Элантрис - Сандерсон Брэндон (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
Пока Сарин ожидала, ее поразила одна странность. Йадон совсем не походил на человека, убитого горем по умершему сыну и наследнику престола. Ни осанка, ни черты лица короля не несли признаков отчаяния и безысходной усталости, обычно сопровождающих гибель близкого человека. Да и весь двор не производил впечатления охваченного трауром.
«Неужели он настолько бессердечен? — Девушка с беспокойным любопытством рассматривала Йадона. — Или так хорошо умеет скрывать свои чувства?»
Годы, проведенные при дворе ее отца, превратили Сарин в знатока человеческой натуры. Хотя слова Йадона до нее не долетали (принцессу попросили остаться в глубине зала и ожидать разрешения приблизиться), она смогла составить представление о характере короля, наблюдая за его поведением. Он говорил уверенно, раздавая четкие указания и время от времени тыча тонким пальцем в расстеленную на столе карту. Что вроде бы указывало на сильную волю и точное понимание целей и пути к ним. Сарин решила, что это неплохой знак и она сможет найти с Йадоном общий язык.
Но почти сразу же ей пришлось пересмотреть свое заключение.
В конце концов король жестом подозвал ее к себе. Сарин постаралась скрыть раздражение, вызванное долгим ожиданием, и приблизилась с подобающей случаю благородной покорностью. Йадон прервал ее на середине реверанса.
— Мне не говорили, что ты такая высокая! — воскликнул он.
— Господин? — Сарин подняла взгляд.
— Ну ладно. Тот, кого это могло смутить, все равно уже ничего не увидит. Эшен! — резко крикнул он, и неприметная доселе женщина на другом конце зала угодливо подскочила. — Покажи ей покои и проследи, чтобы она не скучала. Займитесь вышиванием или другими женскими делами.
И с этими словами король повернулся к ожидавшей его группе торговцев.
Сарин так и замерла на середине поклона, остолбенев от полного несоблюдения этикета. Только годы придворной жизни помогли ей вовремя прикусить язык. Скромная женщина, к которой относился приказ Иадона, — королева Эшен — проворно подошла к Сарин и взяла ее за руку. Она была невысокой и стройной, с темно-русыми волосами, слегка тронутыми сединой.
— Пойдем, дитя, — произнесла королева высоким пронзительным голосом. — Мы не должны тратить королевское время понапрасну.
И Сарин позволила увести себя в одну из боковых дверей.
— Доми милостивый, — бормотала она себе под нос. — Во что я ввязалась?
— …Тебе понравится, когда зацветут розы. Садовники рассаживают их так, что можно наслаждаться запахом, даже не подходя к окнам! Мне бы хотелось, чтобы они были поменьше.
— Розы? — Сарин свела в недоумении брови.
— Нет, дорогая, — без малейшей паузы продолжала королева. — Окна. Ты не поверишь, как слепит по утрам солнце. Я просила их — садовников, конечно, — найти мне оранжевые, я просто без ума от оранжевого, а они мне подсунули омерзительный желтый тон. Я им говорю, что, если бы я хотела желтый, я бы попросила посадить абертины. Надо было видеть, как они извинялись, я уверена, что к концу года у нас все же появятся оранжевые. Просто чудесно, правда, дорогая? Но окна так и останутся слишком большими. Может, мне удастся заложить парочку камнями.
Сарин завороженно кивала. Беседа оставила ее безразличной, а вот королева заинтересовала. Сарин всегда подозревала, что лекторам в отцовской академии нет равных в пустой болтовне, но Эшен их всех заткнула за пояс. Королева перескакивала с одной темы на другую, как порхающая бабочка, которая никак не может решить, на каком же цветке ей остановиться. У любой из затронутых тем имелся шанс вылиться в интересный разговор, но королева не дала Сарин ни малейшей возможности ухватиться ни за одну из них.
Сарин глубоко вдохнула, взывая к запасам собственного терпения. Доми учил, что все люди разные, и это дар, который делает жизнь интереснее; так что было бы несправедливо винить королеву за ее характер. Кому-то ее бессвязный лепет мог бы показаться очаровательным. К несчастью для Сарин, после знакомства с королевской семьей она начала подозревать, что найти политических союзников в Арелоне будет нелегко.
