- - Селезнева Анна (версия книг .txt) 📗
Кёниг и новоиспеченная кёнигин первыми вошли в просторную залу, где были накрыты столы для свадебного пира. У стены на небольшом возвышении стоял стол для жениха и невесты, а внизу множество столов для гостей, меж которых сновали слуги с подносами. На каменном полу были разбросаны свежие благоухающие травы, а тяжелые ставни были распахнуты, впуская в зал яркий солнечный свет. Несмотря на летний день, огромный очаг жарко горел, и в нем на двух вертелах жарились оленьи туши. С деревянных перекладин под потолком залы вниз спускались полотнища с гербом рода Игмара. Едва войдя в залу, Гермар отошел от невесты, и верный Рольд проводил её к столу, придвинув госпоже резной золоченый стул. Гости суетливо рассаживались за громоздкие дубовые столы, двигая скамьи. Гермар, отдав несколько распоряжений, сел во главе стола рядом с Кветкой. С его стороны за стол сел храмовник Йохн, и высокий черноволосый риттер в праздничном алом платье. Слева от Кветки сел Рольд с Росалиной. Слуги тут же наполнили кубки. На столе перед Кветкой стояли еще горячие запеченные гуси, пироги и множество неизвестных ей яств. Она вспомнила, что голодна, но родные обычаи запрещали невесте что-либо пить за свадебным столом, к тому же на ней был покров.
- Госпожа, обычай запрещает невесте пить вино и притрагиваться к яствам...- прошептал Рольд. - Но если вы будете испытывать жажду, есть кубок с водой.
Кветка кивнула в ответ. Что ж, она была голодна, но ей кусок не лез в горло при виде такого множества людей. В зале было не протолкнуться от гостей и слуг. Стоило Гермару подняться с кубком в руках, как разговоры и шум окончательно смолкли. Все с тем же мрачным взглядом в черном одеянии он вовсе не походил на счастливого жениха.
- Я приветствую всех тех, кто прибыл на мою свадьбу. В Гримнире рады гостям, и пусть этот союз послужит процветанию Гримнира! - Гермар медленно осушил до капли внушительных размеров кубок.
- Да ниспошлет Единоликий мир и процветание Гримниру!
- Слава Гермару!
-Да здравствуют Гермар и Эмбла! - кричали со всех сторон, поднимая вверх кубки, наполненные вином.
Кветка случайно встретилась взглядом с темноволосым риттером, сидевшим подле Йохна. В его темных глазах, обращенных на неё, полыхала холодная ненависть. Она вздрогнула от неожиданности, и, когда тот отвернулся, чтобы наполнить кубок, она внимательнее присмотрелась к нему.
Темные вьющиеся волосы незнакомца спадали на плечи, резко очерченные скулы и поджатые губы придавали его лицу выражение жестокости. В отличие от Гермара он был статен и широкоплеч. Даже на свадебном пиру при нем был меч. Его бегающий взгляд из-под густых черных бровей настораживал.
Когда гости принялись за еду, и зал вновь погрузился в шумные разговоры, Кветка, улучив миг, когда Гермар о чем-то говорил с Йохном, спросила Рольда:
- Кто этот темноволосый риттер подле Йохна?
Рольд, словно подбирая слова, несколько мгновений смотрел то на Кветку, то на незнакомца.
- Это риттер Дагвор, моя кёнигин. Друг вашего мужа, его ближайший соратник и советник...
Кветка старалась не смотреть более на Дагвора. Что-то в его облике настораживало и отталкивало, хотя он был молод и хорош собой. К тому же его полное ненависти выражение лица вовсе не почудилось ей. От этих мыслей невесту отвлекло появление шумной пестрой толпы.
Разом заиграли свирели и зазвучали бубны. Внизу у подножия стола молодой четы скакали и плясали люди в ярких одеждах. Гости вскакивали с мест, громко смеясь. Тем временем мужчины и женщины, не переставая плясать и кувыркаться, разошлись в разные стороны, и на середину вышел молодой светловолосый мужчина с гуслями в руках.
- Это шпильманы, бродячие певцы, танцоры и сказочники, - благодушно улыбаясь, шепнул Рольд.
