Уроки колдовства - Шумская Елизавета (книги без регистрации txt) 📗
Тут стоял также очень широкий и длинный стол темного дерева, по виду чуть ли не замка ровесник. А напротив него висел такой же древний, но в прекрасном состоянии портрет.
– О! А я этого хмыря уже где-то видел! – обрадовался Грым.
– Этот хмырь, как ты выразился, – то ли возмутился, то ли усмехнулся Златко, – основатель рода Бэрринов, первый владелец этого замка, соратник Короля Всех Людей – Родрик Бэррин. Его портрет открывает целую галерею, которую я вам показывал. А также ты мог его видеть в Музее Магии в Стонхэрме, что на мосту между Университетом и Ратушей.
– Да? – Тролль попытался вспомнить, и в подтверждение, а может, в помощь этому процессу даже затылок чесал. – Не помню. А ты не говорил, что в Музее есть рожа твоего предка.
– Говорил, – пожал плечами Синекрылый, давно уже не обращавший внимания на манеру Грыма изъясняться. – Просто не акцентировал на этом внимание.
– Не… что делал? – не понял тот.
– Не орал на весь Музей, что это его дедуля, – хмыкнула Дэй, тоже разглядывая портрет.
– А-а, ну так бы и сказал, – разулыбался Грым.
– А, может быть, и стоило, – пожал плечами Златко, вновь погрустнев.
– Ну рассказывай, Синекрылый, не томи уж, – поторопил тролль.
Бэррин потерянно огляделся. Сидячих мест в комнате было только два. Зато имелся замечательный ковер, на котором он жестом и предложил друзьям устраиваться. Привыкшие к деревянному полу комнаты для медитации, будущие маги не стали воротить нос и послушно опустились на него. Благо, ворс был с Ивину ладонь.
Златко немного помолчал, приводя в порядок мысли, потом с извинением взглянул на друзей и произнес:
– Не хотел портить вам настроение до праздников, но коль уж так получилось…
– Хорошее начало, – хмыкнула Дэй. – Мне нравится. Что же у тебя случилось, а, чудо?
Бэррин наконец решился и начал рассказывать:
– Да, собственно, случилось не у меня. Случилось это довольно давно. Но… покоя не дает до сих пор. – Златко зачем-то глянул на портрет сурового совсем непохожего ни на кого из Бэрринов мужчины и вздохнул. – Понимаете, мы… Бэррины – род древний. Довольно известный в истории… хоть и не самый влиятельный.
– Это всем известно, – нетерпеливо поторопил Грым. – Ты к сути дела переходи.
– Я перейду, – почти возмутился Синекрылый. – Просто тут пояснить требуется.
– Да Грым, отстань от него. Как может, так и рассказывает, – согласилась Ива и вновь посмотрела на приятеля.
Тот кинул ей благодарный взгляд и продолжил:
– Так вот… дворяне… вообще народ странный. Порой слишком гордый, порой слишком честолюбивый или самодовольный. И крови мы многим попили. Как другим дворянам, так и прочим сословиям. А если род еще и древний, то врагов у него наберется не один десяток. Ну и мы не исключение. Так скажем. Всем известно, что у каждого приличного дворянского рода есть свое проклятие. Это как шутка про замок – мол, у каждого уважающего себя замка должно быть свое привидение. С дворянскими родами примерно то же. Но обычно с этим можно или бороться, или хотя бы знать, что за проклятие и как избежать его последствий. Помните, нам Фей рассказывал, что любое проклятие действует только так, как было сформулировано, и, зная эту формулировку или хотя бы суть, можно довольно легко или снять его, или вывернуть дело так, чтобы оно не могло навредить.
Юные чародеи согласно закивали головами. В свое время преподаватели немало времени потратили на то, чтобы будущие маги научились приносить клятвы, правильно формулировать желания и выкручиваться в ситуациях с проклятиями.
– Так вот, существуют эти проклятия, и жить с ними или как-то бороться можно. Но… в отношении нас, Бэрринов, – нет, конечно, проклятия не обошли и нас – есть у меня подозрение, вернее, теперь уж не подозрение… Короче, есть еще одно… так сказать, неучтенное проклятие. И оно – самое древнее и, наверное, самое страшное…
– И что за проклятие? – Дэй даже подалась вперед.
