Боевой дракон - Раули Кристофер (серия книг .txt) 📗
Глава 32
Это был очередной тропический день, теплый и сырой, солнце скрывалось за толстым слоем облаков. Драконы Сто девятого марнерийского устроили привал на обочине разбитой дороги, недалеко от сожженной деревни.
Деревню разрушили отступавшие крэхинцы, колодцы были забиты трупами крестьян.
Драконьим мальчикам пришлось носить воду из ближайшего ручья. Другие драконопасы раскладывали костры для кипячения. По настоятельной рекомендации колдуньи Эндисии всю питьевую воду тщательнейшим образом кипятили.
Релкину везло, последние несколько дней он не попадал в команду водоносов. Так что, принеся охапку дров, он оказался свободен.
Командира эскадрона Уилиджера не было — он отправился к генералу Баксандеру, на ежедневное совещание командного состава. Рассуждая теоретически, драконопасы, не занятые в нарядах, могли в отсутствие офицера отдыхать.
Но Релкину было виднее, может ли он позволить себе безделье. Всегда существовало множество мелких неприятных дел, которые все равно дожидались своей очереди. Так что мальчишка достал свой швейный мешочек и продел в иглу лучшую из крученых кунфшонских нитей. Первым делом он принялся за левую сторону клапана собственного ранца. Уже два дня он пристегивал клапан булавкой — с тех самых пор, как порвал, когда вытаскивал из грязи телегу походной кухни. Сам клапан был еще довольно крепким, он прослужил уже год и, когда армия высаживалась в Согоше, находился в прекрасном состоянии. Немузыкально насвистывая, Релкин принялся дырявить иглой кожу и холст ранца.
Он сидел под пунговым деревом, устроившись на его корнях, как в кресле. Дракон лежал рядом с другими драконами в тени рощицы пунговых и камедных деревьев. Этим утром они прошли шесть миль по грязной тропе — здесь такое безобразие называлось дорогой. Отдыху они, конечно, радовались, хотя и находились в отличной форме. С тех пор как войска Баксандера вышли из Кубхи — три дня назад, — не произошло ни одного столкновения с неприятелем, и единственными признаками присутствия в этих краях огромной вражеской армии были случайные группы пленных да разрушенные деревни, усеянные трупами крестьян. Режим марша по десять-двенадцать миль в день с полной выкладкой, обильной трехразовой простой пищей и питьем исключительно кипяченой воды (ничего больше) оказался наиболее благоприятным для здоровья драконов. И хотя они ворчали по поводу жары и отсутствия пива, тем не менее на самом деле были довольны. Впрочем, в этой фазе кампании их никто не заставлял перенапрягаться — они отдыхали жаркую часть дня и шли по вечерам, потом останавливались на ужин и ложились спать.
Разговоры о недавнем сражении уже почти прекратились. Теперь вивернов куда больше интересовала конечная цель их пути. Легионная фабрика слухов производила многочисленные предположения и догадки. Будут ли они преследовать крэхинцев до полного их рассеяния? Или пойдут к Наб аль Уаду, за Вал Солнца, в Земли Ужаса? На эту тему спорили беспрерывно.
Релкин отрезал нитку и исследовал клапан. Тот был крепко и надежно пришит. Релкин еще раз внимательно осмотрел весь ранец и обнаружил порез на левом кармане. Тогда он отмотал еще ниток и принялся за работу.
Пока игла прокалывала жесткий материал, мысли парня унеслись к Эйлсе. Он послал ей последнее письмо из Кубхи. Правда, ему сказали, что вероятность доставки его послания в Аргонат невелика. В коротких строчках он говорил о своей любви и надеждах на будущее. О возможной цели экспедиции даже не помянул, прекрасно понимая, что письмо перед отправкой пройдет цензуру. Не обмолвился и о тревогах, которые наполняли его. Беспокоился он, как всегда, о возможных увечьях. В сражении рядом с драконом неожиданная потеря руки или головы были делом обычным и весьма вероятным. Отогнав эти мысли, Релкин принялся мечтать о тех временах, когда он выйдет в отставку, Эйлса станет его женой и они благополучно займутся сельским хозяйством в мирном Кеноре. Таким виделось мальчику его счастливое, розовое будущее, и он молился, чтобы когда-нибудь его мечты сбылись. Если старый Каймо и другие старые боги слышат его молитвы, возможно, они все-таки сподобятся наградить своего почитателя. А на тот случай, если его услышит Великая Мать, Релкин мысленно попросил, чтобы она не сердилась на него за молитву старым богам. В конце концов, он всего лишь маленький драконопас, и в его положении не грех искать заступничества и у тех, и у других.
