Истовик-Камень - Семенова Мария Васильевна (библиотека электронных книг .TXT) 📗
Гадать и строить предположения надсмотрщики не привыкли. Если что-то идёт не так, как положено, следует немедленно выяснить почему. И, если требуется, примерно наказать виноватых. Трое из четверых сразу отправились взглянуть на ворот, с которого не поступала вода. Возле жёлоба уже никого не было, когда по нему, набирая силу, неровными толчками потёк возобновлённый ручей.
Первым в каменную яму заглянул надсмотрщик Бичета. Ворот оказался тот самый, где работали венн и аррант, и, что бы там у них ни произошло во время обвала, теперь всё выглядело почти как всегда. Колесо, хоть и медленнее обычного, но вращалось, поднимая тяжёлые черпаки и опрокидывая их в отверстие жёлоба; двое каторжников налегали на концы рычага. Когда над краем возник горящий факел и замаячили силуэты надсмотрщиков, они подняли головы.
– Почему останавливались? – рявкнул Бичета.
– Камень попал в шестерни, господин!.. – немедленно отозвался аррант. – Никак выбить не удавалось!..
– А-а, – протянул Бичета и уже отступил было прочь, удовлетворённый ловкой выдумкой Тиргея… И вот тут на арранта накатил роковой приступ кашля. Было ли тому виной непосильное напряжение, когда, невзирая на ругань и запреты Серого Пса, он ему помогал разгонять неподатливое колесо?.. Или он слишком громко ответил надсмотрщику, отчего и скрутил лёгкие безжалостный спазм?.. Никому уже не было суждено это узнать. Тиргея скрутило в три погибели, он почти потерял сознание и упал на колени, и цепь поволокла его по полу.
До сих пор на глазах у надсмотрщиков с ним такого не происходило, ибо впрягаться в работу Пёс ему давно уже не позволял, а приближение чужих шагов слышал издалека. Да и пристально Тиргея никто не рассматривал…
И вот – случилось.
– Этот больше не работник, – покачал головой Бичета. Он был опытен и мог отличить временное нездоровье крепкого раба от воистину последней болезни. Он деловито добавил: – Надо заменить.
Заменить!.. Как ни худо было Тиргею, он расслышал эти слова. Они отдались высоко под сводами пещеры и породили эхо, метнувшееся между стен. Заменить!.. Для каторжника это был приговор. Того, кто перестал быть работником, путь ожидал очень короткий. Его добивали – и «одрина» увозила тело в отвал.
А на освободившееся место ставили другого раба, покрепче. Ещё не слишком изношенного неволей…
Все те месяцы, что они с венном провели здесь, у ворота, Тиргей предвидел – однажды именно так с ним и произойдёт. Ему казалось, он успел даже примириться с подобной судьбой…
О Боги Небесной Горы!.. Как же он ошибался!.. Как закричало о жизни всё его существо!..
– Я добью? – спросил Бичету второй надсмотрщик, помоложе, ретивый в делах, от которых воротили нос даже видавшие виды старожилы рудника. Его звали Волк.
Бичета кивнул.
Рассказывали, будто в давно прошедшие времена каторжников, приговорённых к замене, попросту вели на отвалы – и удар тяжёлой быстрой дубинки настигал их уже там. Но скоро выяснилось, что вытаскивать на поверхность мёртвое тело куда менее хлопотно, чем выводить смертника. Даже еле шевелящегося, как Тиргей. Иные, в ком дух умирал раньше тела, шли безропотно и умирали без звука. Но другие являли столь внезапную и яростную волю если не к жизни, то к мести, что именно из-за них некогда было решено больше не рисковать. Волк пинком сбросил вниз верёвочную лестницу и ловко соскочил в яму.
Тиргей, не сводя с него глаз, силился подняться с колен и что-то тихо кричал. Для Бичеты и остальных это был бессвязный крик обречённого смерти и сознающего неотвратимый конец. И только Серый Пёс расслышал:
– Нет, брат мой!.. Нет!.. Ты ещё сможешь… выйти отсюда… прощай…
Венн так рванул цепи, что поколебались здоровенные зубчатые костыли, глубоко всаженные в бревно. Летучие мыши с тревожными криками носились над самыми головами людей. Надсмотрщик Волк рассмеялся, взял арранта одной рукой за волосы, второй – под подбородок… и точным коротким движением сломал ему шею. Равнодушно, без ненависти и злобы. «Заменить!» Самое обычное дело… Серый Пёс ощутил, как взвивается из потёмок души и окутывает весь мир багровая пелена. Он вновь рванул цепи, и один костыль вылетел. Каким-то краем сознания он даже чуть удивился, насколько легко это ему удалось.
