Выродок из рода Ривас (СИ) - "Са Св Ск" (лучшие бесплатные книги TXT) 📗
Всё ещё держа меня в объятиях, она повернулась к Гноргу:
— Ну, как он нас? Обоих на обе лопатки одной фразой! А я говорила!
Георг изобразил аплодисменты:
— Туше. Знаешь, Серж, я всё больше убеждаюсь, что быть твоим противником попросту опасно. Так что я, — тут он сурово сдвинул брови, что резко контрастировало со смеющимися глазами, — настоятельно буду рекомендовать моей жене ограничить общение с тобой. А то она у тебя плохому научится.
Мария показала ему язык:
— А вот и нет! И ограничить наше общение ты тоже не можешь!
Я прервал эти супружеские игры:
— Что ж, если мы пришли к согласию, тогда у меня ещё пара вопросов.
— Что ты ещё задумал? — Тут же насторожилась Мария.
— Ну, во-первых, из семьи Тодт кто-нибудь на праздник к Кобленцам поедет? И во-вторых, в Ипр после праздника я бы хотел ехать через Люксембург. Как вы думаете, тётушка Бра захочет навестить свою подругу в Люксембурге?
Мария расслабилась. — Ну на второй вопрос ответ сугубо положительный. Я думаю, что тётушка Бра с удовольствием вместе с тобой навестит Люксембург. Правда, дорогой? — Обратилась она к Георгу.
Тот же выглядел несколько озабоченным:
— Конечно же, проехаться до Люксембурга тётушка Бра всегда готова, но вот ехать через Кобленц она откажется даже под пыткой. Поэтому сопровождать тебя к Кобленцам будет Астра.
Я кивнул. Астра, бездетная младшая сестра Георга, считавшаяся его наследницей до свадьбы и… кстати, этот вопрос нуждается в прояснении:
— Мария, Георг, а когда вы собирались мне сообщить о грядущем прибавлении в семействе Тодт?
Есть! Прямое попадание в крюйт-камеру.
— А откуда ты…?
— А откуда я… да всё оттуда же. — И ни слова не соврал. Про беременность Марии мне рассказал Петрович. Сам я даже магическим зрением увижу только на третьем-четвёртом месяце. Правда и рассмотреть тогда смогу всё в подробностях: как формируется, какие планы благоволят, а какие отторгают, есть ли след божественного благословения или проклятия и тому подобное. Ну не зря же я большой кусок детства по больницам околачивался.
Не знаю, поняла ли мой намёк Мария (Георг-то точно не понял), но выходили они от меня пришибленные. Я же задумался — не слишком ли сильно я тороплюсь. Меня несколько настораживал тот факт, что два таких важных дела, как разбирательство в Люксембурге и упокоение Карла Тодта приходится осуществлять практически одно за другим, но уж слишком хорошо всё складывалось. Так вот — не слишком ли хорошо?
Я пересел за рабочий стол и достал бумаги с расчётами ритуала изгнания демона. Немного посидев над ними, я пришёл к однозначному выводу: нет, не потяну. Пусть я и смогу на живую нитку сшить ритуал, но связываться с демоном без двойной-тройной перестраховки, к тому же демоном неизвестной силы, а именно от силы самого демона зависит сила и возможность призвать себе на помощь своих подручных, а их по одной классификации девять кругов, а по другой — тринадцать, самоубийственно.
Так что лучше сосредоточиться на упокоении Карла Тодт, тем более, что запастись защитными и атакующими амулетами на такой случай всё же значительно проще, чем мастерить, да ещё с моим уровнем познаний в артефакторике и резервом, защиту от демона. Даже если моим противником будет сам этот Митрич, и то не страшно — я ведь ничего разрушать не собираюсь.
А в Люксембург всё равно заехать надо обязательно. Хотя бы для того, чтобы самому для себя выяснить — кто такие близняшки на самом деле? Приняв это решение, я как-то успокоился и продолжил расчёт изгнания демона.
К вечеру пришёл Петрович. Уселся в кресло с важным видом, и стал держать паузу. А я что? Я ничего. Посмотрел на него, хмыкнул и вновь углубился в свои расчёты. Наконец, Петрович не выдержал:
— Хм-хм.
Я молчу.
— Хм-хм. Какую интересную историю мне Митрич поведал. Узнаешь — закачаешься.
Я молчу.
