Лоцман и Берегиня (СИ) - Гордеева Евгения Александровна (книги регистрация онлайн .txt) 📗

— Да? — я села рядом с ним на крыльцо. Котёнок тут же перебрался мне на колени и подставил шею.

— Почешшши, — я послушно принялась ублажать живность.

— Я хотела их расспросить. Вот я никак не пойму, что я такое?

— В смысле?

— В смысле — Берегиня.

— Сложный вопрос… Судя по названию… имени, ты должна оберегать, — глубокомысленно заметил муж.

— Кого? От чего? Как? — я решила не терять запала и побеседовать хотя бы с мужем. — И, самое главное, как от этого можно откосить…

— А ты хочешь откосить? — удивился Май.

— Сам подумай! Все случаи так называемого оберегания были сопряжены с немалой опасностью… Потом вспоминать, конечно здорово. То да сё! Героиня, — это у меня получилось особенно язвительно. — Но, я с превеликим удовольствием перепоручила бы это кому-нибудь. А сама посидела в сторонке.

— Это в тебе заговорррил матеррринский инстинкт, — промурлыкал Любыч.

— Уже? — удивился Май. — Так быстро?

— Норррмально, — утвердительно кивнул котёнок, — поррра прривыкать.

— Ну, и пусть, инстинкт! Я хочу знать! Я должна знать!

— Спрашивай, — раздался из-за дома густой баритон.

— Подслушивать нехорошо! — ответила я обиженным тоном, но в душе обрадовалась появлению, так сказать, покровителя. — Добрый день, Ярило!

— И вам, ясный день! — златокудрый бог предстал пред наши очи. — Я отвечу на все твои вопросы, Берегиня.

— А Перун, что? Избегает теперь нас? — я не собиралась обижать покровителя, но мысленно то я призывала Громовержца! — Выходит, струсил!

— Ох, Варвара, — Ярило устроился рядом со мной на крыльце, — как можно обвинять Перуна в трусости? Самого Перуна!!!

— О! Простите! Конечно, я понимаю, что его задержали срочные неотложные дела! Иначе бы он непременно самолично объяснил мне, какая такая была необходимость тащиться в Абиссинию, подвергать себя и других опасности и проделывать работу за этого хитрож… умного Перца! — выпалила я одним махом и перевела дух.

— Это нужно было, прежде всего, тебе.

— Что-о-о? Мне? — я опешила. Если бы это мне сказал Перун, я немедленно обвинила бы его в наглости, но Ярило? — Я ничего не понимаю!

— Ты обрела там силу.

— Силу?

— Да. Силу Берегини! — я протестующее замотала головой, а он лишь усмехнулся. — Ты не можешь отрицать очевидного.

— Но, я никакой силы не ощущаю! Не чувствую!

— Правильно! Вся сила у тебя в голове!

— Где? То есть, как это?

— Сила мысли! Я в этом согласен с самураями.

— А японцы тут при чём?

— Дух сильнее стали! — патетически возвестил Ярило и добавил, уже по простому. — Заклинания Злода разбила?

— Разбила, — согласилась я.

— Джамалла раскусила?

— Раскусила.

— Ты кусссала Джамалла? — поднял на меня удивлённую мордочку Любыч.

— Тсс! — шикнул на него Андрей. Котёнок боязливо прижал ушки, но коленей моих не покинул, а продолжал с любопытством внимать старшим.

— Время останавливала?! — Ярило выразительно рубанул ладонью воздух.

— А вот этого не было! — торжествующе объявила я. — Время мне не подвластно!

— Подвластно, — как-то горестно возразил мне бог, — совсем на чуть-чуть. На доли мгновений! Но подвластно. И эти мгновения изменяют ход событий!

Я снова собиралась возразить ему, но как наяву, перед глазами встала картина: Я протестующее вскидываю руку в сторону коварного Сулеймана, выпустившего стрелу в Рыську. Кованый наконечник стрелы зависает буквально в миллиметрах от незащищённого бока животного. И через мгновение стрела взмывает вверх, изменив траекторию полёта усилиями Лоцмана. Доля секунды… И критическая ситуация обернулась победой.

— И это я? — мне стало не по себе. И даже клепсидра не нужна… Только огромное, вселенское желание спасти друга, отвести беду…

— У тебя, Варвара, очень большая сила! — серьёзно, без каких либо ненужных интонаций, подтвердил этот факт мой покровитель. — Очень! Даже страшно подумать, что ты можешь!

