Дар Тёмного Ангела (СИ) - Гай Александра (библиотека книг .txt) 📗
Но вассал лишь покачал головой. — У меня не осталось магической энергии.
— Что-о! — взвыл Савелий. — Вступай в бой, мальчишка!
— У меня не осталось магической энергии, — монотонно повторил Артур.
— Ты меня предал, вассал!
— Не совсем. Моя магическая энергия заключена в накопителях. По первому твоему требованию я отдал бы её тебе, если б мог.
— Где эти накопители?!
— На том берегу у одного из моих людей, — мстительно объяснил Артур.
Азиат не стал дожидаться результатов выяснения отношений хозяина и вассала. Десяток синих молний вновь полетели в Савелия. Он отразил молнии магическим щитом, но пошатнулся и побледнел, на лбу выступила испарина.
Противник шаг за шагом наступал на хозяина, из ладоней азиата бил синий свет. Щит Савелия слабел. Одежда и волосы на нём загорелись. Колдун взмахнул руками, синее пламя потухло. Движения азиата замедлились, слабеющей рукой он достал из-за пазухи браслет из незнакомого чёрного материала и сломал его. Обломки браслета слабо светились. Накопитель. Свежая магическая энергия пополнила силы врага хозяина.
Савелий растерянно оглянулся. Потом он сжал зубы и принял боевую стойку. Удар невидимого гигантского кулака швырнул противника на землю. Молот Тора. Артур с уважением посмотрел на хозяина. В душе предателя зашевелился страх. А что, если Савелий выстоит? Бежать! Срочно вернуть накопители и отыскать укромное место, где можно затаиться. Расчётливый Артур принялся поспешно соображать, как быстрее выбраться с острова.
Но враг хозяина сдаваться не собирался. Новый залп синих молний вырвался из его ладоней. Савелий, увернувшись от молний, побежал к воде. Зачерпнув мутную озёрную воду обеими ладонями, колдун выплеснул её на противника. Из озера поднялась волна в два человеческих роста и двинулась на азиата и вассала-предателя. Артур бросился вглубь острова. Азиат нахмурился и выкрикнул заклинание, волна упала и откатилась назад в озеро.
Савелий поспешно расстегнул ворот и снял с шеи медальон. Однажды Артуру удалось мельком увидеть хозяйский талисман. Древняя бронзовая вещица продолговатой формы, исчерченная старинными рунами. Колдун нажал скрытую пружинку, и из медальона выдвинулось узкое лезвие. Савелий разрезал себе руку, и, пробормотав заклинание, стряхнул несколько капель крови в озеро.
Тёмная, мутная вода забурлила. Из озера вынырнули белые, распухшие лица мертвецов. Костлявые руки утопленников вытолкнули на поверхность воды бревенчатый плот. Савелий, покусывая губы, с нетерпением смотрел на готовых услужить ему мертвецов. Окружив плот, утопленники, придерживая его руками, погнали к берегу. Хозяин собирается сбежать? Артур с надеждой поглядел на азиата. Тот уже восстановил силы и твёрдыми шагами приближался к Савелию.
Противники сошлись лицом к лицу. Азиат вцепился в грудь Савелия обеими руками, между его пальцами заискрилось синее пламя. Хозяин сдавил мускулистую шею врага. Савелий сильно ослабел, колени его подкосились, в руках ранее могучего колдуна не было прежней силы. Одежда на хозяине дымилась.
В воздухе запахло горящей плотью. Савелий не желал умирать, продолжая упорно бороться за жизнь. Лицо азиата посинело, глаза вылезли из орбит. Хозяин тоже изменился, вместо крепкого, сильного мужчины в смертельных объятьях противника заживо горел тощий, седой старик. Его худые, цепкие руки обхватили голову азиата. Послышался короткий хруст. Затем ярко вспыхнуло синее пламя. Глаза Савелия закатились, и он рухнул в озеро. Мёртвый азиат упал на землю со сломанной шеей.
Артур не сразу осознал происходящее. Потом его захлестнула волна бурной радости. Мозг лихорадочно заработал, в сознании мага замелькали картины последних минут жизни хозяина. Гюнтер расхохотался. Свободен, он свободен и волен делать всё, что ему заблагорассудится! Больше никто не посмеет высасывать из него колдовскую силу и отдавать приказы. Старые враги поубивали друг друга. Голова кружилась от упоительного, пьянящего счастья.
