Защитник и Освободитель - Крабов Вадим (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
— Ну, чувствует моя рука пустоту, — объяснял Леон, — а дальше?
— Хм… — Рус задумался. Ему-то подсказывали Духи. В частности, Дух Тьмы четко определял «свойство» расслоения: похожее на Царство Эребуса или нет.
— Я знаю только одну координату в Кагантополе, на площадке возле храма Эребуса…
— Отпадает, Русчик, переполошишь всех. Забудь, — тяжело вздохнул Леон, — после, при встрече…
— Да! Только рядом я смогу попросить своего Духа Слияния с Тьмой определить «свойство» твоего расслоения! Ты же Говорящий, услышишь! — Рус с досады стукнул кулаком о землю и сразу вскочил. От сонливости не осталось и следа. Его зацепил успех друга, отвлек от собственных проблем. — Зеркало! — произнес он, и перед Леоном возникло оно самое, размером в полный рост.
— Почувствуй свое отражение и выйди оттуда…
— Я так и делал… — проворчал месхитинец, вставая. Расслабился, веки опустились, наполовину закрыв глаза, и… двойник бывшего гладиатора вышел из плоскости.
Все трое персонажей очутились в полной темноте. «Настоящие» Рус с Леоном «пропали», а «копия» осталась видимой, словно объемный цветной рисунок.
— Это твой астрал, Леон. Не настоящий, конечно. Действуй.
«Леон» покрутил головой, откуда-то раздался его бас «похоже…» и стал протягивать руку прямо в темноту. С третьей попытки она наполовину исчезла.
— Так не пойдет, друг, — послышался голос Руса, — ты отмечай найденные расслоения. Создавай значки какие-нибудь на «входе».
Рядом с половиной руки засветилась цифра «1».
— Это не мой астрал, Русчик, — пояснил друг, — у себя я хорошо помню где — что.
— Все равно отмечай, вдруг забудешь, — настоял более опытный маг.
— Хорошо, буду подписывать, — согласился Леон. — Внутри пустота. Что дальше.
— А ты загляни. Войди туда полностью…
— Хм. А если…
— Я тебя прекрасно понимаю, друг! — горячо зашептал Рус, — я и сам опасался. Но запомни! Это — не ты сам, хоть ты и чувствуешь себя «им». Лично с тобой ничего не случится! Просто поверь. Шагай смелее!
Сразу после этих слов псевдо-Леон пропал и «выскочил» из расслоения, как ошпаренный. Он и на самом деле дымился, лицо покраснело, а глаза… лопнули!
— А-а-а!!! — запоздало закричал Леон.
— Очнись!!! — голос Руса ревел почище самолетной турбины, — ты сам — в по-ряд-ке! Быстро верни своему отражению прежний облик!
То ли рев подействовал, то ли уверенность, которой слова буквально «сочились», но отражение Леона снова стало прежним.
— Кхм, — послышался смущенный кашель, — но больно было…
— Не отвлекайся, ищи следующее расслоение, — и персонаж «заходил» по пустоте, методично ощупывая неизвестно что.
— Есть! — обрадовался Леон, когда его отражение снова погрузило руку, — входить?
— Смело! — подбодрил его Рус и «друг» исчез, — что видишь? — спросил, спустя несколько ударов сердца.
— Темнота… воздуха нет, но дышать нет необходимости… давящая тьма… напоминает Звездный путь, только без звезд. Точно! Нашел, Русчик. Нашел! — возглас Леона, казалось, лился отовсюду.
— Успокойся, друг, — охладил его хозяин местной «вселенной», — это, как ты понимаешь, мое создание и я показал тебе нужное расслоение, чтобы ты запомнил.
— Правда, — смутился Леон, — я совсем забыл.
Вдруг они оба оказались в этом «пространстве давящей тьмы», но теперь видимыми. Рус продолжил пояснения:
— Как ты заметил, здесь нет звезд. Но все равно это расслоение с основным свойством царства Эребуса: оно размазывает нас по пространству. Точка «выхода» задается координатами. К сожаленью, теперь их не снимешь, приходится пользоваться старыми, но они работают. Как они возникали раньше из «общего» астрала, что они означают по своей сути ни мне, ни кому иному — не ведомо. Работают — и хвала богам.