Еще со времен битвы при Сприанском кряже Релкин всерьез обеспокоился тем, что может ждать его впереди. Тогда он, кажется, выполнил все, что предназначила ему судьба. А что теперь? Сильным мира сего он как будто больше не понадобится. Значит ли это, что они перестали за ним присматривать? Слышат ли боги или Великая Мать его молитвы? Мальчик так погрузился в свои мысли, что ничего не замечал, пока рядом с ним не опустился на колени какой-то человек.
Он поднял глаза и увидел знакомое лицо:
— Лагдален!
— Релкин!
Друзья обнялись. На минуту парень отстранился и посмотрел в лицо девушки. На нем были явные следы истощения, под глазами и вокруг рта обозначились морщины, которых раньше он не видел.
— Тебе пришлось побывать очень далеко, — сказал он внезапно помрачневшим голосом.
— Пришлось, и я видела такие вещи, которых лучше бы не видать, но я жива, и я — здесь.
— Да! — Он снова крепко обнял ее. — Но как ты узнала, где мы?
— Не так уж трудно найти боевой Сто девятый! Мы вернулись прошлой ночью. Серая Леди занята совещаниями, следующими одно за другим, я ей там не нужна. Знаешь, вся эта высокая стратегия и генералы с королями.
Релкин кивнул, сверкнув глазами при упоминании о высоких советах.
— Так что я спросила, где могут быть марнерийские драконы, одолжила лошадь и нашла дорогу сюда. Это и вправду недалеко — не больше часа езды от дороги.
Глянув через плечо Лагдален, Релкин заметил отличную белую лошадь.
— А как разворачиваются события? У нас здесь только слухи.
— Очень хорошо. Все в командовании уверены в полной победе. Враг бежал, мы разбили его на всех направлениях. Богонцы были очень активны. Все хвалят короля Хулапута.
Релкин обрадовался этим новостям. Он знал, что король был весьма удручен своим поражением до прибытия легионов. Он и его армия сполна отомстили врагу.
— А капитан Кесептон? Лицо Лагдален помрачнело.
— Ах да, мой муж. Ну, я его давно не видела. Он отправился с дипломатической миссией к королю Пугаза. Возможно, он не успеет вернуться до нашего ухода. Так что, возможно, нам пришлось расстаться надолго. Временами эта походная жизнь очень раздражает.
— Но с ним все в порядке? Я не видел его уже много недель.
— Кажется, все хорошо. Во всяком случае, мне так говорят. Надеюсь, я еще смогу убедиться в этом своими глазами. Когда-нибудь я вернусь домой к моей малышке и никогда уже больше не разлучусь с ней и с моим домом.
Релкин улыбнулся, как-то это не походило на Лагдален из Тарчо — раньше ей подобные желания были несвойственны. Она подметила эту улыбку и позволила себе озорно улыбнуться — Ну, возможно, не навсегда, — рассмеялась она.
— Ох, Лагдален, ты должна рассказать мне, что ты видела.
— Это займет слишком много времени, Релкин. После нашей последней встречи на борту «Ячменя» мне пришлось перевидать слишком много, и я не думаю, что у нас есть сейчас на это время.
Релкин состроил гримасу:
— Понимаю — великие тайны, секреты, простому драконопасу такое знать не положено…
— Видишь ли, конечно, бывает и такое. Поверь, есть веши, о которых ты и не захотел бы узнать.
По выражению лица парня Лагдален поняла, что он обижен, и замолчала.
— Ну, одна-то вещь не секрет — то, что вы с Серой Леди прилетели в лагерь на рукх-мыши! Все потрясены. Драконы проговорили об этом несколько часов, пока Пурпурно-Зеленый не стал интересоваться, какова она на вкус.
Лагдален рассмеялась, и на минуту изможденное выражение сошло с ее лица и глаза засияли молодым счастливым светом, который Релкин так хорошо помнил.
