Нежная королева (Хельви — королева Монсальвата) - Елисеева Ольга Игоревна (бесплатные версии книг TXT) 📗
— А, понимаю, — усмехнулся Харвей, — ты боялась моего буйного помешательства после встречи с покойниками. — Он повернул к королеве голову и встретился серьезный глубокий взгляд ее глаз. Было видно, что она думает о другом.
— Я не знаю, надо ли это говорить, — медленно произнесла Хельви, — но, кажется… я люблю вас, лорд Деми.
— Это совершенно естественно, миледи. — хмыкнул он. — я настолько похож на вас, что ваше чувство ко мне — просто продолжение самолюбования.
— Ты мерзавец! — расхохоталась королева. — Положено было сказать, что ты тоже любишь меня.
— Я не просто мерзавец, — Деми вскинул ее на руки и уложил к себе на грудь, — Я счастливый мерзавец.
В конце осени Деми еще несколько раз уезжал в Даллин, но дороги с каждым днем становились все хуже. Хельви беспокоилась, как бы он не подхватил простуду, а сам консорт боялся надолго оставлять королеву одну. Ее отношения с Дерлоком вовсе не были разрешены окончательно. После событий октября — ноября всем при дворе, кроме лорда Босуорта, стало ясно, что августейшая чета является семьей не только по названию. Харвей и Хельви везде появлялись вместе, оказывали друг другу очевидные знаки внимания, и только вспыльчивый горец из какого-то природного упрямства не хотел ничего замечать. Он все еще считался фаворитом и старался уверить самого себя в том, что роман Хельви с мужем — всего лишь дань приличиям. Тем более теперь, когда королева официально объявила, что ждет ребенка. Это ненадолго, она вернется к нему и все опять будет по-старому!
Упорная слепота Дерлока причиняла всем троим немало боли, но Хельви, обычно резкая и вспыльчивая, на этот раз проявила поистине королевское терпение. Она знала, чем обязана Босуорту, и чем он обязан ей. Поэтому хотела выйти из щекотливого положения пусть медленно, но без бурных объяснений. Впрочем, характер самого горца почти не оставлял на это надежды.
Скандал разразился после того, как в середине ноября Хельви заявила на Совете, что намерена, наконец, утвердить за консортом титул величества и провозгласить его королем. Ее слова, к удивлению Босуорта, почти не вызвали возражений — только мелочи и только по процедуре. Идею коронации Харвея поддержали епископ Сальвский, губернатор Южного Гранара граф д’Орсини и едва вернувшийся с того света казначей. К ним присоединились остальные.
Дерлок неожиданно понял, что он один и вынужден, как принято в подобных случаях, давать объяснения своей необычной позиции. Командир горцев пробормотал что-то бессвязное на тему: лорд Деми в Гранаре — человек новый; резкое возвышение вчерашнего беотийского подданного может вызвать протест со стороны народа; сгоревшие форты в Северной Спальве — не лучшая рекомендация для короля — и тому подобные банальности, вызвавшие у вельмож только многозначительные ухмылки.
— Муж королевы должен быть королем. — твердо сказал д’Орсини. — Мы все понимаем, почему. Ее величество готовится стать матерью, и многочисленные заботы, которые лягут на ее плечи, не позволят ей так серьезно, как раньше, заниматься государственными делами.
«Милый, добрый Симон, — улыбнулась про себя женщина, — Ох, не о заботах речь. Ты-то слишком хорошо меня знаешь, чтоб понимать: я и десяти минут в день не стану тратить на младенца, если есть возможность отдать его нянькам. И каким нянькам! Лучшим дамам Гранарского королевства. — Хельви вздохнула. — Все вы боитесь другого. Того, о чем никогда не скажите вслух. Отсутствия у власти взрослого государя и смуты при маленьком монархе, в случае моей смерти».
— Послушать вас, д’Орсини, так королева сама собирается стирать пеленки! — буркнул Дерлок. — Как будто у наследника не будет сотни кормилец. Зачем ей самой пачкать руки, когда к ее услугам все женщины двора?
Прямолинейность Босуорта скорее насмешила, чем разгневала Хельви.
— Я видел королеву на коне, — продолжал фаворит, — я видел королеву в Совете. Но за все шесть лет войны я ни разу не видел, чтоб ее величество хоть однажды подошла хоть к одному ребенку ближе, чем на пушечный выстрел.
