Сибирский вояж - Мясоедов Владимир Михайлович (читать книги онлайн полностью без регистрации txt) 📗
— Османские… — тяжело вздохнул узник и потрогал громадную ссадину под правым глазом, — какие ж еще?..
По всей видимости, заключенный имел то ли аналитический склад ума, то ли пророческие способности, поскольку почти сразу же после того, как он замолчал, с громким скрежетом ржавых петель распахнулась дверь в камеру. И смугловатые люди на ее пороге явно не были дилетантами. Ну раз уж они расхаживали в отлично держащих удары кулаками, ногами и цепями толстых куртках с кое-где нашитыми на них пластинами железа, да еще и сунулись в собственную тюремную камеру, откуда раздались подозрительные звуки, только втроем. Причем двое держали на изготовку ружья с примкнутыми штыками, а у третьего не занятая ключами рука теребила висящую за поясом саблю. Вот только чего-чего, а обнаружить громадную груду сокровищ и боевого мага третьего ранга прямо перед своим носом они не ожидали и потому на пару мгновений опешили, вылупив глаза на облаченного в непривычного вида броню вооруженного человека и разбросанные по полу золото и артефакты. А потом было уже поздно, поскольку Олег пустил в ход зачарованные топоры.
Лезвие, поглощающее жизненную энергию из своей жертвы, вонзилось в грудь ближайшего противника, который выронил ружье и осел на грязный пол тюрьмы, вцепившись стремительно бледнеющими пальцами в рукоять оружия-вампира. Бросок левой рукой у Олега вышел чуть хуже, и потому второй топор вмазался в свою жертву все-таки обухом. Впрочем, этого хватило, чтобы та, взмахнув руками, с испуганным воплем брякнулась на пятую точку, выстрелив куда-то в потолок. Третий пират, выронив звякнувшие о порог ключи, рванул из ножен саблю… И рухнул лицом вниз, поскольку в лоб ему по самую рукоять вонзился сделанный словно из темного стекла кинжал, прилетевший из-за спины чародея. Похоже, кому-то из узников даже наличие кандалов не мешало оставаться достаточно опасным человеком. Ну, при условии доступа к оружию. Особенно такому, что способно протыкать толстую черепную кость как бумагу.
«Шансы умереть по пути к покупке лотерейных билетов выше шансов выиграть в эту самую лотерею… вроде бы, — припомнил Олег один из фактов, связанных с теорией вероятности, про который узнал еще в своем родном мире. А затем шагнул вперед и, усилив свои мускулы при помощи магии на пару секунд, аккуратным пинком сломал шею последнему живому пирату, пытавшемуся на карачках отползти от чародея подальше. — Так почему же тогда мне так не везет-то, а? Куда ни сунусь — везде творятся скандалы, интриги, расследования, налеты неприятеля, нашествия монстров… Может, у мира таки есть нечто вроде иммунной системы, способной отличать выходцев из других измерений от коренных жителей? И я с ее точки зрения если и не вирус, то посторонний микроорганизм, который непременно должен быть утилизирован…»
В коридоре тюрьмы было шумновато, но отнюдь не до такой степени, чтобы не различить топот множества людей, спешащих к месту стрельбы. И плохое освещение вряд ли помешает им обнаружить в одной из камер свежие трупы, внезапно образовавшиеся сокровища и русского боевого мага. Шансы же уладить дело миром — скажем, представившись посланником каких-нибудь таинственных дельцов, желающих нанять джентльменов удачи для выполнения щекотливой работы и подготовивших аванс, но слегка напутавших с порталом, — после появления трех покойников стремились к нулю. Пираты в подобной ситуации сначала попробуют пристрелить или зарезать непонятного незнакомца.
Выбросить оружие и поднять руки — тоже не вариант, подобная публика отродясь милосердием и всепрощением не страдала, его просто рубанут по склоненной шее. А если нет, то тоже приятного мало. Зачарованная татуировка на шее скоро активируется, и потому в качестве пленника боевой маг бесполезен, и либо сам сдохнет через несколько дней, либо окажется зарезан после сопровождаемого пытками допроса. Да и разного рода чернокнижников, постоянно имеющих потребность в жертвах, желательно одаренных, среди профессиональных грабителей и убийц крутится более чем достаточно.
