Наемник Зимы - Астахова Людмила Викторовна (читать книги бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗
– Плохи мои дела, госпожа Шесс, – обреченно молвил парень. – Такие подарки абы кто делать не станет.
– Н-да…
– Не иначе чародейство, ведь она ж меня любила.
«Любила, да разлюбила. А может быть, только думала, что любит», – подумалось Джасс.
Все девушки мечтают о замужестве, все грезят о женихах и ждут не дождутся, когда родители сосватают, загадывая лишь о пригожем лице да мирном нраве. И любой молодой паренек кажется красавцем из красавцев, потому как молод и гибок станом. Это уж потом он покажет крепость своего кулака и крутость нрава. Так то – потом. Стерпится – слюбится, говорят. Многие так и доживают до глубокой старости, стерпевшись и слюбившись. Но вдруг приходит Любовь при живом женихе или муже, и тогда уж бывать всякому. У Джасс насчет злополучной невесты джиллского наследника сомнений не было. Если и есть в мире самое великое колдовство, то звать его Любовью. Бедняга Ильдерим…
Джасс смотрела, как юноша уминает пирог, запивая его теплым отваром из трав, и мысль ее навязчиво вертелась вокруг такого пренеприятного предмета, как грядущие козни со стороны Ильдеримова папаши и со стороны конена Дюррея. Если с ее подачи расстроится свадьба, на которую оба властителя наверняка возлагают большие надежды, то прежде всего несдобровать самой кераганской ведьме. Конен не потерпит обвинений в колдовском оговоре, а оскорбленный Садред в запале кого хочешь смешает с дерьмом.
– Я – ведьма неученая, что я могу сделать… – начала было Джасс, не слишком надеясь на то, что молодой властитель вот так просто от нее отстанет. – Вдруг тот колдун, что отсушил твою невесту, сильнее меня будет? Не потяну я магический бой.
«Еще как сильнее. Кулаки небось пудовые», – подумала колдунья, но усмешку сдержала.
Не говорить же напрямик, что девчонка присмотрела себе другого красавчика? А если следовать железной логике обыденной жизни, то этот загадочный «колдун» не местный, а, скорее всего, либо купец, либо пират. Потому как подарки непростые, а дорогие, в лавках Матайя, главного острова архипелага, таких днем с огнем не сыскать.
– Да ты хоть узнай, что к чему. Ты попробуй. Может быть, это кто-то из матайских молодцов решил мне дорогу перейти? У Митрлин ис-Сиал есть настоящая аймолайская ведьма. В зеленом платке ходит с зелеными бусами.
Зеленый цвет считался на Агеях цветом всяческого нечистого ведовства, и простые люди такого не носили даже под страхом смерти. А к одежде самоубийц пришивали зеленые рукава. Почему так повелось, никто объяснить толком не мог.
– Ну-у-у, если в зеленом, – протянула в нос Джасс. – Ты бы лучше к невесте поплыл, да спросил у нее сам, отчего с ней произошла такая перемена. А еще лучше, у ее отца спроси, почему отвернула от тебя благосклонный взгляд нареченная.
Совет был мудрый. В любом другом случае Ильдерим так бы и поступил, но не сейчас.
– Слушай, леди, я к тебе зачем пришел? А? За мудрым советом у меня есть к кому обратиться, мне колдовство надобно, – взвился молодой властитель.
Джасс уже думала ответить ему как следует и послать подальше вместе с его невестой, но вовремя остановила свой не в меру резвый язык. Зачем же скандалить? Она сделала вид, что крепко задумалась, подперев щеку кулаком, уставившись в огонь и стараясь притом не моргать ресницами. Пусть думает, что ведьма погрузилась в сугубо колдовские, а посему тяжкие раздумья.
Как и положено, Ильдерим весь затаился, дабы не сбить ненароком колдунью с мысли. Точь-в-точь как мышь под совком. Глаза круглые, любопытные, уши торчат, и вроде как дышать негромко старается, только носом сопит. Серьезный юноша!
Чтоб усугубить эффект, Джасс не поленилась сделать пару пассов левой рукой в сторону огня. Совершенно бесполезных, потому как кроме хруста в затекших суставах никакого иного замысла телодвижения не преследовали. Не врала, совсем не врала кераганская ведьма, высказываясь небрежительно о собственных способностях. Силенок волшебных в ней, как у котенка. А жаль! Ох, как бы они пригодились.
– И чего теперь будет? – шепотом спросил будущий владетель острова Джилло.