Петрович не выдержал:
— Ну что ты как чурбан бесчувственный сидишь?! Другой бы предложил угощеньица какого за те новости, которые я принёс, в ножки бы поклонился, чтобы научил я его уму-разуму, а этот сидит, как будто дело его не касается!
— Вот если бы ты безо всяких подходов попросил, чтобы я угощение тебе выставил, был бы тебе и хлеб и соль, а так…
— Ох, и тяжело же с тобой, с умником. Ладно, слушай. Митрич, конечно мялся и отнекивался — это ж позор хозяину, что в его собственном доме есть места, куда хозяину хода нет, однако ж сказал, что где-то двести лет назад привёз жилец жонку себе молодую. А старая этого терпеть не стала и попыталась молодую со свету сжить. Да не вышло у неё ничего. Уж как там она померла, что в кикимору перекинулась, этого я уж не выпытывал, не интересно это нам. Так и появилась у Митрича приживалка. Ну, к делу её пристроили — охранять, значит, сокровищницу рода и зал алтарного камня заодно, но злоба на Митрича у неё большая образовалась. Ну и не захаживал к ней почти Митрич. Ежели что надобно — так и позвать её из подземелья недолго. Не барыня, прибежит. И вот, аккурат опосля визита моего обалдуя позвал её Митрич по каким-то надобностям. А она не идёт. Не стерпел он, понятно такого обращения и сам к ней в гости пожаловал. И тут она его чем-то так приложила, что он и оклемался-то не сразу. И как не пытался потом к ней в подземелье прорваться, никак не получалось. Но, правда, и ей за определённую границу ходу нет. Так и живут с тех пор.
— А Митрич этот может показать, какие именно границы владений кикиморы образовались?
— Ну как же легко с тобой, с умником! Мы тоже об этом подумали. Смотри.
Петрович сделал несколько пассов руками и передо мной возникла иллюзия замка Кобленц. Полупрозрачные стены и перекрытия иллюзии, а также цветовое выделение скрытых ходов и «территории» кикиморы позволяли легко разобраться во всех деталях его внутренней структуры. Эдак, получается, мне и помощь призрака не нужна. Хотя… перепроверить показания домового лишним тоже не будет. А вот ход за пределы замка действительно только один показан.
С такой наглядной помощью я легко обнаружил центр области, в которую Митричу не было доступа. И, что характерно, располагался этот центр не около сокровищницы, где, в общем-то и хранится материальное воплощение кикиморы, а неподалёку от зала алтарного камня. Я постарался запомнить место и все возможные «точки доступа» к нему и дал знак Петровичу, что иллюзию можно гасить. Проделав эту операция ещё несколькими движениями, Петрович тяжело вздохнул:
— Знал бы ты, сколько Митрич с меня запросил за эту помощь! Выжига.
— Подожди, но ведь мы и для него делаем доброе дело. Ведь после упокоения призрака, у кикиморы все дополнительные силы исчезнут.
Петрович ненадолго задумался и вдруг, от переизбытка чувств, спрыгнул с кресла и исполнил какой-то зажигательный танец.
— Ну и хитёр же ты! Верно, так оно и есть. Мы ещё посмотрим, кто кому за помощь должон будет!
— Жук ты, Петрович, то есть работать я буду, а выгоду ты получать!
Петрович неожиданно смутился:
— Нет, ты что, я и сам понимаю, что в долгу у тебя уже просто потому, что взялся ты за это дело. Только вот что я тебе могу за помощь дать — не представляю.
— А ты не мне, ты Кузьмичу предложи.
— Кузьмичу?! Вот уж кто меня без исподнего оставит и по миру побираться пустит! Да твой Кузьмич такой жучила, что мне до него идти — не дойти, скакать — не доскакать, лететь — не долететь! — Помолчал немного и неожиданно для меня добавил, — да и предложил я ужо ему. Повезло ему с тобой, как есть повезло.
С поездкой всё сложилось наилучшим образом. Узнав, что я еду, со мной напросились и Грета и Аликс (эта… девочка именно такую «плату» попросила за то, что поддержала меня на дне рождения Терезы). Так что из замка Тодт мы выехали на двух каретах. В одной находилась тётушка Бра, Аликс и благородная Астра де-Тодт, а в другой, принадлежащей виконту Нинбург — он сам с женой, Грета и я. Потом Аликс и Астра де-Тодт пересядут в нашу карету (к счастью, весьма и весьма вместительную), а тётушка Бра в одиночестве покатит в Люксембург. Там она отпустит карету, которая приедет в Кобленц и будет ожидать уже меня.
