Грозовые Земли - Робертс Джон Мэддокс (е книги TXT) 📗
— Обсуждение всех дел, касающихся духов, может и подождать. Ты поговоришь с этим юношей, испытаешь его и сообщишь обо всем вождям. А нам имеет смысл продолжить беседу с этим торговцем.
Торговцем и посланником его величества короля Неввы, — скромно добавил Шонг.
— Правильно… посланником! — Вождь произнес это слово со странной интонацией, будто оно было чуждым для его наречия.
Шонг с облегчением улыбнулся, добившись, наконец, того, что разговор свернул в устраивающее его русло. Он обратился к Гейлу:
— Ты должен побеседовать с этим жрецом, Гейл. Попытайся убедить его, что он ошибается насчет твоего происхождения. Я уверен, он успокоится, поверив, что ты обыкновенный смертный.
Один из вождей что-то сказал, и все эмси тотчас спешились. Жители деревни поспешно подхватили под уздцы их кабо, а всадники принялись внимательно изучать разложенные товары.
Гейл покосился на Нарайю.
— Где мы можем поговорить?
Говорящий с Духами тянул подбородком в сторону ворот.
— Там, на равнине. В том месте, где нас смогут услышать духи. У тебя есть кабо?
Не отвечая, молодой воин свистнул, и из-за хижины, которую он делил с Диеной и несколькими другими спутниками, появился его кабо. На нем не было седла, поводья лежали на спине животного. Гейл подхватил их и ловким движением вскочил на спину кабо, не выпуская из руки копья. Теперь, когда главный вождь решительно отверг притязания Импабы, он не беспокоился о безопасности женщины.
Пока они ехали по деревне, Нарайя спросил:
— У тебя дома, на Островах, люди ездят верхом?
Гейл покачал головой.
— Я впервые увидел кабо меньше года назад и раньше никогда не ездил верхом ни на одном животном, кроме кагг — да и то просто для забавы, когда был ребенком.
Нарайя кивнул с довольным видом, будто это подтвердило какие-то его мысли.
— Кабо откликнулся на твой свист. Немногие люди могут выучить животное этому — только если приручают его с самого рождения. Кроме того, ты держишься в седле, словно вырос в нем, как эмси.
— Я не похож на других людей, — согласился Гейл. — И я согласен, что у духов всегда было… как бы это сказать… особое расположение ко мне. Но ведь это не значит, что и я сам являюсь духом.
— Посмотрим, — пробурчал Нарайя.
Они миновали частокол и проехали сквозь толпу воинов эмси. Те уже спешились. Одни разводили небольшие костры и готовили пищу, другие развлекались какими-то играми, передвигая по нарисованным на земле клеткам маленькие камешки.
Завидев Нарайю в сопровождении чужеземца с волосами цвета бронзы, они настороженными уставились на всадников, однако никто не заговорил с ними. Гейл догадался, что эти люди относятся к Говорящему с Духами с суеверным ужасом, и он явно не из тех, с кем можно просто поболтать от нечего делать.
Оставив за спиной лагерь эмси, спутники выехали к маленькой речке, огибающей деревню и вскоре достигли небольшой низины, где выбивавшийся на поверхность родниковый ключ образовал небольшой пруд.
По берегам росли деревья с тонкими стволами и свисающими в воду гибкими ветвями, усыпанными мелкими листьями. Вся растительность этих мест приспособилась к выживанию в землях, изобилующими постоянными сильными ветрами.
— Это место священно, промолвил Нарайя. — Любая вода свята, но стоячая вода на равнинах для нас особенно важна. Истоки рек начинаются в неведомых местах, оттуда они текут в такие же неизвестные земли. А ключи служат только нам. Духи этих источников дружественны. Животные приходят сюда на водопой с равнин, поэтому их духи — наши духи. Духи травы — тоже наши.
— Мой народ разводит домашний скот, — сказал Гейл. — Мне кажется, я хорошо чувствую суть воды, зверей и травы. Может быть, я не полностью понимаю их духов, но я о них знаю.
— В действительности, ни один человек не понимает духов, заявил Нарайя, — если не является одним из них.
Они направили своих кабо вниз к ручью и дали им напиться. Вода была такой прозрачной, что можно было различить плавающих в ней мелких рыбешек.
