Артас: Возвышение Короля-Лича (ЛП) - Голден Кристи (книги хорошего качества TXT) 📗
Ее голос был полон презрения, отчего повелитель ужаса нахмурился.
– Я слишком долго жила как рабыня, повелитель ужаса, – забавно, она все еще использовала слово "жила", притом, что была мертва. Похоже, что старые привычки уходят с трудом. – Я билась изо всех сил, чтобы стать чем-то большим, во что превратил меня этот ублюдок. Теперь я могу сама собой повелевать, и я выбираю свой собственный путь. Легион побежден. Ты последний оставшийся пережиток. Ты вымирающий вид. Я не собираюсь жертвовать своей свободой ради того, чтобы подчиняться таким глупцам, как ты.
– Как пожелаешь, – прошипел Вариматас в ярости. – Вскоре ты получишь наш ответ.
Рассерженный, он телепортировался прочь.
Она попала в прямо в цель, – уходя, он дрожал от возмущения. Она сразу это заметила. Его было легко возмутить; они отправили его, ибо даже не думали, что она представляет хоть какую-то угрозу.
Ей нужно было больше, чем горстка банши, чтобы биться с Аратсом. Она нуждалась в армии, городе мертвых… ей понадобиться весь Лордерон. Отрекшиеся, как она прозвала эти потерянные души, которые более не дышали, но у кого все еще сохранилась своя воля. Более того, она нуждалась не только в своих призрачных сестрах, чтобы побороть трех братьев демонов. А может быть ей нужно противостоять всего лишь двум братьям?
Сильвана Ветрокрылая снова подумала о Вариматасе, как легко им можно было манипулировать.
Возможно, он мог оказаться полезным для нее.
Да. Она и Отрекшиеся найдут свой собственный путь в этом мире… и они убьют любого, кто встанет у них на пути.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Нордскол. Странное чувство, что он вернулся домой. Когда показался берег, Артас вспомнил свое первое прибытие сюда, его сердце переполнялось болью от предательства Джайны с Утером, от необходимости того, что он был вынужден совершить в Стратхольме. Так много произошло, что казалось, будто с тех пор минула целая жизнь. Тогда в его сердце была жажда мести повелителю демонов, обратившего его людей в ходячих мертвецов. Теперь он правил этими ходячими мертвецами и был союзником Кел’Тузада.
Странные изгибы и повороты судьбы.
Он не чувствовал холода, как и тогда. Как и его люди, которые следовали за ним так преданно; смерть притупляла чувства к таким вещам. Только люди-некроманты кутались от стонущего и плачущего ледяного ветра и снега, который начал медленно падать, когда они бросили якорь и стали высаживаться.
Артас с трудом двинулся с гребной лодки на берег. Возможно он и не чувствовал холода этой земли, но его силы ослабли. Как только его нога коснулась земли, Артас почувствовал его – Короля-лича. Не разумом, не говорящим с ним через Ледяную Скорбь, хотя рунический клинок, слегка усиленный, слабо сиял. Нет, Артас чувствовал его здесь, своего господина, как не чувствовал раньше. И было колющее чувство возросшей угрозы. Он вернулся к остаткам тех, что следовали за ним по берегу – вурдалакам, призракам, теням, поганищам, некромантам.
– Мы должны спешить, – крикнул он. – Королю-личу грозит опасность. Мы должны как можно быстрее добраться до Ледяной Короны.
– Мой повелитель! – закричал один из некромантов и показал пальцем. Артас повернулся, доставая Ледяную Скорбь.
Через завесу падающего снега он смог разглядеть красно-золотые фигуры, зависшие в воздухе. Они приблизились ближе, и его глаза сузились в удивлении и гневе, поскольку он узнал их и знал, кто их хозяин.
Дракондоры. Он был поражен. Он же почти уничтожил высших эльфов. Как могло случиться так, что выжило достаточно, чтобы перегруппироваться, не говоря уже о том, чтобы определить, куда он отправился, и встать здесь у него на пути? Медленная улыбка растянулась на его красивом лице, и он почувствовал тайное чувство восхищения.
Дракондоры подлетели ближе. Он поднял Ледяную Скорбь в приветствии.
– Я должен признать, – произнес он, – что удивлен видеть здесь кель’дораев. Я уж думал, что здешний холод слишком силен для таких неженок.
