Черный трон - Желязны Роджер Джозеф (полные книги .txt) 📗

Я сделал необходимые пассы и опять начались сопутствующие шумы, сам гроб медленно поднялся. При этом Вальдемар сел и подался вперед, открыв и нижнюю половину ящика. Не остановившись на этом, он свесил ноги, усевшись на краю, как жуткого вида пугало.

— О, Эдди! — сказал он. — Опять? Вы подарили мне в этот раз еще больше жизни, чем в прошлый, дитя земли!

— Извините, — сказал я. — Срочное дело. Я думаю, мы приближаемся к воронке Симмеса на Южном полюсе.

— И нельзя сказать, что вы ошибаетесь! — согласился он. — В какое славное место мы отправимся! Я недооценивал вас. Спасибо, за то, что вы принесли мне это известие. Это почти единственное, что может доставить мне нечто вроде удовольствия.

— Вынужден разочаровать вас, — сказал я, — но мне бы хотелось найти способ избежать этого.

— Нет! — Он встал и весь затрясся. — Я отказываюсь помогать вам избежать такой прекрасной и благородной смерти!

— Не хотелось бы нарушать правила, — сказал я, — но я могу заставить вас сделать это.

Я начал приготовления к применению большего количества месмерической энергии.

— Остановитесь! Вы не можете быть таким бессердечным!

Он склонился ко мне, вытянув руки вперед.

— Вы скажете, что вам известно об этом, — сказал я, — или я приступлю к более глубокой анимации.

— Спросите меня о чем-нибудь другом, — ответил он.

— Секреты столетий для меня — открытая книга. Какие подробности вам нужны? Неизвестные трагедии Софокла? Доказательство последней теоремы Ферма? Точное археологическое местоположение Трон?…

Вы тянете время, — сказал я. — Ну что ж, тогда приступим. Что же делать?

Он опустил руки.

— Хорошо, сказал он.

— У нас есть шанс избежать этого не так ли? Ведь мы приближаемся и уже так близко, что минуты могут решать, какой путь нам выбрать.

— Вы проницательнее, Перри, чем я о вас думал.

— Не надо мне льстить, лучше — факты. Воздушный шар может быть нашим единственным спасением. Сколько времени потребуется, чтобы надуть его?

— Около двух часов, — ответил он.

— Сколько времени осталось до того, как мы начнем погружаться в воронку?

— Может часа три.

— Скольких человек он может поднять?

— Четверых.

— Это не годится. Ведь нас двенадцать.

— Это годится, — ответил он, показывая все свои зубы.

— Я не понимаю.

— Объяснить?

— Уверен, что вы сделали бы это с удовольствием, но у меня нет времени. До свидания.

Я повернулся и побежал к двери.

— Эдди, подождите!

Я остановился, услышав нотки тревоги в его голосе, которых раньше никогда не слышал.

— Что? — спросил я.

Возьмите с собой оружие.

— Почему?

— Ничего особенного. Просто наденьте свою саблю и не расставайтесь с ней.

— Хорошо, — сказал я. — Спасибо.

Я выскочил из двери и побежал.

Я вышел из своей каюты, пристегнув на место саблю, когда услышал крики, доносившиеся сверху, и лязганье металла о металл. Вместо того, чтобы направиться в грузовое отделение, где лежал воздушный шар, я стал подниматься вверх по лестнице, чтобы узнать, что происходит.

Когда мои плечи и голова оказались на уровне палубы, матрос, который очевидно руководил всем этим, ткнул в меня палкой. Я отклонился назад, вынул саблю и ударив по палке, выбил ее у него из рук. Он снова поднял ее, тогда я выполнил простой удар в грудную клетку, рассекающий ребра. Он вскрикнул. Тогда я трезво оценил ситуацию.

Капитан Гай, Петерс и Ганс Поль были на корме, их окружили члены команды, которые, очевидно, решили, что настало время для мятежа. Я заметил кучу припасов рядом с одной из лодок, пятна крови на палубе неподалеку. Грудь капитана Гая тоже была в крови и он стоял, облокотившись на перила, словно слегка оглушенный. У меня возникло подозрение, что он застал команду в тот момент, когда она собиралась покинуть корабль, это и послужило толчком к бунту.

Петерс в каждой руке держал по фут-штоку. У Поля была сабля, похожая на мою. Пятеро оставшихся матросов повернулись назад и смотрели на того, которого я только что сразил. Мое присутствие в тылу, очевидно повлияло на их решение броситься в атаку. С боевым криком они бросились на троих человек, стоявших перед ними.

Петерс бросил одну из жердей в того, который с ножом нападал на капитана. Он ударил нападавшего по голове, и он упал. Другой, подняв саблю, бросился на самого Петерса. В это время Поль поднял саблю в защитную позицию и широко раскрыв глаза смотрел на атаковавшего его дородного парня со стилетом в одной руке и дубинкой — в другой.

Я издал отчаянный крик, когда преодолел последние ступеньки, и направился к ним, размахивая саблей. В это время я скорее почувствовал, чем услышал низкий грохочущий звук, похожий на затихающий шторм, идущий откуда-то издалека по ходу движения судна. Это было больше, чем настойчивое напоминание, так как сопровождалось вибрацией, которая была ощутима физически и пробирала до корней волос. К своему ужасу я понял, что это могло означать. Я снова испустил клич и один из матросов повернулся, приготовившись принять бой. Это был высокий сухощавый человек с бельмом на глазу. Он размахивал дубинкой, утыканной гвоздями, которая вполне могла противостоять моей сабле.

Я видел, как Петерсу удалось избежать удара саблей, отступив назад, а потом ударить атаковавшего по запястью. Потом он дал волю своим мощным кулакам. На какое-то время его заслонила от меня фигура его соперника. Но вдруг соперник оказался в воздухе. Он согнулся пополам, когда Петерс держал его, изо рта его текла кровь. С другой стороны от меня я увидел, как упал Поль с окровавленным плечом.

Потом мне уже некогда было обращать внимание на что-либо, кроме своих собственных проблем. Я приостановился, когда дубинка моего противника, раскачиваясь, нацелилась на меня. Я опустил свое ружье и отступил, решив не рисковать своей сталью против такой сокрушительной силы. Он опять размахнулся, я снова отступил, наблюдая за его движениями и ожидая, когда он раскроется.

Я услышал, как вскрикнул Ганс Поль, с очень сильным акцентом, и его сабля загремела по палубе.

Стая птиц пролетела над нами с северо-западной стороны, крича «э-теке-лили!»