Артур огляделся по сторонам. Разбросанные по острову части тел мертвецов стремительно превращались в тлен, на поверхности озера колыхались и постепенно тонули гнилые тела утопленников. Артур поморщился и отправился за лодкой. Это был один из самых счастливых дней в жизни Гюнтера.
глава 3
Усевшись на своё место в автобусе, Марина настроилась на унылую, семичасовую дорогу и решила подремать, но сон не шёл. За окном мелькали зимние пейзажи. Изредка сонно выглядывало из-за облаков бледное, зимнее солнце. Девушка вдруг поняла, что ей нравится ехать в автобусе, глядеть на заснеженные деревья по краям дороги, деревенские дома с играющими возле них детьми и пустые белые поля.
Автобус сделал остановку на вокзале в маленьком городке. Марина вышла из душного салона размять ноги и подышать воздухом. Рядом с автостанцией детишки лепили снежную бабу. Мальчик лет десяти важно толкал перед собой тяжёлый белый ком. Утомившись, он останавливался, вытирал мокрой варежкой пот с раскрасневшегося от усилий лица и важно объяснял девочкам-двойняшкам и малышу дошкольнику, как правильно лепить бабу. Румяные двойняшки в вязаных шапочках с помпонами беззаботно хохотали, а мальчишка сосредоточенно сопел и снова упрямо катил снежный ком вперёд.
Марина вспомнила собственное детство. Когда-то она с родителями, дедом и бабулей жила в той самой квартире, в которой теперь осталась одна. Одну комнату занимали родители отца, а другую — папа с мамой и маленькая Марина. Из разговоров взрослых девочка знала, что квартира у них хорошая, построенная заводом, где дед работал мастером. Многие соседи из окрестных домов завидовали жильцам кирпичной пятиэтажки, даже когда здание простояло двадцать пять лет.
Возле дома находилась детская площадка с горкой, песочницей и качелями, весело скрипевшими в долгие летние вечера. У маленькой Марины было много друзей. Девочке нравилась её школа, класс и учителя. А ещё ей нравилось помогать бабуле на кухне, особенно печь булки и пирожки с золотистой, хрустящей корочкой. Булки и пирожки всегда получались очень вкусными.
В памяти всплыла картинка из детства. Бабуля в цветастом фартуке и перепачканная мукой Марина с волосами, собранными голубыми резинками в короткие хвостики, усердно выкладывают в формы тесто, украшенное цукатами. Дед, сложив на коленях большие руки, сидит на кухонной табуретке, и с улыбкой наблюдает за женой и внучкой. Сквозь белую занавеску с кружевом, которое бабуля сама сплела крючком, пробиваются солнечные лучи. Пахнет вишней и ванилью.
Мама Марины недолюбливала родителей мужа, дома то и дело вспыхивали ссоры. Мама кричала, называла деда и бабушку ограниченными, тёмными плебеями, доставалось и тихому, спокойному папе. Что такое «плебей» маленькая Марина не знала, но само слово вызывало у девочки подспудное отвращение. В пятом классе, когда в школе начали изучать историю древнего мира, девочка в порыве душевной простоты напомнила родительнице, что та тоже плебейка происхождении. Мама оскорбилась. Пусть она и приехала в город из деревни, но вкус и манеры у неё превосходные, хотя и работает учётчицей в цеху. Позднее мама выучилась на бухгалтера и устроилась в большой банк.
Марина гордилась красивой, яркой и всегда нарядной мамой. Папа играл на скрипке в оркестре оперного театра. Мама часто ругала папу за маленькую зарплату. У него с рождения было больное сердце. Не будь он жителем столицы и единственным сыном, которому в перспективе достанется от родителей городская квартира, мама бы на него и не взглянула. По крайней мере, так она кричала во время частых семейных ссор. Папа никогда с ней не спорил, курил сигарету за сигаретой, а потом уходил в другую комнату, брал свою скрипку и принимался играть что-нибудь грустное и милое.
Марину папа тоже учил музыке. Девочка легко сдала экзамен в музыкальную школу, а затем успешно её закончила. Папа купил Марине подержанное немецкое фортепиано с облупившимся лаком и многочисленными царапинами на крышке, но с чудесным звуком. Против Марининых занятий музыкой мама не возражала: как же, учителя музыки помимо официальной зарплаты могут давать частные уроки и жить припеваючи! Когда Марине исполнилось двенадцать лет, дед умер, папа пережил его всего на год.