Хельви прикрыла рот ладонью, чтоб не смеяться так откровенно. Как же он хорошо ее знает! Но у него совершенно не хватает ума это скрывать!
— Едва ли ваши слова, лорд Босуорт, отражают истинное положение дел. — провозгласил епископ Сальвский. — Дети даруются нам свыше, и мы будем молиться, чтоб ее величество сумела благополучно дать жизнь наследнику гранарского престола и с честью исполняла свой материнский долг. — отец Робер строго посмотрел на королеву.
«Да, от этом действительно остается только молиться», — подумала Хельви.
— Мне кажется, господа, — сказала она вслух, — наше обсуждение касается не моих материнских качеств, а вопроса о коронации моего супруга. Если это все ваши доводы, лорд Босуорт, то они не существенны.
Дерлок вынужден был пронаблюдать, как Совет проголосовал за возведение его соперника в королевский сан. Это показалось ему уже слишком.
Вечером горец направился к Хельви, намереваясь серьезно поговорить с ней и поставить все точки над и. Она не имеет права так унижать его. Она забывает о его силе и власти. Он не слуга, которого можно выставить за дверь. Либо она вернется к нему, либо… В голове Босуорта роились мстительные планы один другого ужаснее. Вот когда горы, где он все еще хозяин, полыхнут новой войной, она поймет, кого потеряла! И кто ее настоящий защитник.
Дверь в покои королевы распахнулась со стуком, и глазам Дерлока предстала сцена, убийственная в своей невинной простоте. У камина на низкой придвинутой к самому огню лежанке сидели, обнявшись, Хельви и ее муж, и с самым невозмутимым видом грели руки над пламенем. В комнате было действительно сыровато.
Оба, вздрогнув, обернулись на звук открывающейся двери, на лицах застыло выражение удивления. Казалось, они считали себя здесь в полной безопасности и были неприятно удивлены посторонним вторжением.
— Как вы… — Хельви не нашла подходящих слов, чтоб смягчить свой не слишком гостеприимный вопрос, — сюда попали?
Ее встревоженный и даже раздраженный вид задел Дерлока.
— Как и всегда, Ваше Величество, — сухо рассмеялся он, — отодвинув вашу охрану. Эти ребята хорошо знают меня и пропускают беспрепятственно, а вот вы, как я вижу, позабыли, — он помедлил, — что вечер — мое время. И другом здесь не место.
Это был открытый вызов. Харвей встал.
— Лорд Босуорт, я полагаю, нам пора поговорить. — произнес он, меряя противника взглядом.
— Да, пора. — бросил Дерлок. — Только разговаривать я буду не с тобой, а с королевой. Нам есть что обсудить.
— Боюсь, что нет. — Деми загородил Хельви спиной. — В последнее время у вас появилась дурная привычка огорчать ее величество. Не думаю, что моей жене разговор с вами будет приятен.
— Твоей жене? — взревел Дерлок. — «Негодяй! Выскочка! Полгода назад о тебе никто ничего не знал. И это была моя женщина. Шесть лет!». — но вслух он сказал другое: — Что ж в таком случае она станет твоей вдовой.
— Посмотрим. — сухо процедил Харвей. — Соблаговолите спуститься вниз.
— Господа! — королева больше не могла равнодушно смотреть на их склоку. — Я запрещаю вам!
— Едва ли вы в силах. — бросил ей Дерлок, кладя руку на эфес шпаги. — Я буду ждать вас в саду, милорд.
Босуорт пересек комнату, открыл невысокую дверь, вырезанную в дубовой панели, и оказался на потайной лестнице, ведшей вниз.
— Харвей! — женщина вцепилась в руку мужа. — Вы сошли с ума. Он убьет вас!
Деми холодно отстранил ее.
— Не слишком ли вы привыкли защищать меня, Хельви? — сказал он, беря со стула свое оружие. — Нам с лордом Босуортом следовало разобраться еще в тот первый же вечер после свадьбы.
— Боже! — только и произнесла королева, опускаясь на пол. — Боже, какие же вы идиоты!
Харвей больше не обратил на нее внимание. Он последовал за Дерлоком в маленькую дверь и по винтовой лестнице спустился в заснеженный сад.
