Безупречный элемент (СИ) - Северная Ирина (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
— Предположим, что и Фреда заинтересовала Регента чем-то таким, что входит в круг интересов Ордена, — заметил Лео. — Вряд ли они стали бы забирать к себе девчонку, только из-за того, что она подделывает документы или оказалась случайным свидетелем чего-то.
Он мимолетно вспомнил, при каких обстоятельствах сам встретился с девушкой.
Тайлер согласно кивнул и сказал:
— Про Эйвина я знаю лишь то, что уже говорил тебе — он живет, где и жил со своей подругой. После окончания местного Университета работает в одной крупной компании по разработке цифровых технологий. Никуда последнее время не выезжал. Ни в чем таком странном или криминальном, вроде бы, не засветился. А ты что-нибудь выяснил?
— Не знаю, общается ли он с вампирами, но парню сносит крышу от эмпатии, которую он не может контролировать. Пытается, но то, что творит для этого, нормальным никак не назовешь, — ответил Леонар.
— А эмпатия, по-твоему, это нормально? — невесело усмехнулся Вуд. — Отправимся прямо к нему?
— Встречаемся на улице, — сказал Лео, поднимаясь с кресла и направляясь к встроенному шкафу, где висела его куртка.
***
Сегодня все было особенно плохо.
Эйвин уже совсем не мог отличить, что из терзавших его эмоций, действительно принадлежит ему. В конце концов, выйдя утром из дома, юноша смог ясно осознать только одно «свое» желание: свалиться посреди улицы под ноги прохожих и дать им себя затоптать, принимая это с благодарностью, как величайшее облегчение.
Потому что он, против своей воли поглощая чужие эмоции, и без того уже чувствовал себя абсолютно и окончательно раздавленным.
За последние недели юноша создал искаженный параллельный мир, в котором пытался существовать, наблюдая мир реальный через мутные стекла своего одержимого состояния.
На работе он взял отпуск, напридумав кучу причин и не сказав об этом Линне. Каждое утро он все раньше поднимался и уходил, делал вид, что отправляется на работу. Сам же, словно загнанный зверь, метался по пригороду, отыскивая места, где почти не было людей, и отсиживался там до тех пор, пока не нужно было возвращаться будто бы с работы. На обратном пути он совершал свой обязательный «ледяной заплыв», привыкнув к холоду и находя в нем очень кратковременное, неправильное и болезненное, но все же облегчение.
От друзей Эйвин отдалился, перестав даже объяснять причины для своих отказов встречаться с ними. Но с Линной все было еще хуже: от нее спрятаться он больше не мог, а главное и не хотел.
Эйвин смиренно решил, что больше не хочет и не может прилагать усилия, чтобы держаться.
Кое-как пережив Рождество, юноша теперь просто ждал, когда навалившееся на него «проклятие» раздавит его окончательно. Или разорвет изнутри, как жуткая тварь в старом фильме «Нечто». Чужие эмоции темным смерчем кружили в нем, затемняя рассудок, с каждой минутой все больше делая его просто обезумевшим и безликим мешком с костями.
Почему это происходило с ним? Первые дни он еще задавался этим вопросом, теперь ему было все равно. Протянуть еще немного, шевеля ногами и руками, дыша и пережевывая пищу. По привычке и чтобы не напугать Линну еще больше. Хотя больше уж явно некуда.
Повергая любимую девушку в ужас своим поведением, давно вышедшим за рамки даже ненормального, он продолжал регулярно терзать ее еще и физически, принуждая к близости с одержимостью маньяка. Эйвин точно знал — она никогда и ни за что не хотела быть с ним так, но уступала каждый раз, и он чувствовал, как его напор и «похоть злая» пробуждают в ней точно такие же ответные чувства.
А еще отвращение и страх, растущие с каждым разом.
И желание сбежать от него.
И жалость, и снова страх…
…Эйвин пришел на берег раньше обычного. Пляж был пустым: мокрый снег, который начал валить еще днем, сейчас сыпал сплошной пеленой и разогнал всех любителей прогуляться перед сном и подышать свежим морским воздухом. Закрытое низкими тучами небо почти слилось с темными водами моря, стерев линию горизонта и превратив перспективу в клубящуюся мрачную бесконечность.
