх наших голов на своего командора.
И мы все невольно потянулись туда взглядами, проверить родившиеся догадки. Тайгар сидел, низко опустив голову, спрятав лицо в ладони, и его мускулистая спина казалась высеченной из камня.
— Это действительно написали эльфы… — Боль плескалась в глазах повелительницы, кривила ее прежде невозмутимое лицо, — никто из людей никогда бы не догадался, что гоблины очень редко находят истинную любовь. Так редко, что считают ее сказкой, легендой, подобной встрече на берегу океана с морской владычицей. Во все времена женщин нашего рода выдавали замуж в самые дальние семьи, считаясь только с необходимостью смены крови в потомстве, но не с их желаньями. Лишь когда женщин осталось очень мало, нас начали оберегать и даже назначать правительницами. Но одновременно с этим наши прародительницы сами взяли на себя нелегкую долю племенных самок.
Было заметно, как трудно дается гоблинке это признание, и я собирался уже прекратить ее пропитанную горьким сарказмом исповедь, вот только не мог придумать, как сделать это потактичнее.
— Мне кажется, ей нужно выговориться… — внезапно произнесла Элессит, склонившись к королю.
И эти слова, нарочно сказанные чуть громче, чем требовалось, чтобы их услышал лишь Торрель, показались мне ответом на мучивший меня вопрос.
— …у всех моих одиннадцати сыновей разные отцы, и хотя сейчас я не жалею о том, что подарила достойным воинам возможность продолжать свою кровь в детях, если бы знала раньше правильный текст, прогнала их всех… искать свою истинную подругу. Жаль, что ничего нельзя изменить. Единственное наше оправдание — когда мы начали сомневаться в правильности повеления, по которому жили столько лет, то приняли закон, запрещающий причинять любой вред людям, особенно женщинам. Но это произошло, к сожалению, всего двадцать лет назад. Поэтому мы примем любой ваш приговор, каким бы суровым он ни был.
Уж не волнуйтесь, он будет очень суровым, вот это могу пообещать, рычал я про себя. И еще… очень неожиданным для вас.
— Я готов вынести свое предложение по приговору, — отправив Зерида на место, произнес я ровно и спокойно, как и положено правилами. — Если у кого-то есть неизвестные суду обстоятельства, прошу предъявить их сейчас.
— Нет, — оглядев присутствующих, подтвердил лорд Тайнери, — дополнений нет ни у кого.
— В таком случае считаю доказанной вину гоблинов в преступлениях, совершенных против человеческих женщин, и в наказание предлагаю забрать у них обитель. Гоблины должны подписать акт о передаче обители под надзор ковена. А ковен немедленно направит туда отряд магистров, разобраться с магами и алхимиками. Также гоблины должны раскрыть мастерам цитадели все сохраненные тайны предков в обработке металлов и горном деле и помочь в изучении академии на Артаге.
Учитель не сдержал горестный стон, но его соплеменники приняли этот удар с безразличием напрочь разочарованных в жизни существ.
— Однако, учитывая, что гоблины, — продолжил я тем же ровным голосом, — вследствие подлого обмана своего предка тоже оказались в катастрофическом положении, считаю необходимым предложить всем желающим принять этавирское подданство. Ковен будет обязан помочь им с расселением по городам королевства. Впрочем, я думаю, гоблины достаточно богаты, чтобы купить жилье всем своим сородичам, кто захочет начать новую жизнь, и помощь нужна будет скорее в оформлении нужных бумаг, поиске занятий и прочих мелочах. Также считаю необходимым разрешить тем из гоблинов, кто не желает менять свой образ жизни, остаться в обители и продолжать свободно заниматься своим делом.
Уф. Кажется, все. Вот что я ненавижу больше всего, так это всяческие официальные речи. А что это все так подозрительно примолкли?
Даже Клара разглядывает меня так, словно никогда прежде не видела.
— Я считаю, очень правильный приговор, — мелодичный голос Элессит первым нарушил повисшую тишину, — могу только добавить от себя, что собираюсь попросить духов подлечить гоблинских матерей. Сколько их у вас осталось?
Молодец, ученица, заметила такой важный момент. Как же я сам-то до него не додумался? Нет, сообразил бы позже, это несомненно, но лучше сказать им сразу, чтобы потом не воспринимали как подачку.
— Двадцать девять… — ошеломленно пробормотала старшая мать, — а зачем нас лечить?
— Чтобы хватило сил рассказывать сказки и историю гоблинского рода маленьким девочкам, которые через несколько лет начнут приезжать к бабушкам в гости. Да и научить их чему-то полезному, национальной кухне, вышивке… — мягко сообщил Леон и поощрительно кивнул мне, нагло пользуясь тем, что сидел сбоку и король не мог разглядеть его выходку.
— Если все согласны с приговором, то, пока готовятся документы, считаю возможным отпустить гоблинов отдыхать, а мы займемся следующими подсудимыми, — поторопился я закончить с выясненными делами и вдруг заметил, как вокруг стола в мою сторону шествует Бариза.
Ну нет! Вот только этого не нужно, не люблю я всяких благодарностей и поклонов! В панике уставившись на Клариссу умоляющим взглядом, показываю ей условными знаками, что нужно перехватить гоблинку на полпути, однако обычно сообразительная магиня в этот раз оказалась непроходимо тупой. И повелительница, так никем и не остановленная, дотопала-таки до моего кресла.
— Встань, Грег Диррейт! — Почему ее голос звучит так повелительно и возвышенно?
