Проникновение - Суржевская Марина "Эфф Ир" (книги читать бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
— Но одноразовых дев это не отменяет! — догадалась я. И угрюмо обвела взглядом Нероальдафе. Выходит, что и Сверр связан кучей обязательств. Не так-то это радостно звучит, если честно.
— Порой девушка задерживается на несколько раз, — Сленга нахмурилась, вспоминая. — Хотя нет, не припомню такого.
— Просто прелестно, — сквозь зубы процедила я. — Похоже, мой лимит внимания риара уже исчерпан.
— Что?
— Ничего! — я заставила себя улыбнуться и ткнула пальцем в ближайший дом — длинный, с красной крышей. — Что это?
— Мастерские. Хочешь зайдем? Здесь делают посуду для продажи другим городам. Каждое лето к нам приходят корабли, чтобы купить наши кубки и блюда. Конечно, самое ценное в Нероальдафе — это клинки, других таких на фьордах нет. За меч, выкованный мастером под нашим знаменем, воины готовы биться насмерть. Потому что каждый знает — нет оружия острее и вернее! Клинки лишь мужи куют, для них ярость хёгга нужна! — Сленга горделиво осмотрела с пригорка город. — Но и посуду нашу за морем ценят. Идем, чужачка, посмотришь.
Я вошла за провожатой в открытую дверь, не ожидая многого от этой экскурсии.
Стражники остались за дверью, Сленга тут же убежала шептаться с какой-то женщиной, я же медленно двинулась к длинным столам. За ними сидели мастерицы, перед которыми лежали деревянные лопатки, пестики, палочки, кисточки и прочие инструменты. И горками — куски камня и железа. А сами девушки мяли в ладонях пластилин. Пластилин?!
Я подошла ближе, склонилась.
— Что ты делаешь?
— Тарелку, — юная дева недоуменно воззрилась на незнакомку.
И снова перекатила в руках мягкое… железо? Я открыла рот, подняла со стола тяжелый серый кусок размером с мой кулак. Такой же был в руках мастерицы. Вот только она его месила, словно тесто!
— Можно? — не веря своим глазам, протянула я руку. Кивнув, девушка положила на нее требуемое. Я сжала пальцы, повертела. Железо. Неправильной формы, твердое, теплое от девичьей ладошки, с отпечатком пальчика на шершавой поверхности. Нет, я не сошла с ума, и девушка действительно мяла его.
— Но как? — жалобно пробормотала я. — Как ты это делаешь?
— Так чувствую его, — бесхитростно пояснила мастерица. — Каждый кусочек. Он же словно отзывается в ладони, если бережно, если осторожно. Но это умеют лишь те, кто рожден от зова потомков Лагерхёгга. Наш риар — его потомок, и все мы слышим железо и камень. Ну и золото, конечно, но с ним работают в другой мастерской, да и умельцы там одареннее. Те, кто долго живут в Нероальдафе, тоже могут научиться слышать железо, не сразу, но с годами.
Я уставилась на тусклый кусок в своей руке так, словно это был волшебный артефакт. Слышать железо? И камень? И я пыталась убедить Сверра, что ему нужна Конфедерация?!
Вскинулась, замерла, а потом вытащила из кожаного мешочка на поясе блестящую птичку.
— Какая красивая, — восхитилась юная мастерица, увидев чайку в моей руке. И огорчилась: — Я так не умею. Я могу только раскатывать круглые тарелки, а здесь — каждое перышко видно! Словно живая!
Вокруг нас собрались женщины, и все с любопытством таращились на безделушку.
— Тонкая работа, — весомо прокомментировала самая старшая. — Даже в Нероальдафе мало кто на такое способен. А наши мастера славятся на все фьорды! Мы вот кубки делаем, блюда, ложки да прочее, но чтобы так… Да и железо здесь плохое, мертвое почти, из такого чтобы поделку сотворить — сила невероятная нужна. Как у… — женщина осеклась, глянула на меня остро. Как у риара, — ясно читалось в ее взгляде. И сразу вспыхнуло понимание. — Я слышала, в башне появилась чужачка издалека. И седая Вельма предсказала дурное…
Женщины испуганно зашептались, словно стайка синиц, бросая на меня косые взгляды. Старшая шикнула на них, отдала мне железную птичку и нахмурилась.
— Уходи. Работать мешаешь.
— Почему это железо мертвое? — полюбопытствовала я.
— Потому что жизни в нем нет! Или хёгг в том месте, где его добыли, спит давно! — отрезала мастерица. — Все, иди, нечего тебе тут делать!
