Волчье Логово - Геммел Дэвид (полные книги txt) 📗
Заметив какое-то движение, Ралис прищурился и увидел на горном склоне, в четверти мили от хижины, бегущего человека. Ралис зевнул и плюхнулся в кресло у огня. Растопка уже хорошо занялась, и он подложил в очаг пару сухих поленьев. "Вот тайна и разрешилась наконец”, — подумал он. Странно только, что это так его угнетает. Много лет он знал Дакейраса, его красавицу-жену и дочек-двойняшек — и всегда чувствовал, что с этим горцем дело обстоит не так просто. Эта загадка не давала ему покоя и даже, возможно, поддерживала в нем жизнь, между тем как почти все его сверстники уже переселились в мир иной.
Дакейрас мог быть кем угодно — и дворянином, отказавшимся от почестей и богатства, и беглецом, спасающимся от готирской тирании. А теперь все прояснилось. Дакейрас — легендарный Нездешний, убивший Ниаллада, сына короля Ориена. Он же — герой, вернувший дренаям бронзовые доспехи, благодаря чему народ одержал победу над жестокими вагрийскими захватчиками.
Старик вздохнул. Над чем ему размышлять теперь, чтобы скоротать время в ожидании неминуемой смерти?
Он услышал, как встала у себя в комнате Мириэль. Она вошла в горницу — высокая, стройная и совершенно нагая.
— Доброе утро, — весело сказала она. — Как спалось?
— Неплохо. Ты бы оделась, что ли. — Он произнес это ворчливо, резче, чем намеревался. Не потому, что ее нагота возбуждала его, — дело обстояло как раз наоборот. Ее молодость и красота только усугубляли бремя гнетущих его лет. Она вернулась к себе, и он откинулся на спинку кресла. Когда же это желание умерло в нем? Кажется, впервые он заметил это в Мелеге, лет пятнадцать назад. Он выбрал себе пышную бабенку, но так и не смог ничего, несмотря на все ее умелые манипуляции. Утомившись наконец, она произнесла жестокие слова:
"Дохлая птица из гнезда не взлетит”.
Мириэль вышла к нему в узких серых штанах и рубашке из желтовато-белой шерсти.
— Так лучше, господин лудильщик? Он заставил себя улыбнуться:
— Ты мне нравишься во всяком виде, но твоя нагота напоминает мне о том, чего уж нет, понимаешь?
— Понимаю, — ответила она, но он знал, что она смеется над ним. Что она может понять, эта молодежь? Девушка подтащила к огню стул и уселась на него верхом, положив локти на высокую спинку. — Ты говорил что-то о людях, которые охотятся за моим отцом. Расскажи мне о них.
— Они все опасны — и многих я не знаю. Но Морак-вентриец мне знаком. От него нет спасения, и мне сдается, что он не в своем уме.
— Какое оружие он предпочитает?
— Саблю и нож, но он и стрелок отменный. И очень скор — нападает с быстротой змеи. Способен убить кого угодно — мужчину, женщину, ребенка, грудного младенца. У него прямо-таки дар к этому делу.
— Каков он из себя?
— Среднего роста, стройный. Любит зеленый цвет и носит массивное золотое кольцо с зеленым камнем — под цвет своих глаз, холодных и жестких.
— Буду следить, не появится ли здесь такой.
— Если увидишь его, убей сразу. Но ты его не увидишь.
— Думаешь, он не придет?
— Я этого не говорил. Лучше бы вам обоим уйти отсюда. Даже Нездешний не сможет победить всех, кто хочет его смерти.
— Ты недооцениваешь его, лудильщик.
— Ничего подобного. Просто я стар и знаю, как беспощадно к нам время. Когда-то и я был молод, проворен и силен. Но время медленно, как вода, что точит камень, отбирает у нас проворство и силу. Нездешний уже не юноша — а те, что за ним охотятся, находятся в полном расцвете лет.
Она кивнула и отвела взгляд.
— Значит, ты советуешь нам бежать?
— Да, и поселиться под чужим именем подальше отсюда.
— Расскажи мне о других.
И Ралис рассказал ей все, что слышал о Белаше, Курайле, Сенте и прочих. Она выслушала его молча, лишь изредка задавая вопросы. Убедившись наконец, что больше ничего от старика не узнает, она поднялась.
— Я приготовлю тебе завтрак. Думаю, ты его заслужил.
— И что же ты почерпнула из моих рассказов?
— Врага нужно знать. Только знание обеспечивает победу.
Ралис промолчал.