— Почему страшно? — отвлеклась я от своих мыслей.

— Это я так, — смутился Ярило, — для красоты… И самое главное… — он то ли запнулся, то ли выдержал театральную паузу. — Ты можешь воскрешать… богов.

— Богов? — я перестала дышать. Этого мне только не хватало! — А разве…

— Всё в этом мире имеет конец и начало, — печально поведал он, — и боги тоже. А ты, наша «живая вода».

— И какие мне это даёт… полномочия?

— Быть там, где нужна…

— Ага, понятно — я немного отошла от шока. — А вот если я… к примеру, не могу? — нашла я формулировку. Не хотелось докладывать о своём состоянии.

— Ты про это? — улыбнулся Ярило. — Так это же не надолго! Справимся! Восемьдесят лет справлялись… Ты не волнуйся!

— И кто ещё не знает про ЭТО? — возмутилась я. — У меня такое впечатление, что про мою беременность узнали все жители Порубежья и окрестностей! И узнали это раньше меня!

Наверное, в гневе я… смешна. Потому что и Ярило, и Май, и даже Любыч, вместо того, что бы дрожать от «страшно подумать, что может сделать», дружно скалились.

— Ну, чё ржёте? — обиделась я.

— Ты такая смешная, — задорно, по-мальчишечьи подмигнул мне бог, — когда гневаешься.

— А джинны, между прочим, не смеялись! — заступилась я сама за себя.

— Да, — опомнился Ярило, — ты ещё двум… существам помогла! Джинни и Рыське.

— Ну, с этим я согласна.

— И джиннов отпустила, тоже хорошо! Не гоже им тысячу лет по коробкам отсиживаться.

— Что в этом плохого? — не поняла я.

— Фольклорная экология ухудшается, — посетовал бог, — непорядок.

— А-а-а! — я мало что поняла, но если это вопрос политический, то богам виднее.

— А что ты, Андрей, молчишь? — обратился Ярило к мужу.

— Жду, когда у Варвары вопросы кончатся.

— А это возможно? — иронично заметил бог.

— Надежда, как говорится, умирает последней.

— Спрашивай, — милостиво разрешила я.

— Как наши способности повлияют на нашу жизнь? — тут же сформулировал Май.

— Вот это подход! — обрадовался Ярило. — Чувствуется основательность!

Я только пожала плечами. Конечно! Май очень основательный мужчина, просто клад! Весь в маму!

— Вы будете меньше болеть и, как следствие, дольше жить, — торжественно объявил нам бог, и красноречиво воззрился на нас

— ??? — я вытаращила глаза.

— На сколько? — мужа моего так просто с копыт не собьёшь!

— Раза в два, три…

— Д-два, т-т-три ч-ч-чего? — я даже стала заикаться.

— Средней человеческой жизни. Лет двести пятьдесят минимум.

— Сколько? — выдохнула я.

— А максимум? — уточнил дотошный Андрей. — Варя, позволь, я сам буду спрашивать! Ты сама разрешила…

— Молчу, молчу…

— Ну, так каков максимум?

— За триста, — отмерил нам срок Ярило.

— А старость когда наступает? — опередил меня муж.

— После двухсот вы будете выглядеть примерно, как Дуплянские.

— Блинд! — вырвалось у меня словечко Боцмана, а Май присвистнул.

— А как же нам жить то?! — завопила я так, что даже Любыч не выдержал и сбежал к Андрею, забившись ему под мышку, только хвост остался снаружи. — У нас столько не живут!

Андрей выудил на свет дрожащего котёнка и укоризненно посмотрел на меня.

— Сюда переберётесь, — Ярило одарил нас гостеприимной улыбкой, — все так делали, когда к ста подваливало, а то и раньше.

— А дети? — вдруг ужаснулась я, — как же дети?

— Дети? С вами будут, — успокоил меня бог.

— А они тоже… долгожителями будут? Я не хочу хоронить своих детей!

— Ты их сначала роди, — посоветовал мне муж. Я грозно зыркнула на него. В этот раз мой гнев никого не развеселил.

— Они даже больше вас жить будут, — обрадовано заявил Ярило, — им же жизненная сила от обоих родителей достаётся! Вот только ни Проводником, ни Берегиней они не будут. Не передаётся это по наследству.

— Ну, тогда я согласна! — бодро сообщила я собравшимся.

— Как будто нас об этом кто-то спрашивал, — добавил ложку дёгтя в мой мёд муж.