Твари (СИ) - Ильин Андрей Юрьевич (читать книги онлайн полностью TXT) 📗
Алексей надевает заношенный офицерский камуфляж, горные ботинки с высокими берцами плотно облегают ноги — отлично защищают голеностоп от вывихов, — широкий ремень стягивает пояс, придаёт уверенность и заодно оберегает брюшину от разрывающих внутренности ударов ногой или кулаком. Из-за наркоманов кладбище небезопасно в любое время, а вечером особенно. На всякий случай надел полицейские перчатки, они стягивают кисть и делают удар более жёстким за счёт полимерных вставок. И вообще, грязно там, в склепе, пылища! Сумрак тихо опускается с ветвей осин, сгущаясь возле земли, в ямах, под кустами, таится расплывчатыми клубами возле могильных холмов. Изредка хрустят сухие веточки под рифлёными подошвами, влажная листва робко сжимается и с облегчением расправляет плоские тела. Использованные шприцы пытаются вонзиться ядовитыми жалами, но толстый полимер даже не царапается. Запах прелых листьев и болотной влаги усиливается, зеленоватые, покрытые наростами и пятнами осины расступаются, появляется памятник. Скульптор почему-то изобразил барона в смокинге. Фалды слегка топорщатся и концы смотрят в разные стороны, отчего со спины барон похож на гигантского таракана, стоящего на задних лапах. Алексей обходит склеп. Калитка на ограде притворена, крючок уткнулся клювом в окружье. На погосте сумрачно, сквозь негустую весеннюю листву проглядывает тускнеющее небо, голова барона темнеет кучкой навоза. Скульптор — по заказу безутешной родни! — постарался изобразить физиономию покойного умиротворённой, задумчивой и даже немного грустной. Что ж, цыганский барон жил неплохо и ему наверняка было жаль расставаться с грешным миром — ведь за гробовой доской может быть всё что угодно! Вполне вероятно, что за минуту до смерти его лик был именно таким. Что сталось с душой усопшего, никто не знает. Но вот выражение каменного лица разительно изменилось с течением времени. Ветер, перепады температур, малолетние хулиганы с рогатками, плохая экология — голова деформировалась, осыпалась штукатурка, цвет лица поменялся, появились пятна. В итоге голова цыганского барона напоминала перезрелую свёклу формой и цветом, лицо вздулось, покрылось бледными пятнами и смахивало на растолстевшую рожу Джокера из «Бэтмена». Алексей подсвечивает фонариком, ухмылка кривится губы — точно, Джокер с перепоя!
Дверца склепа поддаётся легко, слышен тихий скрежет, тёмная пасть дышит запахом погреба. Белый луч фонаря вырывает из тьмы каменные ступени, кирпичный свод щерится трещинами и клочьями паутины. Ступени ведут вниз шагов на пятнадцать, дальше располагается непосредственно сама погребальная комната. Алексей спускается осторожно, наклоняя голову, хотя от макушки до потолка почти вершок. Сойдя с лестницы, переключает фонарь на круговое освещение. Ничего необычного в погребальной комнате нет — посредине на постаменте лежит трухлявый гроб, сгнившие доски топорщатся выпуклыми трещинами, будто мертвец пытался пробить отверстия, но так и не сумел. На крышке лежат проволочные круги, пол усыпан высохшими листиками и лепестками — все, что осталось от дюжины роскошных венков. В стенах темнеют выемки, заметна копоть от сгоревших свечей, повсюду пыль. «Ну да, — пожал плечами Алексей, — а что ты хотел здесь увидеть? Разбросанные кости, кучку золотых монет и ухмыляющийся череп сверху»? Повернулся обратно, неприятно скрипнул камешек под ногой, острый конец упёрся в подошву. Алексей чертыхнулся — в глубокий рельефный рисунок постоянно попадают камешки и разный мусор. Нагибается, свет фонаря упирается в пол — кирпичная брусчатка покрыта следами босых ног! Следы крупные, явно мужские. Забыв о камешке в подошве, Алексей всматривается в отпечатки чужих ног, в голове крутится мысль — чего тут делал голый мужик? Ну, может не голый, но босой! В наше время даже последний бомж обутым ходит. И отпечаток странный … стоп! У босоногого посетителя склепа пальцы на ногах враскорячку. Это значит, что он никогда не носил обувь. Вообще, никакую. Потому и пальцы врастопырку, как у обезьяны. «Может, урод какой? Кривоногий карлик с огромными ступнями. Хотя нет, шаг крупный, мужик ростом выше среднего, — задумался Алексей. — Ну и чего он тут делал? А дверь-то как открыл? Следы идут вокруг постамента с гробом, далее по ступеням наверх. Затем обратно и обрываются возле стены. Задом наперёд пятился, что ли»? Послышался приглушённый говор, раздались шаркающие звуки шагов, скрипнула дверь склепа. Алексей тотчас гасит фонарь, отступает вбок от входа под стену. В проходе появляется тусклый свет, шаги приближаются, говор смолкает. Идёт несколько человек. Пятно света растёт, достигает постамента с гробом и останавливается.
