Клетка для певчей птицы (СИ) - Гладышева Наталья "Наташка" (мир книг .TXT) 📗
Но заснуть, после того, как я вымылась, не получилось. Перевозбуждение из-за последних событий, позволяло лежать, но не давало спать, только тревожно дремать… И снова, и снова мелькало перед глазами всё то, что довелось увидеть и пережить. И основное место во всём это занимало признание Форуха. Неужели правда то, что он столько лет потратил на невозможное чувство ко мне? А как же его жена? Как она воспринимала это? И что будет с ней, когда он с ней разведётся?
Невозможность всего происходящего — правильная я, и женатый мужчина — заставляла сомневаться в реальности того, что сегодня было. Но воспоминания были так живы, и вызывали такое волнение… И страх, страх за него. Он так рисковал, когда пошёл следом за мной. И как-то незаметно я позабыла вновь о существовании у него жены и помнила только о том, как смотрел, что говорил, что делал… Я влюбилась… Когда и как? Этого я не могла сказать… Началось ли это ещё тогда, когда я находилась в его доме? Или пришло много позже… Это случилось так постепенно, незаметно для меня. А осознание чувства пришло внезапно и неожиданно.
Любить его было так сладко, от того, что чувство взаимно и тревожно, от того, что я не знала, что ждёт нас завтра. Очередное землетрясение? Поимка людьми Солерса или герцога Дордэна? Выживем ли? И как долго будем вместе? Хорошо, если всю жизнь, как мечтается… А если что-то пойдёт не так? Несовершенство системы перемещений через амулеты, мы уже успели испробовать на своей шкуре…
Более не в состоянии размышлять о подобном и бояться в одиночестве, я нарушила все свои принципы в очередной раз. Поднялась с постели и вышла из комнаты. Гордость? Что гордость перед любовью! Ничто, как оказалось. Даже ломать себя не пришлось. Желание находиться рядом и разделить все горести и радости, было сильнее любого воспитания. Меня даже соблазнять не нужно, сама готова кинуться на шею и умолять быть рядом. Да и какая разница… Завтрашнего дня может и не быть.
Осторожно приоткрыла дверь в комнату, что располагалась рядом и скользнула неслышной тенью в помещение. Свет горел, освещая трогательную картину. Форух уснул в кресле, явно за размышлениями. Вон как тревожно сдвинуты брови, и горькие складки у рта. Постояла у двери, думая о том, тревожить его сон или нет… Развернулась, собираясь выйти…
— Ленора? — столько удивления в этом шёпоте.
— Ты когда-то говорил, — так и осталась стоять спиной к нему, не в силах смотреть ему в глаза. — О том, что я должна сама попросить…
— Забудь, про то, что я говорил, — ответил мне мужчина. — Я дураком был.
— Ведь завтрашнего дня может и не быть, — пропустила его слова мимо ушей. — Мы можем не пройти погранконтроль, можем не успеть или снова промахнуться… Я бы хотела встретить рассвет с тобой.
— Ты понимаешь, что предлагаешь? — спросил он меня тихо и обнял со спины.
— О чём таком грустном ты думал, прежде чем заснул? — зачем отвечать на вопрос, ответ на который и так понятен.
— О том, что ты передумала, раз так решительно выставила меня за дверь, — ответил грустно.
— Теперь уже не думаешь об этом? — спросила его лукаво.
— Я думаю о том, что нам с тобой нужно отдохнуть, — сказал серьёзно.
— Одна я не усну, — намёк более чем прозрачный, но мне всё равно.
— Хорошо, в моей кровати хватит места для двоих, — он колебался совсем недолго.
Под одеяло я скользнула первая, прежде высвободившись из объятий Форуха. Он выключил свет и, разоблачившись, устроился рядом. Целомудренно поцеловал меня в лоб и прошептал:
— Спи.
— Форух, — обратилась к нему, стараясь не обижаться на такой братский поцелуй. — А что будет с твоей женой?
— Думаю, она будет рада разводу, — говорил он уверенно, не сомневаясь в своих словах. — Давно уже засматривается на моего советника.
— А… — попытка задать очередной вопрос, чтобы нарушить напряжённую тишину, оборвалась на первом слове.
— Спи, — твёрдо сказал мужчина.