На самом деле Джасс и сама бы хотела узнать, что будет, так как ни сном ни духом догадаться не могла. Хотя… Ежели судить обычным порядком, то бишь как оно бывает в жизни, то никакой тайны тут нет. Вариантов немного, и все они уже случались. Девка понесет от своего любовника, а там уж как получится. В меру изобретательности ее родителей.
Но кераганская ведьма грозно насупила брови, метнув в ослушника грозовой взгляд. Мол, колдовству можно и помешать несвоевременными вопрошаниями. Хотела еще одарить юношу безвредным отваром из своих запасов. Для солидности. Но не пришлось.
– Ах, мать твою!!!
Дверь распахнулась с грохотом и чуть не рассыпалась под ударом могучего сапога лорда Джиллса.
– Вот ты где! Отродье ведьмино! Говнюк! – взревел Садред, вонзая гневный взгляд поочередно то в сына, то в колдунью. – Я тебе покажу, как отца ослушаться! Век помнить будешь!
Но, видимо, Ильдерим не с рыбьей кровью родился, потому что ответствовал родителю не смиренно, как полагается вековыми традициями, а весьма и весьма бурно. Перво-наперво налился дурной кровью и крепко сжал кулаки, а потом разорался совсем не по-сыновьему:
– Чего ты пристал ко мне?! Я взрослый! Взрослый! Сколько можно мне указывать как да чего?! Сколько? Я сам разберусь!
Садред взорвался многоярусным матом, возводя напраслину на достойную свою супругу подозрением в прелюбодеянии с разными животными, в том числе и гадами морскими. В ответ сынок присоветовал спилить отцовские рога. Любо-дорого поглядеть порой, как ругаются благородные господа.
Джасс засунула руки в карманы кофты, осторожно проверяя, на месте ли джадд-камень, ибо все знания законов большого скандала подсказывали ей, что колдовским предметом вскоре придется воспользоваться. И верно: как только лорду Садреду надоело пререкаться с упертым сыночком, он сразу переключил внимание на ведьму.
– Чего пялишься, девка?! – взорвался он ничем не сдерживаемой злобой. – Счас выволоку на потеху своим парням, чтоб колдовала там, где велено, а благородным головы не морочила.
И протянул было руку, чтоб ухватить Джасс за волосы, но деревенская колдунья видала виды и вместо того, чтобы испугаться и запросить пощады, вмиг ощерилась дикой кошкой:
– Держи свои руки при себе, лорд! А то я за себя не отвечаю!
Волосы ведьмы зажили собственной жизнью, зашевелились на голове, превращая аккуратную прическу в темный зловеще извивающийся вихрь, одежда затрепетала. Со стороны казалось, что женщина стоит в центре узкого столба яростного ледяного ветра. Острые воздушные потоки хлестнули по мужчинам, заставив их замолчать и отпрянуть в разные стороны.
– Вон из моего дома! – не своим голосом взвыла ведьма. – Пока не напустила на вас Хозяйку бурь! Вон!
Дважды повторять угрозу не пришлось. Оба владетеля Джиллса – настоящий и будущий, вылетели наружу моментально, подгоняемые для надежности хлесткими ударами колдовского ветра. Джасс выскочила следом, растрепанная и злая, и разразилась грозными обещаниями по адресу поздних визитеров, не скупясь даже на откровенные угрозы. Приспешники лорда Садреда числом более десятка – воины из его дружины – поспешили попрятаться за покосившийся тын, с ужасом ожидая, что разъяренная ведьма станет швыряться молниями.
– Говнюки! – подвела итог Джасс и быстренько ретировалась в свою избушку.
С одной стороны, поле битвы осталось за ней, а с другой – вся продемонстрированная мощь была не более чем банальным жульничеством и обманом суеверных островитян. Джадд-камень мог сделать даже ребенок. Достаточно в ветреную погоду взять кусочек глины и прошептать нужное заклинание. И проделывать то же самое каждый раз, как поднимался ветер. Скованный волшебством, ветер высвобождался, стоило разломить джадд в кулаке.
В Маргаре Джасс за такую шутку могла поплатиться жизнью, встретив в ответ более действенное и более опасное колдовство. Так что победа над островным лордом особой радости женщине не принесла. Тем более случилась вещь гораздо более неприятная, чем визит Ильдерима и его батюшки. Чашка упала и раскололась на две неравные части. Черная матовая керамика с золотым затейливым узором по краю и руной Край на дне, похожая на стилизованную рыбку. В Инисфаре за эту чашку была уплачена баснословно высокая цена в шесть золотых алуро. Архадская руна Край посвящалась Пестрому богу Сурабай – богу Искушения и Истины. И для того, чтобы не увидеть в этом происшествии знак, надо было родиться слабоумной.