— Ты говорил о духах в человеческом облике, сказал Гейл. — Моему народу ничего об этом не известно. Мы считаем, что духи иногда являются человеку в образе животных, но обычно это происходит во сне.
— Духи способны вселиться в человека при рождении или даже раньше. Иногда это дух умершего, который некогда был могучим героем… Отец либо мать никогда не говорили тебе о каких-нибудь странных обстоятельствах, сопутствовавших твоему рождению?
— Мой отец погиб очень рано, я его даже не помню, — печально произнес Гейл. — А мать умерла при рождении второго ребенка. Это все, что я могу сказать о своих родителях. Мой народ презирает сирот. Приемные родители никогда не считали меня каким-то особенным. Более того — когда я повзрослел настолько, чтобы жить как воин, они были рады, что наконец избавились от меня.
— В этих словах ты сказал значительно больше, чем думаешь. Если мать умирает, не исполнив все необходимые обряды для защиты своего ребенка, тот может попасть под влияние духов. Если бы ты родился среди эмси, я бы очень внимательно следил за тобой.
— Единственным, кто проявлял ко мне хоть какое-то участие был Говорящий с Духами нашего племени, Тойто Мол. Он хотел сделать меня своим учеником, но в нашем племени сироте этот путь заказан.
— Значит, он узрел в тебе то же, что и я. Ты — человек-дух, обладающий могучей силой. Не из тех, кто, подобно мне, общается с духами, ищет их благосклонности и пытается понять их волю — однако у тебя одна дорога с нами.
— Ты полагаешь, моими действиями руководят духи? — спросил юноша.
— Не то, чтобы руководят, но словно делятся своей силой. Ты неразрывно связан с ними, но являешься ли ты их орудием, или они — твоим, я пока сказать не могу.
— Ты говорил и о злых духах. Мы никогда не делили духов на злых и добрых — они просто были, и все. Они могли помочь или причинить вред, но всегда действовали по собственному усмотрению. Тойто Мол утверждал, что плохими или хорошими могут быть только люди. Звери и духи действуют так или иначе потому, что такова их природа, человек же — совершенно иное дело. Тойто еще говорил, что духи мало интересуются жизнью людей, но мне всегда казалось, что это не совсем так. Когда я был в Невве, я узнал, что есть хорошие и плохие боги, но я в них совсем не верю.
Нарайя, спешившись, и уселся на траву у источника, скрестив ноги. Гейл последовал его примеру. Над поверхностью воды деловито сновали похожие на маленькие блестящие копья стрекозы. Нырнула, издав негромкий всплеск, небольшая лягушка.
— О богах немало толкуют и в наших южных поселениях, — сказал Говорящий с Духами. — Я видел их изображения — огромные безжизненные истуканы из дерева или камня. Даже презренные бьяллы не унизятся до того, чтобы поклоняться подобным существам. Бьяллы — народ рабов, но их духовная жизнь очень богата.
— Я это заметил, — сказал юноша. — И мне кажется странным, что они не могут воспользоваться этим обстоятельством, чтобы улучшить свое положение.
— Они полагают, что живут не так уж и плохо, — заметил Нарайя, чем немало удивил Гейла. — Их понятия о жизни сильно отличаются от наших, они смирились со своим рабством. Совершая обряды, бьялла живут в мире духов. Они верят, что после смерти навеки соединятся с ними и полагают, что, совершая ритуальные церемонии, держат в руках нити, управляющие течением жизни. Без них мир может рухнуть, а когда подойдет к концу земная жизнь, они получат вознаграждение за должным образом исполненное дело.
Гейл улыбнулся.
— Даже рабы могут полагать себя владыками мира. Я думаю, это справедливо. Ведь в этой жизни они так мало что имеют!
Нарайя тоже улыбнулся — самой неприметной из всех возможных улыбок.
— Ты и правда человек-дух, я уверен в этом. Но теперь я также убежден и в том, что в тебе нет зла.
— Ваш вождь — кажется, его зовут Рестап сказал, что ты намерен подвергнуть меня какому-то испытанию.
Нарайя извлек из одного из своих многочисленных кожаных мешочков маленькую косточку и бросил ее в воду. Раздался негромкий всплеск.