Чем дальше, тем больше странное поведение Эшен беспокоило принцессу. Никто не мог говорить так много, как королева. Она не замолкала ни на миг; можно было подумать, что присутствие Сарин смущает ее. И тут принцесса поняла, что Эшен тараторит на любую тему, обходя молчанием самую главную — почившего принца. Сарин подозрительно прищурилась. Даже если сделать скидку на невероятное легкомыслие королевы, она все же казалась чересчур жизнерадостной для женщины, только что потерявшей сына.
— Вот твои покои, дорогая. Мы уже распаковали твои сумки и добавили несколько необходимых вещей. Я вижу, ты носишь разные цвета, даже желтый, хотя я не представляю, как он может тебе нравиться. Ужасный цвет. Конечно, твои волосы совсем не ужасные. Блондинку никак нельзя назвать желтоволосой. Это то же самое, как если назвать лошадь овощем. Пока что у тебя нет своей лошади, но ты можешь брать любую из королевских конюшен. У нас много породистых животных, знаешь ли, Дюладел очень красив в это время года.
— Конечно, — ответила Сарин.
Она оглядела небольшую комнату, и та пришлась ей по вкусу. Большие помещения принцесса не любила за навеваемое ими уныние, а слишком маленькие казались ей тесными.
— А вот это тебе понадобится, милочка. — Эшен указала на лежавшую в стороне кипу одежды. Остальные вещи уже развесили по местам, а эти, видимо, доставили совсем недавно. Все платья обладали одной общей чертой.
— Черный?! — воскликнула Сарин.
— Конечно. Ведь ты… ведь ты в… — Эшен замялась.
— Я в трауре, — догадалась Сарин. От досады она притопнула ногой — черный не был ее любимым цветом.
Эшен кивнула.
— Ты сможешь надеть одно из них вечером на похороны. Церемония должна получиться очень милой — я сама ее готовила.
Эшен снова завела рассказ о своих любимых оттенках, и очень скоро монолог свелся к признанию, что она ненавидит фьерденскую кухню. Сарин кивала и вежливо, но непреклонно вела королеву к дверям. Как только та оказалась в коридоре, принцеса сослалась на усталость после путешествия и отгородилась от потока слов, закрыв дверь.
— Общение с ней потеряет новизну очень быстро, — проворчала себе под нос Сарин.
— Королева обладает неоспоримым даром вести беседу, — согласился глубокий голос у окна.
— Что ты узнал? — спросила Сарин, начиная копаться в горе черной одежды.
Эйш вплыл в комнату.
— Я встретил гораздо меньше сеонов, чем ожидал. Насколько я помню, когда-то этот город был полон нами.
— Я тоже обратила внимание. — Сарин прикинула перед зеркалом платье, недовольно покачала головой и бросила его обратно в кучу. — Все изменилось.
— Полностью согласен. Следуя вашим указаниям, я расспросил сеонов о безвременной кончине принца. К несчастью, они не выказали желания говорить на эту тему; они считают смерть молодого наследника перед свадьбой дурным знаком.
— Особенно для него самого, — пробормотала Сарин, раздеваясь, чтобы примерить платье. — Эйш, здесь происходит что-то странное. Я думаю, что принца убили.
— Убили, госпожа? — В голосе сеона прозвучало явное неодобрение, и он замерцал. — Кто же мог это сделать?
— Пока не знаю, но… Меня настораживают обстоятельства его смерти. И потом, я не заметила, чтобы двор был в трауре. Возьми хотя бы королеву — только вчера она потеряла сына, но, похоже, ее это не слишком огорчило.
— Тому есть простое объяснение, госпожа. Принц Раоден — не ее сын. Его матерью была первая жена короля Йадона, которая умерла двенадцать лет назад.
— Когда король женился снова?
— Сразу после реода. Через несколько месяцев после того, как взошел на трон.
Сарин нахмурилась.
— Все же мне не по себе, — решила она. Принцесса изогнулась, пытаясь застегнуть платье на спине. Потом повернулась к зеркалу и критически оглядела свое отражение. — Я в нем выгляжу бледнее смерти, но, по крайней мере, оно неплохо сидит. Я боялась, что оно мне до колен не достанет — арелонки такие коротышки.