Нездешний сидел высоко на дубе, на сколоченном из досок помосте, и смотрел на запад, где далеко над холмистой равниной маячили шпили Касиры. Милях в четырех слева тянулась Кукурузная дорога, ведущая от Сентранской равнины на юг, к Дренану. Сейчас на ней почти не было движения — кукурузу уже убрали и ссыпали в амбары либо отправили на рынки в Машрапур и Венгрию. Все путники, которых он видел на дороге, ехали в Касиру или окрестные деревни.
Холодный ветер шуршал в листве, и Нездешний сидел тихо, роясь в хранилищах своей памяти. Повоевав в свое время с сатулами, он твердо усвоил одно: бездействующее войско обрекает себя на поражение. В Скельнских горах полно пещер и прочих укромных мест, но враги рано или поздно найдут его, ибо ему придется охотиться ради пропитания, а стало быть, оставлять следы. Нет, солдат, которым он был когда-то, знает один путь к победе: нападение!
Но как, когда и, главное, на кого он должен нападать?
В Гильдию уже внесли плату за убийство. Даже если он найдет заказчика и убьет его сам, охота не прекратится.
Ветер усилился, и Нездешний поплотнее запахнулся в подбитый мехом плащ. Пробег дался ему тяжело — стареющие мускулы ныли, легкие жгло, и сердце стучало, как барабан. Вытянув правую ногу, он потер горящую до сих пор икру, вспоминая все, что знал о Гильдии.
Пятнадцать лет назад она предложила ему свое содействие. Нездешний отказался, предпочитая работать в одиночку. В те дни Гильдия была окружена тайной и действовала негласно. Правила ее были просты. Во-первых, все убийства должны были совершаться с помощью ножа, стрелы или узловатой веревки. Яд и огонь не допускались — Гильдия не желала гибели невинных жертв. Во-вторых, заказчик вносил все деньги в Гильдию и оставлял у патриарха снабженный подписью документ, где излагал причины подобного заказа. Сердечные дела или религиозные распри не могли считаться веской причиной.
Выходило так, что обманутый муж не может нанять убийцу для расправы с женой, любовником либо ими обоими. На самом деле такие тонкости, разумеется, не соблюдались. Если заказчик в своем прошении ссылался на денежные или политические мотивы, никаких вопросов ему больше не задавали. При Карнаке деятельность Гильдии стала хоть и не узаконенной, но куда более открытой. Нездешний улыбнулся. Глядя на Гильдию сквозь пальцы, вечно нуждающийся в деньгах Карнак обеспечил себе еще один источник дохода. Время-то военное, — надо платить и солдатам, и оружейникам, и купцам, и корабельщикам, и каменщикам… Да мало ли расходов?
Нездешний встал и распрямил ноющую спину. Со сколькими же врагами ему придется иметь дело? У Гильдии есть и другие заказы. Она не может допустить, чтобы все ее мастера рыскали по стране в поисках Нездешнего. Лучшие не явятся первыми. Они погодят и посмотрят, как проявит себя мелкая сошка вроде Крига.
А вдруг они уже здесь и следят за ним из засады?
Он подумал о Мириэль, и все нутро у него сжалось. Она сильная, гибкая и владеет всеми видами оружия, но она молода и никогда еще не сражалась с настоящими воинами.
Нездешний свернул плащ, перекинул его через плечо и привязал к поясу. Не обращая внимания на ветер, холодящий голую грудь, он слез с дерева. Оглядев подлесок и не увидев ничего подозрительного, он легко соскочил на мох с нижней ветви.
Первый ход придется оставить врагу. Это бесило Нездешнего, но он смирился с этой необходимостью и больше не думал о ней. Все, что он может, — это подготовиться. “Ничего, — сказал он себе. — Ты сражался с чудовищами, демонами и оборотнями и остался жив, в то время как враги твои обратились в прах”.
"Ты был тогда моложе”, — шепнул ему тихий голос.
Повернувшись на каблуках, Нездешний метнул нож, и тот вонзился в тонкий ствол молодого вяза.
"Стар я или молод — я все еще Нездешний”.
Мириэль смотрела, как старик бредет на северо-восток, к далекой крепости Дрос-Дельнох. Он шел с котомкой за плечами, и ветер трепал его белые волосы и бороду. Поднявшись на взгорье, он оглянулся, помахал ей и скрылся из глаз. Мириэль пошла назад через лес, слушая пение птиц и радуясь солнечным лучам, проникающим сквозь листву. Горы осенью прекрасны: листья пылают золотом, последние цветы блещут красотой, склоны отливают зеленью и багрянцем, — кажется, будто все это создано на радость человеку.
