Воин Арете - Вулф Джин Родман (читать книги онлайн бесплатно полные версии txt) 📗

– Адеманту показалось, – прервал ее Фемистокл, – что это мы привели призраков, хотя он слишком вежлив, чтобы сказать об этом прямо. А что это за маг, Латро? Он что, действительно из Персии?

Этого человека я не помнил, но помнил то, что прочитал о нем в своем дневнике, и сказал, что считал его эллином.

– Да, это, пожалуй, больше похоже на правду. Так как ты с ним встретился?

Я объяснил, что он пытался сдвинуть с места камень, а я ему помог.

– Когда работа была сделана, мы оба ужасно перепачкались, – сказал я, – и я предложил ему вымыться в том доме, где мы вчера ночевали. Мне и в голову не пришло, что это может вызвать чье-то неудовольствие. Значит, Адемант был против?

Фемистокл кивнул.

– Латро все еще с трудом помнит события минувшего дня, – сказал ему Симонид, – хотя память его понемногу улучшается. Вчера по всему Коринфу чувствовались подземные толчки. Правда, сам я их не заметил.

– Ах, вот почему возникла та дыра, в которую провалились мой хозяин и тот маг! – воскликнула Ио. – Ведь правда, Биттусилма? – И, повернувшись к Фемистоклу, она пояснила:

– Биттусилма сама это видела.

Жена чернокожего сказала:

– Там была старинная гробница. Жители этого дурацкого города позабыли об этом и построили на месте гробницы дом.

Симонид печально покачал головой:

– Огромный камень скатился прямо в священный ручей на вершине холма в Верхнем городе и раскололся. Совершенно ясно: это знамение.

– Жаль, что с нами нет Эгесистрата, – вздохнула Ио.

Пасикрат метнул в ее сторону злобный взгляд и сказал:

– Ну так растолкуй нам это знамение, софист.

Фемистокл откашлялся и сказал:

– Симонид уже любезно растолковал его для меня. И мы решили, что лучше пока об этом не говорить.

– В таком случае, – сказал Пасикрат, – я желаю представить тебе и свое толкование, благородный Фемистокл. Коринф – связующее звено в стране эллинов. Священный источник на холме – это сердце Коринфа. То, что его завалило каменной глыбой, означает, что Коринф будет разрушен! А то, что глыба раскололась и источник вновь получил возможность изливать свои воды, означает, что сама Эллада тоже будет расколота на две части. Когда это произойдет, Коринф расцветет по-прежнему.

Я не все понял из его слов, но видел, что Симониду и Фемистоклу, похоже, стало не по себе. Так что я спросил Пасикрата, кто именно, по его мнению, уничтожит Коринф.

– Разумеется, не Спарта! Коринф – наш основной союзник! Если бы я думал, что твоя маленькая рабыня хоть что-нибудь знает о политических намерениях своего родного города, я бы спросил ее, не собираются ли Фивы разрушить Коринф. Но я вынужден признать, что вряд ли она что-то знает.

Фивы расположены далеко от побережья, как и Спарта. И у богатых Фив вряд ли есть основания нападать на столь далекий от них морской порт.

– А может, Сотрясающий землю послал в Коринф это знамение? – спросила Ио у Симонида. Он пожал плечами:

– С позиций разума я бы объяснил все сменой направления подземных потоков. Ну и конечно любой бог может воспользоваться землетрясением, чтобы послать людям предупреждение – прежде всего, разумеется, Сотрясающий землю. Как и любой из хтонических богов.

Ио кивнула, словно в подтверждение собственных мыслей.

– А что ты скажешь о тех призраках? – спросила она.

– Давно установлено, – отвечал Симонид, – что из потревоженных гробниц часто появляются призраки; а в прошлую ночь гробниц было повреждено немало. – Он указал на жену чернокожего. – Вот и от нее мы об этом слышали.

– Когда я вел отряд, посланный моим родным городом для осады Сеста, – заговорил снова Пасикрат, – то слышал, что варвары осквернили множество гробниц, забрав оттуда не только дары богам, но и то, что было положено в могилы покойникам. Я не слышал, чтобы хоть кто-то из них был за это наказан.

– А как насчет падения Сеста? – сухо спросил Фемистокл.

