Становление (СИ) - Соколова Стэлла (книги без регистрации полные версии txt) 📗
В то же время, действия провинившегося были направленны на благо его отряда, который попал в ловушку и был зажат превосходящими силами противника. Прямым приказом командира было - стоять до конца, лечь костями, но противника в ущелье не выпускать. Его помощник, тот что вскоре поднял на командира меч, увидел другой выход из данной ситуации, но для этого надо было позорно отступить. Из-за этого и вышел спор между командиром и его помощником.
Как быть в данном случае решали долго. Совет единогласно решил, что труса надо казнить, Райдан же, при поддержке брата и Хикар, вынес другое решение. Предателю остригли волосы, исключив его из воинского сословия навсегда. Бирка, остриженная коса и уставной кафтан были сожжены на погребальном костре. Именно благодаря этой бирке Райдан узнал, угоден ли подобный поступок Светлым - если до того, как она была брошена в очистительное пламя на обеих сторонах металлического прямоугольника были написаны имена, то когда Клай извлек жетон воина из пепла, обе стороны были гладкими и чистыми. Это и ознаменовало второе рождение отступника. С таким решением не стал спорить даже Совет - решения Богов не обсуждаются. Поручителем у того юноши стал Клай, хотя и сам Райдан был с тем воином довольно дружен. Взяв на себя ответственность, Клай хотел обезопасить своего брата от возможной неудачи. Потому что, в случае если тот, кому великодушно дали второй шанс, вновь "оступится" расплачиваться будет не только он, но и тот, кто за него просил.
В случае же с Тифаром была лишь одна загвоздка - захотят ли Светлые дать второй шанс тому, кто заключил контракт с Темными? Потому что проступок бывшего советника был в разы тяжелее, чем проступок того, самого первого.
Поэтому в момент, когда лучи восходящего солнца отразились от зеркальной поверхности жетона, Лазар испытал ни с чем не сравнимую радость. Правда, даже не смотря на то, что Светлые даровали свое прощение Тифару, отец настоял на некоторых предосторожностях. В частности, на Тифара наденут ошейник, блокирующий большую часть его магических сил. Так же его имя навсегда будет вычеркнуто из списка воинов, а ведь Тифар снискал себе славу в воинском искусстве. Кроме всего перечисленного, за Тифаром будет следовать Рэй. Потому что Лазар не имеет права надолго покидать столицу после того, как примет власть из рук отца. А покинуть ее придется, хотя бы потому, что надо снять проклятье Тайриса.
С другой стороны то, что Тифар заключил договор с Темными, давало ему некоторые преимущества в поисках Медея. Чем он и должен будет заняться после того, как урегулирует вопрос с Ан'Дже. Рэй же будет следовать за ним до тех пор, пока Тифар не получит полное прощение Светлых - в этом случае на жетоне появится новое имя. Если же Светлым будет угодно, чтобы после Тифар отправился в их Мир, никто не выполнит данное задание лучше, чем один из Ан'Дже. Вот так, холодно и отчужденно, как истинный Владыка, Лазар принял решение о судьбе своего друга. И, сказать по правде, удовольствия ему это мало доставляло.
Нахмурив брови, Лаз направился в сторону замка, в одной из подземных камер которого ожидал своей участи бывший советник. На самой верхней ступеньке Лазара остановил Дэмиэн, легко дотронувшись до руки наследника кончиками пальцев.
Посмотрев в глаза начальнику тайной службы, Лазар вопросительно приподнял брови.
- Ты что-то хотел?
Ленивая улыбка легла на губы и Дэмиэн, покачав головой, сказал:
- Нет, в принципе...
Лазар пожал плечами и пошел дальше, а за спиной раздался голос, в котором явно слышался смех:
- Ваше Высочество, я полагаю, не забудет вернуть ценный фолиант в Хранилище, пока Главный Хранитель не обнаружил его внезапной пропажи?
Покраснев до корней волос, Лазар кивнул и быстро зашагал в сторону винтовой лестницы, круто уходившей вниз.
Похоже, Дэмиэн с самого начала знал, что Лазар попробует пойти этим путем. Досадливо поморщившись, принц хмыкнул. В самом деле, будет не очень приятно, если Главный Хранитель обнаружит пропажу. И как только Дэмиэн об этом пронюхал?
Удивленно улыбнувшись, Лазар кивнул еще раз и направился к лестнице, ведущей к подземным камерам.
