Герои умирают - Стовер Мэтью Вудринг (читать книги онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
– Ты только представь, – угрожающе произнес он, – что такой пинок может сделать с твоей головой.
– Берн, Берн, не надо… – взмолился Ламорак, слабо пытаясь закрыть руками лицо.
– Чувствуешь запах?
– Берн… Берн, успокойся…
Слегка повернув запястье, Берн ударил Ламорака о каменную стену камеры. На камне остались клочья кожи и следы крови, а из руки узника в области локтя выбилась розовато-белая кость. Ламорак застонал, однако не закричал. Десять долгих секунд в камере слышался только стук падающих на пол капель крови.
– Вторая попытка, – произнес Берн. – Чуешь запах? Ламорак с трудом кивнул – его лицо уже покраснело от прилива крови.
– Что… что произошло? – хрипло спросил он.
– Какую роль играет во всем этом Пэллес Рил?
– Берн, я…
Граф снова ударил его о стену, на этот раз лицом. Кожа у самой границы с волосами лопнула, и по длинным золотистым прядям полилась кровь.
У Берна не было времени сыграть на этом: камень Донжона препятствует движению Силы. Хотя Ма'элКот и снабдил его небольшим грифоновым камнем, висевшим теперь на шее у истязателя, чтобы он мог подкреплять свою Силу, в Донжоне камень долго не протянет.
– Сколько раз мне спрашивать тебя об одном и том же?
Ламорак произнес что-то, однако Берн не расслышал, заново переживая унижение от того, что его Котов обошли, а Пэллес Рил и ее чертовы нищие обставили всех.
Когда на его голову внезапно обрушился целый дом, граф сумел потратить не больше минуты на то, чтобы выбраться из обломков. С помощью нечеловеческой силы он расшвыривал балки толщиной в фут так же легко, как обычный человек отбросил бы соломинку. Кипя от ярости, он приказал Котам броситься в погоню за чародейкой – сначала по улицам Рабочего парка, затем по Лабиринту.
А нищие закидали их дерьмом,
Не с кем было сражаться, некого убивать – со всех сторон летели куски дерьма. Вскоре Коты были полностью деморализованы и гонялись то за одним, то за другим нищим, а те бесследно исчезали в забитых людьми переулках.
Ма'элКот не выполнил просьбу Берна и не стал поражать толпу молниями. «Бессмысленное насилие на улицах столицы даст нежелательный результат. Возможно, тебе стоило бы обратить больше внимания на тех актиров, которых ты обнаружил. Пока ты бегаешь по Лабиринту, они могут скрыться».
Проклиная все и вся, Берн рванул обратно к покинутому складу и вломился в подвал, готовый перебить всех на месте, – однако подвал был пуст. Беглецы исчезли за те четверть часа, которые укрытие пробыло без наблюдения. Похоже, Пэллес Рил увела Котов именно с этой целью. Значит, там вполне могло быть укрытие актиров. Однако она была каким-то образом связана с Саймоном Клоунсом – точно так же, как Кейн. Граф не считал себя идиотом и в такие совпадения не верил.
Саймон Клоунс… вполне мог оказаться Кейном!
Мозг Берна лихорадочно работал. Забытый Ламорак так и остался висеть. Вероятно, Кейн и есть Клоунс… очень вероятно! Он не маг, но это не важно – колдовать за него может Пэллес Рил. В этом заключался даже какой-то извращенный смысл; Кейн был известен тем, что умел ловко втираться в доверие к врагам; пример тому – случай с Кхуланом ГТаром.
А Ма'элКот призвал его во дворец, накормил, вооружил и посадил на стул Берна!
Кейн должен умереть.
Сегодня же ночью.
– Бесполезно, – в отчаянии признался Ламорак. – Что?
– Почему ты не понимаешь меня? Почему ты не слышишь моих слов?
Берн бросил взгляд вниз, и его лицо скривилось отвращением.
– Меня тошнит от твоего скулежа. Их там не было, понял, ублюдок? Не было в том складе никаких актиров! Или ты мне солгал, или сам не знаешь правды, но в любом случае ты мне больше не нужен.
– Говорю тебе, – забормотал Ламорак, вцепившись в колено палача, – клянусь тебе, Берн, я не знаю, что происходит, но я уже говорил тебе, что Пэллес Рил…
Берн снова отвлекся, представив себе, как сияющий клинок Косалла входит в тело Кейна. Куда сначала? Отрубить ногу? Или, может, ухо? А может, в пах – при мысли об этом Берн почувствовал тепло внизу живота. А потом можно втыкать Косалл в задницу Кейна до тех пор, пока меч не вылезет у него изо рта.