– Принц Артас! – раздался голос одного из наездников, животное которого зависло над Артасом. Его голос звучал ясно, чисто и сильно. – Теперь ты видишь здесь не кель’дораев. Мы син’дорай – эльфы крови! Мы поклялись отомстить за гибель Кель’Таласа. Эта мертвая земля… будет очищена! Отвратительные твари, которых ты сотворил, в конце концов, обретут настоящий покой. А ты, убийца, наконец-то получишь по заслугам.
На секунду он развеселился. Их было так мало. Артас понял, что, видимо, смотрит на остатки практически вымершей расы. И они просто пришли за ним? Тут его самодовольство переросло в раздражение. Несмотря на его усталость, ярость наполнила его голос, когда он закричал:
– Нордскол принадлежит Плети, эльф, и скоро вы присоединитесь к ней! Вы совершили ужасную ошибку, появившись здесь!
Появились еще дракондоры вместе с пешими следопытами. Небеса затмили стрелы, бесчисленные как снежные хлопья, осыпая и пронзая нежить. Большинство, однако, не пало; наконечники стрел их вовсе не беспокоили, если не прокалывали жизненно важные места.
Даже не обеспокоясь тем, чтобы оседлать Непобедимого, Артас бросился в битву. Ледяная Скорбь была голодна; казалось, что она набирает энергию и силу, как и сам Артас, с каждой поглощенной ею яркой, светлой душой. Посреди шума битвы он услышал голос, который был глубоким и холодным, будто сам Нордскол кричал из-за холма над ними.
– Во славу Плети! Уничтожим их во имя Нер’зула!
Несмотря на все, что он видел, несмотря на все, что он сделал, Артас почувствовал, как холод пробежал по нему от звука этого леденящего кровь голоса. Он отважился бросить быстрый взгляд наверх, и его глаза округлились от того, что он увидел.
Нерубы! Конечно – ведь это была их родина. Его сердце подскочило, когда они двинулись вперед. Сквозь снег он мог различить их очертания, знакомую, тревожащую, стремительную скорость, с которой пауки надвигались на свою добычу. Артас должен был отдать этим так называемым син’дораям должное – они отважно сражались – но их безнадежно превосходили по численности, и вскоре Артас стоял в море тел в красных и золотых одеяниях. Он поднял свою руку, и, один за другим, мертвые эльфы задергались и стали, шатаясь, подниматься на ноги, глядя на него остекленевшими глазами.
– Больше воинов для того, кому мы служим, – сказал Артас. Он вновь огляделся, и его глаза остановились на главном нерубе.
Он был больше тех, кто был под его командованием, возвышаясь над ними, легко спустившись по заснеженной земле к Артасу. Он двигался среди них подобно королю, взвешенно и обдуманно. Артас пытался отыскать хоть что-нибудь знакомое в так невероятно чуждом ему; для человеческих глаз Ануб’арак выглядел помесью жука и паукообразного неруба, которыми он повелевал. Артас неосознанно отступил назад, и едва заставил себя стоять, где стоит, когда существо приблизилось.
Оно продолжало идти, пока не оказалось прямо перед ним, грозно высившись над ним, обратив вниз свои многочисленные глаза. Какой ужас. Его союзник.
Голос изменил Артасу, и он заставил его успокоиться.
– Благодарю за помощь, великий!
Создание наклонило свою голову, мягко щелкая жвалами, говоря тем глубоким, замогильным голосом, который все еще заставлял Артаса чувствовать себя не по себе.
– Рыцарь смерти, меня послал на подмогу Король-лич. Я Ануб’арак, древний король Азжол-Неруба. А где другой?
Он поднялся на задних лапах, осматриваясь.
– Другой?
– Кел’Тузад, – вновь прогрохотал Ануб’арак тем шипящим, вздыхающим, раскатистым голосом. Он опустился вниз и уставился на Артаса своим многоглазым взглядом.
– Я знаю его. Я встречал его, когда он впервые пришел служить Королю-личу, так же как сейчас я встречаю тебя.
Артас на мгновение задумался, чувствовал ли себя Кел’Тузад так же взволновано как он, впервые столкнувшись с этим неживым насекомоподобным королем древней расы. Безусловно, был, ведь он сам рассказывал. Как, безусловно, был бы любой на его месте.