Он, наверное, что-то сделал со мной, потому что я зевнула, забыла обо всех своих планах на это утро и тут же заснула. Правда, подумать о том, что как-то вылетело из головы, что моё присутствие помешает мужчине отдохнуть — именно о его состоянии недавно беспокоилась — и что я дура, дурой, успела.
Проснулась я раньше Форуха и, стараясь не побеспокоить его, выскользнула из объятий. Мужчина прижимал меня к себе, как любимую игрушку маленький ребёнок. Но не проснулся, когда я ушла в туалетную комнату, а потом и в купальню, чтобы привести себя в порядок. Не хотелось пугать его своим взъерошенным видом, когда проснётся. Впрочем, в каком только виде он уже меня не видел. Постояла у кровати, думая как поступить. При свете дня всё выглядело несколько иначе… Но, поколебавшись, пришла к выводу, что по сути решение не изменилось. Я не хочу проснуться через день без него рядом и понимать, что упустила все возможности и время. Слишком ненадёжен и зыбок мир за пределами этих стен, чтобы долго сомневаться.
Забралась под одеяло и прижалась к спящему Форуху. Рассматривая его, отмечала про себя то, что ранее просто не замечала… Умиляло и вызывало улыбку всё… Длинные, тёмные ресницы, чётко очерченные, густые брови… Твёрдый изгиб подбородка и ямка посередине. Спутавшиеся волосы, в которые так и тянуло запустить пальцы. Расслабленные губы, к которым хотелось прикоснуться своими… Когда и как я успела проспать свою любовь к этому человеку? И почему я ранее не замечала этой вот родной красоты лица и тела?
И сейчас я способна была признаться себе… С того самого первого раза, когда он показал мне, как моё тело может желать мужчину… Я хотела прикосновений и продолжения, но только от него. Не смогла бы представить в роли любовника какого-либо другого мужчину… Просто не могла и всё. Не видела себя в объятиях Солерса, принца или короля… Только в объятиях Форуха. Робко положила ладошку сверху его руки, сжала украдкой и откинулась на подушку… Созерцать его могла бы до бесконечности. Но и прикосновение к руке… Оно давало так много, заставляло замирать душу в предвкушении. Счастлива ли я сейчас? Безусловно да, и хотела бы вот так просыпаться каждое утро…
Меня подтянули поближе и спросили шёпотом на ухо:
— Проснулась?
— Да, — отозвалась тоже шёпотом, пугаясь и сладко замирая в ожидании следующего вопроса.
— И что это вчера было? — поддразнил он меня.
— Мне повторить? — щёки заполыхали от смущения, но отступать я не собиралась.
— Ты понимаешь, насколько это будет серьёзно? Потом, я просто не отпущу тебя больше. Никуда и ни к кому. Я собственник, Ленора. Ревнивый и…
— Запрёшь и не будешь выпускать из дома? — спросила с улыбкой.
— А надо? — не остался в долгу.
— Я и так уже твоя… Ты же видишь и чувствуешь, правда? Зачем меня запирать? Я никуда от тебя не денусь, — повернула голову, вглядываясь в тёмные глаза.
— Ты говоришь моя… — Форух выглядел немного растерянным. — А я не верю. До сих пор не верю.
— Что нужно, чтобы ты поверил? — положила ладонь ему на грудь, поворачиваясь на бок. — Поцеловать?
— Ты испытываешь моё терпение, — он хмурился, и в глазах застыло такое напряжение, что испугалась бы, не будь так твёрдо уверена в своём решении. — Я не железный и слишком сильно хочу того, что ты мне предлагаешь.
— Тогда чего ты ждёшь? — потянулась к нему губами, прильнула всем телом и обвила шею руками. — Или ты слишком устал?
— Это вызов, — поражённо констатировал мужчина. — И где ты научилась так соблазнять, сладкая? — поцеловал он меня легко, сдерживая страсть и держа себя в руках. — Я ведь могу взяться доказывать обратное…
— Так докажи, — было страшно до такой степени откровенно предлагать себя, но я уже перешла рубеж, за которым возврата нет.
И задохнулась на этих словах, мужчина скользнул губами по шее, ответив на мой вызов таким образом. Жарко, как же жарко стало от одного этого прикосновения. И дыхание сбилось, и глаза потянуло закрыть… Забывшись, прошлась пальчиками по затылку, по широким плечам, впитывая всё ещё непривычные ощущения.
