Глория (СИ) - Елихова Юлия (читать книги бесплатно полностью .txt) 📗
— Семила? — удивился Илья, — Что ты делаешь здесь, в такое время?
— Я принесла тебе кое-что. Могу я войти?
— Да-да, конечно.
Илья спешно запахнул накидку, похожую на обычный комнатный халат, и пустил свою ночную гостью в комнату. Семила, не мешкая, прошла к низкому хрустальному столику и положила на него свёрток. Сама же девушка села рядом. Илья поступил также. Он сел напротив и вопросительно посмотрел на конверт.
— Что это?
— Это — вещи твоей матери. — Семила приоткрыла сверток.
Илья поправил очки и с осторожностью открыл свёрток полностью. Среди предметов ухода в нём была косметичка Нины Картелёвой, её сумочка с личными вещами и электронная записная книжка — самое ценное, что осталось после его матери. В ней доктор биологических наук Нина Михайловна Картелёва вела свои записи, рассказывала о наблюдениях и открытиях, которые она сделала на Глории. Словом, вся та новая, уникальная информация, которая представляла собой бесценный вклад в развитие науки, была сосредоточена, сконцентрирована в этом маленьком портативном компьютере.
Илья открыл вкладку «Аудиозаписи». Нажав на один из документов, он обомлел. Голос матери рассказывал о новом виде приматов, которых впервые она увидела здесь, на Глории:
«Логидии — так кларианцы называют совершенно уникальный вид паукообразных обезьян. Они, в отличие от земных своих сородичей, имеют шесть конечностей, то есть, лап, на которых передвигаются по земле и деревьям».
Илья нажал на паузу. Он не мог слушать дальше. Сильное переживание накрыло его с головой и на глазах проступили слёзы. Он встал со своего места и подошёл к окну. Картелёв отвернулся от Семилы. Не хотел, чтобы она видела его слёзы. Но дочь жреца решила, будто сама стала причиной того, что землянин огорчился и попыталась его успокоить.
— Я не хотела так огорчать тебя. Я думала, что вещи Нины наоборот, обрадуют тебя, — она подошла к Илье со спины и положила на его плечи обе руки. Картелёв вытер слёзы и повернулся лицом к стоявшей рядом Семиле. Он грустно улыбнулся и сказал:
— Ну что ты. Ты здесь совсем не при чём. Я. Я очень благодарен тебе за то, что ты принесла всё это.
— Это твоё! Оно по праву принадлежит тебе. Я знаю. Нина так хотела, — Семила подошла к столу и взяла записную книжку. Она принесла её Илье и протянула, — Нина говорила, что здесь то, что она хочет оставить после себя, что это — труд всей её жизни.
Илья принял из рук Семилы записную книжку матери и прислонил её к груди.
— Спасибо, — успокоившись, сказал он, — Поверь, для меня это очень важно. Спасибо. И прости мне мою земную слабость. Это от напряжения, от переживаний и нервов.
— Не оправдывай себя, не надо. Я давно поняла: вы люди слишком эмоциональны. Этим вы тоже отличаетесь от нас. На Кларионе мужчины не плачут. Но, — Семила на минутку задумалась и, всё же, закончила свою мысль, — От этого они не сильнее, чем вы!
Илья склонил перед ней голову. Он взял правую руку Семилы и поцеловал её. Но девушка испуганно одёрнула ручку и сделала шаг назад.
— Прости, я напугал тебя? — растерялся Илья, — Поверь, я не хотел тебя обидеть или оскорбить. Клянусь, и в мыслях не было. Мы таким способом приветствуем или благодарим девушек.
Семила смотрела на него круглыми от изумления глазами. Не обиду она чувствовала сейчас, не оскорбление затронуло её до основания. А нечто другое. Не известное, но неожиданно приятное.
— Я обещаю тебе — впредь подобное не повториться. Ты мне веришь? — Илья протянул ей свою руку и Семила положила в его ладонь свою. И они улыбнулись друг другу.