– …наш договор, – лепетал Ламорак. – Мы же договорились, Берн!
Граф передернул плечами и разжал руку. Ламорак едва успел обхватить голову, чтобы она не размозжилась о каменный пол. Берн равнодушно глядел, как Ламорак медленно встает на ноги.
– Знаешь что, – произнес он, вытянув руку с ключом от камеры, – я дам тебе шанс. Прыгни на меня, отбери ключ – и я тебя отпущу.
– Берн…
Тот развернулся и ударил наотмашь ногой по золотистому бедру Ламорака. Удар был сокрушительным. Бедро узника взорвалось мокрыми красными ошметками, а сам он упал на пол, стискивая сломанную ногу и кусая губы, чтобы не закричать.
– Слишком поздно, – обронил изувер. – У тебя был шанс, уж извини.
Он упал на одно колено и грубо перевернул Ламорака на живот. Несчастный застонал, когда Берн силой разводил сжатые от боли мускулы сломанной ноги. Под пальцами Берна ткань штанов затрещала.
– Не надо, – хрипло взмолился Ламорак, едва удерживая крик. – Бога ради…
– Какого бога? – вякнул Берн, погружая пальцы меж ягодиц.
Внезапно он остановился и вздохнул. Ему было нужно совсем не то. Ему даже не хотелось продолжать.
Ему хотелось сделать то же самое с Кейном.
И с Пэллес Рил. С обоими сразу. Пусть мастер Аркадейл привяжет их к столам в Театре правды и закрепит открытые веки. Пусть каждый из них увидит, что Берн сделает с другим.
К сожалению, этому не суждено случиться: убить Кейна придется сегодня же ночью. Этот скользкий маленький ублюдок слишком опасен, чтобы продолжать жить.
Берн оставил Ламорака лежащим на полу, с белым от боли и шока лицом. Вышел из камеры и запер за собой дверь.
По дороге к темному дому суда он задержался у верхних ворот и забрал свой меч. Повесив его за спину, Берн приказал сержанту:
– Хабрак, пошли человека к мастеру Аркадейлу. Я хочу, чтобы Ламорак сегодня же оказался в Театре правды. Если поторопишься, Аркадейл сможет использовать его для полночных занятий. Скажи только, чтобы там выяснили все возможное о Саймоне Клоунсе. Впрочем, это не очень важно – не думаю, что Ламорак знает еще что-нибудь, кроме того, что сказал. Передай Аркадейлу, чтобы он славно повеселился – а выживет Ламорак или нет, мне плевать.
Хабрак отсалютовал.
– Как прикажет граф.
– Ты хороший парень, сержант.
Берн ушел, только прежде на мгновение остановился в доме суда, чтобы отпустить сопровождавших его Котов. На улицах Анханы он способен был защитить себя сам.
Выйдя на улицу, он жадно вдохнул ночной воздух. Запах темноты наполнил легкие, и губы его скривились в усмешке.
Берн вытянул руки и улыбнулся сияющим звездам. Это было его любимое время суток: безмолвная пустота полуночи, укрывшее город одеяло сонного покоя, легкий холодок в воздухе. Горожане спали и видели во сне минувший день. Они спали, уверенные, что с полуночи до зари их жизнь находится в безопасности.
Разумеется, они ошибались – этой ночью особенно.
По улицам ходил Берн.
Граф засунул большие пальцы рук за пояс и неторопливо зашагал вниз по улице, предавшись размышлениям.
Он выбрал одно из множества окон, представив себе спящих за ним мирных горожан. За изъеденными непогодой ставнями могла жить молодая семья – серьезный медник из кузницы, его молодая красавица жена, зарабатывавшая пару серебряных монет в неделю стиркой, и их любимая шестилетняя дочь. Может быть, завтра у нее день рождения; может быть, как раз сейчас она лежит в постели с открытыми глазами, не дыша, молясь, чтобы ей подарили настоящее платье.
Пробраться внутрь будет несложно. С его волшебной силой Берн мог прямо отсюда допрыгнуть до окна. Косалл мог прорезать в стене дыру. В паху снова потеплело – Берн уже почти наяву видел, как тревожно шевелится во сне жена медника, когда он входит в их комнату. Видел, как медленно потухают глаза медника, как гаснет в них последний отблеск по мере того, как Косалл пьет его жизнь. Он чувствовал, как женское сердце бьется под его грудью, а он овладевает ею в луже крови медника.