— Ну, чё встал, б… я? Топай дальше на х…! — раздаётся хриплый голос. Говорящий явно молод. Характерный выговор и запах подсказывает Алексею, что он пьян.
— Щас!? Мертвец тут!
— Ну и чё, б… я? Он дохлый давно. Давай показывай свою дверь! Если спи… ел, я тебя самого в гроб засуну.
Пятно света опять движется, край наползает на крышку гроба. Из коридора выходит двое парней, первый держит на вытянутых руках маломощный фонарик, у второго на плече болтается внушительного размера сумка. Огибают гроб слева, Алексей оказывается в тени, неизвестные его не замечают. Мужчины подходят к стене. Тот, что с фонарём, упирается рукой в кирпичную кладку и она слегка поддаётся.
— Дави сильнее! — приказывает «сумка».
— Не хочет. Чёт заело! — оправдывается «фонарь».
— Отвали на х…!
Напарник давит всем телом, кусок стены медленно, перетирая песок, словно жёрнов, поворачивается вокруг оси. Обнажается прямоугольное отверстие, в которое может свободно пройти взрослый человек.
— Не сбрехал, б… я! На, держи!
— Тут мало!
— Задаток, б… ть! Остальное потом.
Парень с сумкой достаёт из кармана маленький бумажный свёрток. Напарник торопливо хватает, шуршит обёрткой. Несколько раз глубоко вдыхает содержимое свёртка, раздаётся блаженный стон.
— Поймал кайф? — спрашивает «сумка».
— Ага! Даже светлее стало в яме! — радостно отозвался «фонарь».
— Ну, давай дальше лезь, не х… й тут стоять.
Световое пятно исчезает, шаркающие шаги медленно затихают, в склеп возвращается тьма. Алексей на ощупь идёт вдоль стены, кончики пальцев ощущают пустоту. Останавливается, прислушиваясь к шагам неизвестных. «Фу, не родственники! Не хватало только «тёплой» встречи с родней цыганского барона, — подумал Алексей. — Торговец «дурью» и его клиент. А склеп-то, оказывается, с фокусом! Интересно, как наркоман сумел дверь открыть? Она вроде как выбита изнутри». Включает фонарь вполнакала, осторожно идёт следом за парнями. Под ногами чувствуется мягкая земля, никаких ступенек. Освещает свод — тоже земля! В потолке хорошо видны выемки и неровности, в глаза бросаются глубокие борозды, словно рыли кухонным ножом. Стены ничем не укреплены. Алексею стало не по себе — такой свод может обрушиться в любую минуту! И не выберешься! Однако парни шли уверенно, да и самого Алексея разбирало любопытство. Секунду поколебавшись, продолжил спуск. Подземный ход полого спускается вглубь земли, постепенно сворачивая. Алексей идёт не спеша, внимательно глядя под ноги, фонарь закрыт ладонью, вырывается только узенький лучик. Дышать становится труднее, воздух словно сгущается, появляется странный неприятный запах, словно на другом конце подземного хода помойка. Вонь усиливается, появляется отвратительный запах тухлых яиц. «На городской коллектор, что ли, выходит нора? Так он возле стадиона, до него вёрст пять, не меньше»! — раздражённо подумал Алексей. Шаги впереди стихают, говор обрывается, наступает тишина. Затем раздаётся такой душераздирающий вопль, что Алексей невольно подпрыгивает. Фонарь выпадает из рук, от удара переключатель становится на «макс», лампочка вспыхивает, в потолок упирается столб света, как от зенитного прожектора. Непрерывно крича, по проходу бежит один из парней, от вопля закладывает уши. Через мгновение крикун покажется из-за поворота, а проход узкий, не разминутся. «Что делать — то, блин? Дать в рыло, чтоб заткнулся?» — Алексей не успевает подумать до конца, как крик обрывается и наступает тишина. Опомнившись, Алексей хватает фонарь, гасит свет. В кромешной тьме усиливается запах тухлятины, прибавляется ещё одна вонь, странно знакомая, но вспомнить, что именно так пахнет, Алексей не может. Раздаются звуки неторопливых шагов, непривычно жёсткие, обрывистые, будто копыта по бетону топают. Слышно невнятное бормотание, всхлипывание, шипение. Все эти звуки вкупе с усиливающейся вонью пробуждают в Алексее сильное желание повернуть обратно. Такое глупейшее занятие, как диггерство, его никогда не привлекало. Лазить, наподобие крыс, по пещерам, заброшенным веткам метро или спускаться в отработанные шахты могут только больные на голову — сумеречное состояние души требует.