Златко чуть нахмурился, помолчал и только потом вновь заговорил:
– Дело в том, что… Нет, сначала отмечу, что наш род известен как род воинов…
– Угу, воины, паладины, чистые душой и золотые волосами, – не смог удержаться Грым. – Синекрылый, да все знают про вас, Бэрринов. Честь, гордость, достоинство, что там еще? Нет предательству, измене и прочие бла-бла-бла. Да вы просто образчик дворянского жития-бытия. Ты к делу-то переходи, сколько уж можно вокруг да около ходить?!
– Перехожу-перехожу! – рявкнул и без того нервный Бэррин. Потом немного успокоился и продолжил: – На самом деле Грым немного преувеличивает. Никакие мы не образцы и не совершенства. Просто мы… мы как-то всегда верили в идеи… Причем не просто в идеи, а в Идеи с большой буквы. Да, именно так. Нас многие не понимают, но мы всегда свято верили, что есть вещи, за которые стоит бороться, даже если эта битва заранее проиграна. Может, поэтому многие из нас не доживают до возраста, когда могли бы действительно чего-то дельного достичь. Но… каждый ведь сам выбирает, как ему жить. И ради чего умирать. Да и все не так уж плохо. Многие из нас достигли невероятных высот.
– Да-да, а многие лежат в холодной земле, – продолжила Дэй. – Хотя я тебя понимаю. Людям вообще свойственно менять свои взгляды и убеждения в угоду сиюминутной выгоде. А вы, Бэррины, не такие. Уважаю.
Златко кивком принял похвалу.
– Так ты об этом хотел поговорить? – удивилась Ива. – О вашем… образе жизни?
– Нет, – качнул головой Синекрылый. – Просто к слову пришлось. Я хотел сказать, что род наш известен не только этим, своей верностью и честью, а своими великолепными воинами. Воинами, понимаете? Не магами.
– Ну да, – чуть повел бровью Калли, – маги среди вас редкость. Гордись, надежда и опора рода Бэрринов.
– Все бы тебе шутить! – совершенно незаслуженно упрекнул Златко. – В свое время я заинтересовался этим вопросом. Понимаете, я очень люблю историю…
– Знаем!!! – Тут уж никто из лучшей пятерки Земли не смог удержаться.
– Ну да, да, смейтесь. – Несмотря на обиженный тон Бэррин и сам повеселел. Все-таки с юмором все беды легче воспринимаются. – Так вот… в свое время я заинтересовался этим фактом. А также мне были интересны жизни других магов нашей семьи. Ведь я все-таки не единственный. Нашел все имена их. Потом раскопал в хрониках все-все про них. И вот тут и начались странности. Есть в их жизнях одна очень неприятная закономерность, и мне о-очень бы хотелось с ней разобраться. – Синекрылый провел рукой по золотым волосам и твердо произнес: – Все маги нашей семьи очень рано умирают. – Он помолчал, давая друзьям возможность осмыслить сказанное. – И мне это не кажется простым совпадениям. Да, маги часто гибнут в молодости. Все-таки, – он усмехнулся, – у нас опасная профессия. Но ведь прошло множество столетий!!! Тысячелетия! А Бэррины – род немаленький. Да и побочных ветвей – куча. Не может быть так, чтобы все, абсолютно ВСЕ маги гибли молодыми!!! Я перерыл все, что мог. И вот что обнаружил – это действительно так. Никто из магов не прожил больше тридцати двух лет.
Молодые люди казались ошарашенными. Это действительно было… невозможно!
– Но… но, Златко! Как же так?! – У Ивы даже не нашлось слов. – Это что же… и ты?!
– Подожди, Ива, не впадай в истерику, – оборвала нестройную речь подруги Дэй. – А как они умирали? Болезнь? Какие-то таинственные события? Что-то необычное?
– Сейчас расскажу, что удалось узнать из семейных хроник. – Парень вновь сосредоточился и превратился в того Златко, которого они знали. – Во-первых, умирали маги моей семьи все по-разному. Кто от меча, кто от собственных экспериментов, кто от болезни, кто еще от чего. Но по-разному. Во-вторых, я тоже думал, что должна быть какая-то закономерность, что-то общее. Искал-искал. И, кажется, нашел… Правда, это весьма шаткая теория. Смерть приходила за моими родичами – стоило им достичь каких-нибудь высот! Один всю жизнь мечтал о новом магическом звании, и вот только ему его присуждают, как он умирает. Другой жаждал богатства, и только он его получает – сами понимаете. Третий хотел жениться на одной определенной девушке, их венчают – и через пару седмиц смерть. Четвертый мечтал о своем замке. Только король вручает ему дарственную на него и… тот даже не успел доехать. И так почти со всеми. По некоторым у меня просто нет данных. Но согласитесь, это странно.