Я не стала настаивать и вернулась на улицу. Села прямо на ступеньку, подперла кулаком подбородок. Железо, что мнется в руках, словно кусок мягкой глины. Живое… Каменные статуи над городом, башня, стены, невероятные арки, мосты без опор, соединяющие два берега реки… Нет, не рабы умирали, чтобы создать все это. Просто… Просто в Нероальдафе все иначе. И здесь умеют делать то, что никогда не умели мы, конфедераты. Менять структуру материала на недоступном нам, молекулярном уровне! Создавать из серого камня или бесполезной руды нечто настоящее, красивое, ценное. У меня голова пошла кругом от понимания этого! От осознания чуда, которому я стала свидетельницей.
Открыла ладонь. Птичка из гвоздя, что, казалось, вот-вот сорвется с руки и улетит в небо. Туда же, где парит черный дракон… Туда, куда мне нет хода.
— Эй, чужачка, ты чего тут ревешь? — испугалась подскочившая Сленга. — Оливия, они что, тебя обидели? Так ты скажи, я живо разберусь!
Я улыбнулась воинственной прислужнице и поднялась.
— Я не реву. Я старая дева, белая ворона Академии Прогресса и непроходимая дура, считающая, что знает все на свете. И я не умею плакать!
— Еще как умеешь, — Сленга благополучно пропустила все непонятное мимо ушей. — Пошли, обедать пора. Ты голодная и потому плаксивая. Такое частенько случается. Навернешь сейчас тарелку мясного супа, да такого, чтобы ложка от густоты стояла, и сразу повеселеешь!
Я против воли рассмеялась.
— Ты знаешь толк в утешении, Сленга.
— А то! — довольно ухмыльнулась девушка и посмотрела на меня по-дружески. — Странная ты, конечно. Но то и понятно — чужачка. Не всем повезло родиться в Нероальдафе. Так ты же не виновата, да.
— Угу, — пробормотала я, направляясь к башне риара. Ее было видно из любой части города.
Сленга покосилась на меня и вдруг выдала:
— Меня тоже приводили к риару. Чтобы он подарил мне ночь и свой зов.
Мое сердце благополучно окаменело и вывалилось на мостовую.
— И… что?
— Ничего, — с досадой буркнула служанка. — Посмотрел, зевнул, закрыл глаза и уснул! Правда, на следующий день предложил остаться в услужении. В качестве… подарка. — Сленга поковыряла носком ботинка брусчатку, обиженно надув губы. Но потом подмигнула. — Хотя я не в обиде, к тому же меня зовет замуж воин из личной стражи риара! Так что все к лучшему. Знаешь, у Сверр-хёгга сильный зов, но такого, как с тобой, никто и никогда не слышал. Старики говорят, лишь у перворожденного Лагерхёгга такой был!
Я выдохнула, возвращая свое сердце на место.
— Расскажи мне о хёггах, Сленга…
Черный зверь Лагерхёгг рожден был от железа и камня, в яйце золотом. Сила его велика и в скалах, и в небе, отзываются ему буря и грозовое ненастье. Черный хёгг — властитель небес и гор, и зов его родит самых сильных воинов и выносливых дев.
Белый зверь Удьхёгг родился от союза льда и сияния, в алмазном яйце. Глаза его видят сквозь толщу льда, отзываются ему хрусталь вершин, снега и ветра севера. А от зова Утьхёгга появляются люди, не боящиеся холода и плавящие стекло, что крепче алмаза.
Серый зверь Ньердхёгг вышел из пучины морской, и яйцо его там навеки осталось. От того водному хёггу легче жить в море. Хёгг этот вольный, и зов его слаб, оттого дети Ньердхёгга суше предпочитают свободные просторы водной глади.
Яйцо красного зверя Хелехёгга треснуло в лаве и огне. Пробудился он злым и коварным, потому что жжет горящий уголь его шкуру от начала времен. И ярость этого зверя страшна так, что боятся ее люди от северного предела до южного острова. Ибо каждый ребенок фьордов знает: проснется красный зверь, издаст рев, и придет смерть. Потому что отзывается на зов красного хёгга Огненный Горлохум…
К башне риара мы вернулись как раз к обеду, правда, самого риара я там снова не нашла. Сленга унеслась, а воины на мои вопросы лишь пожимали плечами. Так что я снова отправилась бродить по башне. Предание о перворожденных хёггах все еще звучало в моей голове — напевное, странное, завораживающее. Я почти видела их — драконов, рожденных фьордами. Созданий иной реальности и иных законов мироздания. Какова доля истины в этих сказаниях, я не знала, но у меня были иные доказательства правды.