– Осторожно, Волк, осторожно!.. – закричал сверху Бичета. И сам спрыгнул вниз, ибо видел: ещё чуть – и Церагатова любимца надо будет спасать. Третий надсмотрщик, раб-халисунец по имени Линобат, последовал за Бичетой, почти не отстав.
Они подоспели как раз вовремя. Венн всё так же молча и жутко рванулся ещё раз, и вылетел второй и последний костыль. Обручи кандалов оставили глубокие кровавые вмятины на запястьях, но Серый Пёс не стал отвлекаться на подобные пустяки. Он бросился прямо на Волка. И, как потом говорили, покрыл половину немаленькой ямы одним звериным прыжком.
Он не смотрел ни вправо, ни влево. Он видел перед собой только мёртвого Тиргея и рожу ненавистного Волка, чью глотку он намерен был разорвать. Но то же самое бешенство, что дало ему силы сорваться с цепи, сделало его уязвимым. Будь рядом Мхабр, он бы объяснил глупому юнцу: воин, которому так вот застилает глаза безудержный гнев, достигает немногого. Этот воин или получает первую же стрелу, или весь его яростный напор расшибается, как прибой о скалу, о чьё-то хладнокровное мастерство… Но Мхабр был далеко – в Прохладной Тени. Кнут Бичеты хлестнул Серого Пса по ногам, сбив грозящий смертью прыжок к шее надсмотрщика. Венн потерял равновесие и упал, но сразу вскочил и, не издав ни звука, опять бросился в бой…
На сей раз его встретили два кнута одновременно: Волк и Линобат не были большими друзьями, но очень хорошо умели действовать вместе. Окровавленного Пса вновь отбросило к стене. После этого он не должен был подняться. Но он поднялся. Новый рывок – молча, напролом, помимо рассудка…
– Ах ты!.. – возмутился Линобат. Неукротимая ярость Пса почему-то очень обозлила его. Как это? Обречённый безмолвно терпеть вдруг поднялся с колен, да ещё и в драку полез?.. А может, всё дело было в том, что сам Линобат так и остался невольником. При медной «ходачихе» и даже вооружённый, но, по сути, – такой же раб, как и Пёс… Халисунец шагнул вперёд, замахиваясь кнутом, но этот короткий шаг оказался ошибкой. Венн так и не сумел пройти сквозь удар, как ему удавалось когда-то с Гвалиором. Но он всё-таки достал надсмотрщика. Цепью. Тяжёлое ржавое звено с приделанным к нему кованым костылём шарахнуло Линобата по голове и отправило его душу прямо в халисунскую преисподнюю, где никогда не бывает льющегося под ноги дождя…
Но это было и всё, на что хватило Серого Пса. Волк с Бичетой, раздосадованные гибелью Линобата (а кто поручится – возможно, даже отчасти напуганные) окончательно сшибли венна с ног и больше не давали подняться.
Один из летучих зверьков, крупный чёрный самец, вдруг яростно завизжал и понёсся, щеря острые зубы, Волку в лицо. Тот от неожиданности шарахнулся, и кнут, предназначенный Серому Псу, гулко хлопнул в воздухе. Молодой, быстрый на руку надсмотрщик часто развлекался, пробуя сбить летящую мышь, но зверьки неизменно оказывались слишком проворны. Случайности было угодно впервые верно направить его руку только теперь. Воинственный визг сменился криком боли: не в меру отважный летун жалко кувырнулся в воздухе, шлёпнулся на пол… и с проворством отчаяния юркнул под неловко вывернутое плечо уже неподвижного венна.
Волк, выругавшись, замахнулся было опять, но Бичета остановил его:
– Хватит! Сбегай-ка лучше, Церагата сюда позови!
На свете всё-таки не без добрых людей.
Робкий и бессловесный раб-подметальщик, что мыл полы в жилищах надсмотрщиков, самым дерзновенным образом растолкал крепко спавшего Гвалиора:
– Господин, господин мой!.. Что-то случилось! Все бегут на семнадцатый нижний, где вороты…
Мальчик не обманул. Все не все, но многие действительно бежали на семнадцатый уровень. И обвал, накрывший целый штрек, в торопливых разговорах поминали как нечто сугубо второстепенное. Ну да, там убило надсмотрщика. Жаль парня, конечно. Но что поделаешь, если Белый Каменотёс не захотел подпустить проходчиков к жиле!.. Под землёй бывает по-всякому – и погибший понимал, на что шёл, когда нанимался сюда…