— Цыц, не шумим! Щас все будет!.. Ты, который толмач, скажи своим, чтоб заткнулись!.. — рявкнул Олег вполголоса на что-то бодро залопотавших по-своему обитателей камеры, затаскивая внутрь три тела. Два — руками, третье — телекинезом. Русскому боевому магу в этой ситуации оставалось только одно: освободить рабов, вооружить их утащенными из арсенала древнего города артефактами и уничтожить всех противников. Любые другие варианты кончались для него смертью. Да и этот более чем авантюрный план грозил закончиться поражением, если хоть что-то пойдет не так. Для начала следовало выиграть время, спрятав улики. Вроде бы тюрьма большая, вряд ли пираты так сразу разберутся, куда на звук выстрела бежать. Особенно если дверь захлопнуть. Минуты полторы-две у Олега будет, а это в некоторых случаях почти вечность.
Как оказалось, узники жались по углам вовсе не по своей воле. Просто в стены были вделаны скобы, к которым крепились их кандалы. Конструкция у оков оказалась довольно примитивная, но надежная: толстые и лишь слегка ржавые звенья ни одному нормальному человеку не хватило бы сил сломать, а массивные замки работали на магии, судя по чуть фонящим энергией оттискам какого-то иероглифа. Сразу становилось понятно, что это не наскоро приспособленный для ограничения человеческой свободы эрзац, а чья-то собственность, на протяжении десятилетий надежно фиксирующая заключенных и не дающая им делать больше одного-единственного шага в любую сторону. Даже в туалет они не ходили, а были вынуждены передавать друг другу по цепочке ведро с нечистотами.
Потому когда Олег напрочь испортил первые из зачарованных замков, просто дотронувшись до них лезвием одного из своих топоров и высосав из запора всю энергию, радости азиата, сбросившего тяжелые железяки и поднявшегося на ноги, не было предела. Ну а может, у него просто от долгого сидения в неудобной позе тело судорогами свело. В любом случае бухнувшийся к сапогам боевого мага с невнятным лопотанием человек оказался безжалостно поднят обратно на ноги и натыкан носом в труп ближайшего пирата с ружьем. Возможно, следовало бы подсунуть ему под нос что-нибудь из трофейных артефактов, но Олег побоялся, что парня одолеет внезапный приступ золотой лихорадки. А ведь в текущей ситуации все деньги мира были менее полезны, чем парочка гранат.
Всего пленников в камере оказалось девять человек. С одной стороны, могло бы быть и побольше… С другой, в конце концов, это же всего лишь одна камера! Пусть и относительно большая, не меньше обычной комнаты. Да еще и узники оказались довольно малоразмерны, как с сожалением отметил Олег, наблюдая попытку одного из них вооружиться двуручной секирой. Старший родич сжимаемого чародеем оружия, до того лежавший на соседнем с зитрас стенде, скорее всего, тоже был достаточно интересным артефактом. Во всяком случае, по воспоминаниям чародея, весил он точно намного больше, чем чугун примерно того же объема, а потому и оказался украден в единственном экземпляре. Освобожденный третьим азиат, которому ружья по понятным причинам не досталось, бросился к, как ему казалось, самому лучшему холодному оружию в камере. Вот только поднять тяжеленный топор в рывке у него не получилось. Оружие оторвалось от пола едва ли сантиметров на сорок и даже пояса не достигло, прежде чем оказалось уронено обратно.
Впрочем, нельзя сказать, будто чуть не надорвавшийся бедолага оказался самым слабым человеком в комнате. Чародей, когда тырил все, что плохо лежит, старался уделить больше внимания броне, чем оружию. Просто разного рода доспехи стоили намного дороже, ведь ломать всегда проще, чем строить. Артефакторам было легче сделать какую-нибудь суперсаблю, чем способный остановить ее же удар щит. Один тускло-желтый панцирь из неизвестного металла с напоминающими крылья птиц наплечниками он надел на себя, а еще три просто захватил с собой, намереваясь в будущем вручить их жене и друзьям. И сейчас пытающиеся напялить на себя панцирь узники заметно шатались под тяжестью металла… Хотя весил доспех не так уж и много — ну, может, килограммов семь от силы. А вот с сапогами или там штанами чародею в арсенале не повезло, не решился он за ними бежать, уж больно далеко они лежали.