— Структуру надо создавать именно здесь, в расслоении и после скидывать в реальность. Как ты понимаешь, представлять классическую Звездную тропу во время построения структуры — бесполезно. Нет звезд, значит не возникнет и «звездная дорожка». Тебе, Хранящему, я покажу свою структуру, «зыбучую яму». Во время её формирования надо думать о засасывающей песчаной воронке… ну, наподобие водоворота, который уходит в место, куда ты подставишь координаты. Их надо представлять на «выходе», на тонком конце водоворота… тьфу, в нашем случае «песковорота». Понятно?
Леон глубоко и тяжело вздохнул. И как это можно сделать без воздуха?
— Тренируйся, друг, — усмехнулся Рус, — и все у тебя получится, я уверен.
Хлопнул Леона по плечу и они снова очутились в степи.
— Извини, дружище, но мы долго говорим, а мне надо поспать, — с этими словами Рус протянул несколько пергаментных свитков, — бери. На них нарисованы и описаны некоторые координаты и схема структуры. Мысленно разверни их на досуге и изучай, тренируйся. Это будет наподобие «звонка»: свитки возникнут перед твоим мысленным взором. Сами собой знания не уложатся, не надейся. Удачи! Да, чуть не забыл. Силой структуру наполняй уже в реальности и не ходи далеко. Не допусти Величайшая, откат заработаешь!
— Да пребу… — Рус не дослушал. Отпустил отражение Леона и вышел сам.
Встреча с другом отняла от сна еще целую ночную четверть, но тем не менее Рус засыпал в отменном настроении, наказав Духам разбудить себя во вторую утреннюю четверть.
Владимир сидел перед профессором, чувствуя крайнее неудобство и стыд. Руки, лежа на напряженных коленях, нервно мяли форменную фуражку с синим околышем. Из-под застегнутого на все пуговицы (половина — не гербовые) видавшего виды штопаного сюртука, выглядывала косоворотка неопределенного цвета. Когда-то она была белоснежной, но многочисленные стирки сделали свое черное дело.
От хмурого профессора его отделял крытый зеленым сукном стол, заваленный исписанными бумагами. С краю стояла чернильница-непроливашка, рядом с которой находился бронзовый череп, из которого торчали концы перьевых ручек.
Хозяин кабинета, седовласый мужчина неопределенного возраста с аккуратно подстриженной бородкой, долго протирал пенсне, придирчиво осматривая стекла, и наконец, водрузил их на свой длинный нос. За его спиной висел чей-то смазанный портрет с четко различимым, обвешанным орденами мундиром.
— Ну-с, молодой человек, — сказал он усталым голосом, — и не стыдно вам отвлекать меня по всяким пустякам?
Владимир готов был провалиться сквозь землю. Самое обидное заключалось в том, что он совершенно не понимал, что он мог натворить такого, чтобы удостоиться вызова к самому профессору. Помнил, как получил стипендию, хорошо отложилось в памяти, как они с товарищем зашли в кабак «отметить это дело». Пили дрянное вино, к ним подсела веселая барышня «их этих», а дальше — провал.
— Сказать нечего? Язык-с не проглотили? А то, знаете ли, бывали в моей практике случаи. Неужели вам, должно быть, стыдно? — при этих словах посмотрел на студента поверх стекол.
Владимир готов был поклясться, что в них играло лукавство. Но этого не могло быть! О строгости профессора ходили легенды.
— Может, вам изменяет память? Тогда я позволю себе напомнить, — с этими словами поднес к пенсне лист, на котором Владимир явственно разобрал гербовую печать. — Это прислали на мое имя из полицейского департамента, — пояснил он, — думаете, мне приятно читать такие бумаги? Ничего вы не думаете, господин студент, вы вовсе думать не умеете! — раздраженно сказал профессор и приступил к размеренному чтению.
Из полицейского донесения выходило, что они с товарищем устроили в кабаке дебош, в результате которого его коллега-студент, защищая «девицу легкого поведения, воровку, известную как Сиря — вечная невеста», получил тяжелое ножевое ранение, а он сам в это время, стоя на столе, нецензурно бранился и раздавал нелепые команды. При задержании попытался оказать сопротивление. Из околотка, под поручительство знакомого квартального, был сопровожден домой, в съемную комнату доходного дома. Товарища в бессознательном состоянии отвезли в университетскую клинику.