– Ну, если угодно… – сдался Пасикрат. – Да, конечно, это была могучая твердыня, а пала она очень быстро. Мне говорили, что мы не успели еще погрузиться на корабль, который отвез нас домой, как пришло сообщение, что город пал.

– Что значит "тебе говорили"? – спросила Ио. Я видел, что хоть она и боится Пасикрата, но говорит смело. – Ты же сам там был! И я была, и я тебя отлично помню.

– Я был болен, – сказал он ей. – Моя рана вызвала лихорадку.

– Так, значит, это не ты отдал приказ спартанцам отправляться домой? – спросил Фемистокл. – А может, ты?

Пасикрат помотал головой.

– Ты ведь больше уже не можешь держать щит, верно? – спросил у него Полос.

Пасикрат сладко улыбнулся ему, словно ему нестерпимо хотелось погладить мальчика по голове.

– Пока что могу – щит у меня особый, мне его сделал один из наших искуснейших оружейников и приспособил к нему ремни на застежках. Я покажу его тебе, когда мы доберемся до Спарты.

По-моему, больше ничего интересного за ужином не говорилось. После трапезы Ио сказала, что хочет прогуляться по берегу озера, и попросила меня пойти с нею. Берег там местами топкий, заросший тростником, хотя видно, где этот тростник сажали специально – для крыш. Еще там ужасно много лягушек. Я спросил Ио, не боится ли она тех страшных птиц.

– Нет, господин мой, – отвечала она. – Ну, может, немного. – Она взяла с собой свой меч.

– Их здесь нет, – сказал я ей, – иначе здесь не было бы столько лягушек. Водяные птицы с длинными острыми клювами всегда любили лягушек.

Ио кивнула и села на упавшее дерево.

– У тебя ноги не болят, господин мой? Мы сегодня много прошли, а ты даже ни разу не сел на повозку.

Я признался, что ноги у меня действительно болят, но если она хочет пройти еще, то я, конечно же, пойду с нею.

– По правде говоря, мне совсем не хочется никуда идти, господин мой. Я всего лишь хотела увести тебя подальше, чтобы другие не подслушали. Я знаю, ты все еще помнишь, как Пасикрат рассказывал о призраке, явившемся в его комнату, и вдруг умолк. Как ты думаешь, почему он умолк?

Я немного подумал и ответил:

– Наверное, испугался. Большая часть людей боится привидений, по-моему.

Но многим стыдно в этом признаться. Возможно, Пасикрату тоже стало стыдно.

Ио выплюнула изо рта прядку волос, которую задумчиво покусывала.

– Я так не думаю, – сказала она. – Я хочу сказать, что он, возможно, запросто солгал бы. Вряд ли страх перед привидением заставил его умолкнуть. Если бы он хотел сказать об этом, то сказал бы сразу, еще когда рассказывал, как услышал вопли Каллии или увидел призрака. – Ио соскользнула с дерева и подобрала длинную палку. – Смотри, вот я, например, то привидение. У меня есть копье и большой щит, и я намерена тебя убить.

Я перехватил палку, которая тут же сломалась.

– Правильно, – сказала Ио. – Ты бы попытался перехватить копье. – Она отшвырнула сломанную палку и снова уселась на прежнее место. – Я думаю, что Пасикрат поступил именно так. Он, скорее всего, его и перехватил – он ведь очень ловок.

– Одной правой рукой? Но это же очень трудно, Ио! Да и призрак к тому же прикрывался щитом.

Она покачала головой.

– Нет, обеими руками, господин мой! По-моему, как раз об этом он чуть не проговорился. Он еще так странно посмотрел на свою культю, помнишь?

– Ты хочешь сказать, что он лгал? И вообще никакого призрака не видел?

– Нет, господин мой. Я хочу сказать, что когда он бился с ним, у него левая рука была! – Больше она ничего не прибавила и уставилась на отражение багровых закатных облаков в водах озера.

– Рука-фантом? Потому что соперником его был призрак?

– Ты помнишь Эгесистрата, господин мой? Ты сегодня читал о нем в своем дневнике?

Я признался, что нет.

– Он очень хороший прорицатель. Он очень много знает о призраках и богах; помнишь, когда мы с ним еще только познакомились, он говорил, что те люди, которых ты убил своим мечом, вполне возможно, могут вернуться.

Это ведь ты отрубил Пасикрату руку, господин мой. Своим мечом.