Огромный, величественный город Ислинор уже успел встретить новый день. Территориально он был разделён на четыре основные части. В самом сердце города расположился дворец царя Клиоса, соединявший все четыре части Ислинора. Северная часть его напоминала гигантский слоёный пирог. И вот почему: высокие двадцати-тридцатиэтажные постройки соединялись между собой широкими подвесными мостами, сделанными, скорее всего, из металла и стекла. Одни из них были тоненькими и узенькими и предназначались только для перемещения кларионцев из одного здания в другое. Но были и очень широкие мосты. Они служили для транспортирования крупногабаритных грузов и больших групп горожан. По ним мчались в разные концы, туда и обратно летающие капсулы и другие, незнакомые до этого дня землянам, транспортные средства. Таких мостов было гораздо больше и располагались они ниже узких, примерно на уровне седьмого-десятого этажей. Сами этажи в зданиях были около пяти метров в высоту. Крыши зданий выполняли роль многоуровневых парковок, на которых оставляли свои летающие капсулы кларионцы. Вся жизнь бурлила вверху, над землёй. Словно в огромном неугомонном улее сновали во всех направлениях, различных размеров, форм и модификаций капсулы. Были среди них, в большинстве своём, маленькие, рассчитанные на четырёх клорианцев модели. Но встречались и огромные, вмещающие в себя более тридцати посадочных мест. Они летали обособленно и соединялись, при необходимости, в специальные составы. Это зависело от того, скольких клорианцев нужно было перевозить. Прямо, поезда и автобусы — городской транспорт, так сказать. Но, если вся деловая и рабочая сила сосредотачивалась вверху, то что же было внизу? А вот что: под высокими, восьмиметровыми стеклянными крышами раскинулись обширные, утопающие в зелени и цветах оранжереи, роскошные сады с цветниками и фонтанами. Были здесь и небольшие зоосадики с милыми пушистыми зверушками, напоминающими зайчиков и белочек. Они прыгали по веткам деревьев и прятались за массивной зеленью кустарников. В общем, нижний ярус был предназначен для отдыха и релакса. Вот и получается, что нижний слой этого гигантского пирога был защищён от внешнего мира толстым непробиваемым стеклом и вмещал в себя всю прелесть и первозданность природы, где каждый желающий мог отдохнуть и восстановить силы. Сами здания и постройки были тестом с начинкой в виде мостов, а парковки — воздушным кремом по верху. Именно таким предстала перед землянами северная часть города во всём её великолепии и уникальности. Она олицетворяла собой высший уровень организации общества и не могла не впечатлить. Именно поэтому Заур и начал знакомить землян с городом именно с северной части, которую жители Ислинора называли Тхейла.
— Как такое вообще можно было построить, — удивлялась Алекс, — Это похоже на фантастику! Здесь живут?
— Нет, эта часть города рабочая, — ответил жрец. — Здесь кларионцы работают, учатся, строят и создают что-то новое. Если представить Ислинор как один огромный живой организм, то дворец нашего царя — это сердца великого города, а Тхейла — его голова. Но и в этой голове, как и в любом другом мозгу, есть центры, отвечающие за те или иные отрасли. Я хочу показать вам Такену.
И Заур направил рычаг своей капсулы, похожий на джойстик компьютерной приставки, в сторону. Она плавно скользнула ввлево и стала опускаться.
— Такена? Что такое Такена? — спросила Алекс у сидевшей рядом с ней Семилой.
— Такена — это научный центр Ислинора и, по большому счёту, Клариона в целом, — тихо пояснила дочь жреца. — В нём работают выдающиеся учёные на планете. Надеюсь, Варос пребывает сегодня в добром настроении и позволит нам с вами посмотреть на те разработки, над которыми они сейчас трудятся.
— Варос, он кто?
— Ведущий учёный. Он немного не в себе, но он — гений. Смотри, — Семила ткнула пальцем в сторону окна, — А вот и Такена.
Внизу, под пролетающей капсулой земляне увидели три двадцатиэтажных здания, образующих огромный треугольник и расположившихся в его углах. Здания эти были соединены между собой широкими и узкими мостами. В самом центре этого «треугольника», на ровной площадке стояла хрустальная пирамида. Она была метров двадцать в высоту. Углы этой пирамиды «смотрели» как раз на три главных здания научного центра.
Заур приземлился на крыше одного из корпусов. Он шёл впереди, позади двигалась группа землян. Семила шла рядом с Алекс и Ильёй, за ними — Макс и Тигран, в самом конце плёлся Павел. Они брели по длинному стеклянному коридору. Когда они подошли к центральному корпусу, им навстречу выскочил какой-то сумасшедший. Он махал руками и что-то беспрестанно бормотал на кларианском языке. Седой, с длинной бородой, спускающейся ниже пояса, он напоминал волшебника или чародея из сказки.