Молодой человек долго всматривался вдаль, словно искал что-то или прислушивался к чему-то. Безлюдный пляж стал его убежищем, где он временно обретал тишину. Ни мыслей, ни эмоций. Сейчас внутри него было почти пустота — наполненная тонким трепетом, затихающей вибрацией, как еще едва звучавшая, слабо подрагивающая струна.
А перед глазами — темная, клубящаяся даль за пеленой водянистых хлопьев снега…
Она звала, привлекала, обещала еще больше покоя — навсегда, безвозвратно…
Эйвин стал раздеваться, не спуская глаз с поверхности воды. Раздевшись, провел руками по бритому черепу, расслабленному лицу, стирая вместе с таявшим на теплой коже снегом, следы сомнений. Пошел в воду, размеренно ступая в ритме сердца, которое билось медленно и спокойно. Зайдя по грудь, поплыл, широкими мощными гребками продвигаясь вперед. Холодная морская вода приняла его, как своего, обтекала красивое, тренированное тело, снова делая юношу похожим на морское существо.
Эйвин плыл, решив не возвращаться на берег.
***
… Лео и Тайлер стояли, как две неподвижные молчаливые тени, и смотрели на удаляющуюся все дальше фигуру юноши, совершавшего свой экстремальный заплыв.
— Он каждый день делает это. Доводит себя до состояния, при котором притупляются или вовсе отключаются ощущения и эмоции, уступая место естественным инстинктивным потребностям организма — согреться, стабилизироваться, выжить, — проговорил Лео. — А придя домой, глушит это еще и диким сексом.
Вуд покосился на Борегара и промолчал, продолжив следить за уплывавшим все дальше парнем.
***
…Эйвин как всегда просто совершал движения — механические, размеренные.
Он плыл, пока были силы, пока он вообще думал про то, что эти силы у него есть. Берега уже не было видно вообще, осталось лишь чувство направления, откуда он приплыл. Потом он перестал думать и об этом и отключился, словно кончился заряд в батарейке. Движения его замедлились, он остановился, лег на спину, раскинув руки и устремив взгляд в черное небо.
Мокрый снег падал на лицо и уже таял не сразу, так снизилась температура тела юноши. На долю мгновения мелькнула мысль, что он столько дней творит с собой такое без подготовки и тренировки и до сих пор не заболел. Раньше его бы это удивило, насторожило, может даже испугало. Но теперь ему было плевать. Черное небо над ним, черная водяная бездна внизу, тьма внутри него самого — какая разница…
Эйвин полежал на спине, медленно водя руками в толще воды, потом перевернулся на живот, бросил последний взгляд туда, где был берег и нырнул.
Масса воды сначала податливо расступалась, принимая тело юноши, и смыкалась над ним. Затем все изменилось: вода стала сопротивляться, норовя вытолкнуть Эйвина наверх, легкие все сильнее покалывало от необходимости выдохнуть и вдохнуть новую порцию воздуха, инстинкты выживания не желали сдаваться, приказывая начать всплывать. Однако юноша продолжал погружаться. Вода была темной, он словно нырял в чернила, но ему и не нужно ничего видеть. Главное, что он ничего больше не чувствовал, кроме одного желания — поскорее опуститься на дно и остаться там навсегда. Глубже, еще глубже…
Достигнув дна, парень выпустил застоявшийся в легких воздух гирляндой пузырьков и… перевернувшись в воде, словно тюлень, мощно оттолкнулся ногами и начал подъем на поверхность. Он устремился вверх, как торпеда, и не сразу почувствовал, что при толчке от каменистого дна в ступню ему что-то резко и глубоко впилось. Когда он почти достиг поверхности, боль пронзила его, да так сильно, что он тут же потерял контроль, забил руками, попытался извернуться и нащупать то, что терзало его ногу.
Эйвин инстинктивно открыл рот, чтобы издать крик и одновременно вдохнуть воздух, но лишь позволил горькой ледяной воде хлынуть в горло и мгновенно перекрыть дыхание. И он снова, камнем стал погружаться в чернильную бездну, ослепленный и оглушенный паникой и все возраставшей пульсирующей болью.