Тифар сидел на полу, облокотившись спиной на стену и положив руки на колени. Задумчивый взгляд был устремлен в маленькое зарешеченное окно, за которым кипела жизнь. Скрип телеги оповестил о том, что к дворцовой кухне подъехал обоз с продовольствием, вот скрипнула дверь и послышались голоса.
Едва заметно улыбнувшись, Тифар опустил взгляд вниз. Сказать по чести, он был уверен, что его обезглавят и лишь одно грело его сердце - смерть он должен был найти не от руки палача, а от руки друга. Кто-то может сказать, что так оно еще труднее. Только вот, Тифар не хотел бы проститься с жизнью вот так вот, словно подзаборный пес. Последнее, что он помнил, это то, как Лазар занес над ним свой катон, а вот дальше... Дальше он не помнил ничего. Правда, в сознании возникали какие-то смутные обрывки воспоминаний, словно бы давно забытого сна. Тифар с кем-то разговаривал, отвечал на вопросы. И тогда, в том сне, не было для него ничего важенее, чем ответить правдиво. Почему-то он был уверен, что незримый собеседник сразу поймет, стоит лишь попытаться схитрить. И в первый раз за долгие годы, он не лгал, не скрывал и не утаивал.
Что было потом - осталось во мраке, в себя Тифар пришел совсем недавно, и все это время посвятил тому, что пытался вспомнить, что именно с ним произошло. Подобные ощущения он испытывал когда проходил Второе Крещение, если память ему не изменяет...
Слегка нахмурив брови, Тифар повернул голову в сторону отворившейся двери. На пороге застыл Лазар, выражение на лице у него при этом было самое что ни на есть серьезное. А глаза... Глаза смотрели на Тифара со смесью облегчения и грусти. Закрыв за собой дверь, наследник подошел к сидящему на полу другу и, сложив руки на груди, сказал:
- Светлые вынесли свой приговор.
Склонив покорно голову, Тифар ответил:
- Я готов принять его.
В какой-то миг, где-то в сердце вспыхнула маленькая искорка надежды, которую Тифар тут же погасил.
Не заслуживает он прощения, слишком много крови невинных на его руках.
Лазар тихо покашлял и ответил:
- По воле Богов, ты, твое имя и твое прошлое канули в небытие. Тебе даруется второй шанс. Шанс, использовав который, ты можешь заслужить прощение. По воле Императора, ты нарекаешься Кайрин, до тех пор, пока Светлые не даруют тебе новое имя. Сегодня на закате ты покинешь Империю навсегда, путь твой ляжет к поселению Ан'Дже. По воле наследника, ты должен будешь освободить Империю от Медея Искусителя, чей приход спровоцировали твои действия. Последнее слово?
Тифар молча покачал головой и коснулся лбом холодного каменного пола.
Он не смел даже надеяться на то, что все обернется вот так. Кайрин - безымянный, безродный. Существо без семьи и прошлого... Вот кем он станет теперь. Не поднимая головы, бывший советник дождался, пока Лазар покинет камеру. Как только дверь за наследником закрылась, Тифар, а теперь - Кайрин, поднял голову к потолку и, закрыв глаза, тихо прошептал:
- Спасибо...
Спустя несколько минут после того, как Лазар огласил решение Светлых, в камеру вошел Дэмиэн де Мор. С легкой, ироничной улыбкой на губах, начальник тайной службы подошел к сидящему на полу заключенному. Присев рядом с ним на корточки, Дэмиэн тихо сказал:
- Знаешь, я до последнего настаивал на том, чтобы приговор смертной казни был приведен в исполнение.
Бывший советник безразлично пожал плечами и ответил:
- Не могу не признать логичность твоих требований.
Дэмиэн кивнул и, отвернувшись к окну, задумчиво продолжил:
- Я не имею ничего против тебя лично, так было бы безопаснее для Империи.
Тифар хмыкнул.
Логика понятна даже последнему тогодуму, имеющему хоть какое-то представление о том, на чем держится власть и что ее, эту самую власть, может поколебать или, убереги Светлые, разрушить. Бешеного пса убивают, потому что лекарства от бешенства не придумали. Лазар же, похоже, решил по-другому, с чем Дэмиэн был не согласен до последнего. По всей видимости он и сейчас колеблется, не зная, стоит ли довериться решению Светлых.