Кветка взглянула на шпильмана с гуслями и тот час узнала его. Певца Ульриха и его людей она встретила на одном из постоялых дворов, где Хельгот решил остановиться на ночь. В тот вечер в мэтзеле - как называли харчевни и постоялые дворы в Северных пределах - праздновали приход весны. Народу набилось с лихвой, служанки не успевали разносить пиво и закуски. Хельгот позволил Кветке спуститься вниз. В мэтзеле было шумно и весело: смех, звон кубков, песни, звуки барабанов и свирелей. Кветку усадили в дальний угол под присмотром трех суровых риттеров. Но кувшины с добрым пивом заставили повеселеть и подобреть весь отряд Хельгота.
Кветка смотрела во все глаза на веселящийся люд, а её ноги в мягких сапожках сами собой ходили под столом в такт стуку барабанов. Наконец, весело заиграла волынка: девушки и парни, мужчины и женщины поднимались из-за столов, вставали попарно, и, взявшись за руки и высоко подскакивая, кружились по мэтзелю. Кветке в тот миг вспомнились пляски на поляне в те дни, когда в её родной стороне закликали весну. В ее глазах горело неудержимое желание вот также пуститься в пляс, громко притоптывая ногами.
Двое риттеров не удержались и пошли плясать вместе с остальными, а третий клевал носом над кружкой с пивом. Кветка вдруг встретилась взглядом со шпильманом, игравшим на свирели. Его щеки покраснели от натуги, но глаза весело и плутовски блестели. Он дружелюбно подмигнул Кветке, и, отложив свирель, подошел к ней.
- В день весны ни одна девушка не должна тосковать, а уж та, что краше весны и подавно! - он протянул руку Кветке, и та, мгновение помедлив, вскочила с места.
Миг - и они кружатся среди остальных. Кветке стало легко и свободно, будто и не было впереди дороги, везущей её в неизвестность. Волынка играла все быстрее и громче. Пляска, словно вихрь, уносила за собой все новые пары. Сделав очередной поворот, Кветка чуть не налетела лбом на крепкую грудь Хельгота.
- Госпожа... - только и мог вымолвить он.
Кветка убрала за спину косу и поправила пояс, с висевшими на нем кошелем и оберегами.
- Хельгот, в вашем краю тоже празднуют приход весны, - радостно выпалила Кветка.
Риттер нахмурился, сверля взглядом парня.
- Это языческий праздник, ему нет места в Северных пределах...
Улыбка на губах Кветки погасла, и она, молча, смотрела то на риттера, то на незнакомца.
- Не правда ли, Ульрих? - теперь Хельгот обращался к весельчаку со свирелью.
Тот смотрел на риттера насмешливо и с вызовом ясными голубыми глазами. Парень был ладный, со светлыми волосами до плеч и загорелым лицом. Щегольская шелковая рубаха была расшита серебряными бляхами, а плащ оторочен золотой тесьмой. На поясе у него висел кошель да длинный нож в дорогих ножнах.
- Давно тебя не было в этих краях, Хельгот, - дружелюбно заметил Ульрих. - Слышал, кёниг вновь послал тебя сосватать ему дочь могущественного Воибора. Надеюсь, голубка не попадет в когти стервятнику.
Хельгот мельком взглянул на Кветку, и, словно спеша предупредить смелые речи незнакомца, с достоинством произнес:
- Я выполнил повеление своего господина - кёнига Гермара и спешу доставить в Сванберг госпожу Кветку, его нареченную невесту!
С этими словами он отвесил перед Кветкой нарочито глубокий поклон.
Ульрих взглянул на девушку, словно только что увидел её. На его мужественном лице попеременно отражались удивление, восхищение и горечь. Ульрих, помедлив мгновение, поклонился, коснувшись земли роскошной накидкой.
- Я счастлив видеть будущую кёнигин Гримнира, слава о красоте и уме которой вышла далеко за пределы Северных пределов... - начал было Ульрих.
- Мы собираемся поужинать, благородный Ульрих, да пребудет с тобой Единоликий, - прервал его Хельгот, и, предложив руку Кветке, повел её к накрытому для них столу.
Украдкой обернувшись, Кветка видела, как Ульрих провожал их пристальным взглядом, пребывая в глубокой задумчивости.
- Милодарыня, не обращайте внимания на слова этого шпильмана! Этот бродячий певец, что играет на свирелях и дудках, да тренькает на гуслях, хитер, изворотлив и болтлив, - с раздражением сказал Хельгот.
