Бродяга - Одом Мэл (лучшие книги без регистрации TXT) 📗
— Вик, — тихо позвал Харран.
Вик покачал головой, запоминая лицо старика. Сегодня, когда все уснут, он нарисует в дневнике портрет Миннигера. Он молча обещал старику, что не забудет его. Если он вообще переживет все это, то узнает о Миннигере побольше и напомнит миру о жизни и о значении винодела.
Обещание это казалось сухим и пустым, но больше Вик ничего не мог дать Миннигеру. Резкий ветер, взлетевший на склон горы из гавани внизу, обжег его мокрые щеки ледяным холодом.
— Вик, — снова повторил Харран. — Ты ничем ему не поможешь.
Вик кивнул, не в силах ответить из-за кома в горле. Он поднял голову и посмотрел на остальных рабов. Большинство только прятались по углам да бросали на него косые взгляды.
Харран потянул его за рукав.
— Отойди от него. Ничего хорошего ты так не добьешься.
Вик посмотрел на Харрана.
— Неужели ты не понимаешь? — Голос у него сорвался.
— Старик умер. Что тут еще понимать?
— Это ждет нас всех, — сказал Вик, — если мы остаемся здесь.
Харран уставился на него.
Чувство вины чуть было не заставило Вика промолчать, но гнев и страх все-таки побудили его высказаться:
— Мы не можем здесь оставаться.
Харран дернул губами, будто пытаясь придумать, что ему ответить.
Сверху на них упала тень, и громкий голос поинтересовался:
— А что это вы там делаете, половинчики?
Вик заставил себя выпрямиться, хотя его ноги дрожали. Он вытер лицо, не стыдясь своих слез, но зная, что гоблины расценят их как проявление слабости.
— Этот старик умер.
Гоблин вцепился пальцами в сетку, наклонился и подозрительно посмотрел вниз.
— Он болел?
— Нет! — яростно ответил Вик. — Он просто был очень старый, а с ним плохо обращались. Его убил подъем в горы.
— Жаль, — сказал гоблин, покачав головой. — Какой-то капитан недосчитается пары серебряных монет.
Пары серебряных монет? Вика затрясло от гнева. Он пытался найти слова, чтобы выразить охватившую его боль и ярость, но при всем его образовании не нашел, что сказать. Никакие слова не заставят гоблинов пожалеть о смерти старого двеллера, который не сумел стать полезным рабом.
— Давай-давай, сжимай кулаки, — сказал охранник. — Очень ты порадуешь какого-нибудь надсмотрщика в шахтах. — Он зловеще ухмыльнулся. — Они, знаешь ли, не любят, когда рабы все время ведут себя как положено. Я и сам не прочь бы сегодня дать тебе попробовать кнута, только тебя продадут скоро, и я не хочу платить за твою порванную шкуру. Но скоро твоя желчь все равно выплеснется наружу, и вот тогда-то ты и поплатишься.
Несмотря на весь свой гнев, Вик похолодел от угрозы гоблина. Чтобы выжить, надо было оставаться неприметным. Иначе он ничего не добьется. Но с другой стороны, каковы вообще были его шансы? Он опустил глаза. Согласно «Правилам агрессивного столкновения» Эстеффа, это было первым шагом при враждебном столкновении, которое могло закончиться только провалом. Или смертью, с горечью подумал Вик. Он стоял, ощущая все, что у него болело. Тень гоблина на земле внезапно шевельнулась, и Вик замер, ожидая удара.
Но вместо этого на каменистую землю упала веревка, дернувшись, как змея.
— Привяжи ее к ногам покойника, — приказал гоблин.
Вик застыл, не в силах пошевелиться, охваченный ужасом от такого приказа.
Харран двинулся с места.
— He ты, — громко сказал сверху гоблин. — Вон тот, языкастый.
Вик посмотрел вверх, на гоблина.
Гоблин холодно усмехнулся.
— Да, ты. Обвяжи веревкой своего дружка, и мы его вытащим, пока не провонял.
Вика замутило, он не мог заставить себя тронуться с места.
— Ну же, половинчик, — взревел гоблин. — Шевелись, а то я тебе быстро перышко вставлю!
Подняв голову, Вик увидел в руках стражника арбалет. Он ничуть не сомневался, что гоблин выстрелит. На секунду он подумал, а не остаться ли на месте, — но умирать пока что-то не хотелось.
— Сделай это, Вик, — хрипло прошептал Харран. — Сделай, а то он тебя убьет.
Вик спрятал поглубже гнев и боль, и вместе с ними, как ни удивительно, исчезла большая часть страха. Опустившись на колени, Вик подобрал веревку и обвил ею лодыжки Миннигера. Проверив, надежно ли завязан узел, он уперся руками в бока и стал ждать.
— Готово, половинчик? — крикнул гоблин.
— Да, — ответил Вик. У него на глазах веревка поползла вверх, а вместе с ней и тело старика. Руки Миннигера упали в стороны, как сломанные птичьи крылья. Эта картинка на фоне алого утреннего солнца врезалась в мозг Вика.
Гоблины втащили тело на платформу для охраны, потом опустили его в ожидавшую по ту сторону дырявой стены телегу. Двеллер, сидевший на козлах, тронул осликов с места. Их копыта застучали по камням, направляясь по заваленной мусором улице обратно в гавань. Вик устало прислонился к стене, беспомощно глядя на тележку, катившую между целыми и разрушенными зданиями, пока та не скрылась за холмом.
— Вик, — позвал Харран.
Вик медленно обернулся.
— Ты сделал все, что мог, — сказал Харран. — Миннигер умер задолго до рассвета. — Он протянул руку с комком каши. — Ешь, тебе нужно поддержать силы.
— Зачем? — с горечью спросил Вик. — Чтобы подольше и получше служить в рабстве?
— Ты хочешь умереть?
— Нет, — ответил Вик. — Я хочу жить, хочу вернуться домой.
Харран положил кашу в ладони Вика.
— Мы все этого хотим, друг мой. Давай есть и молиться, чтобы так и было. Но само по себе это не случится, и нам понадобятся силы.
Вик посмотрел на кашу в своих руках. Он сглотнул, чувствуя боль в пересохшем горле.
— Спасибо, Харран. — Весь дрожа, он медленно опустился на корточки у стены и поправил дневник, чтобы тот не торчал из-под рубашки. Харран сел рядом, отщипывая кусочки от своей порции.
Пока Вик ел, он заметил, что остальные двеллеры в загоне украдкой наблюдают за ним. Как только библиотекарь смотрел прямо на них, они отводили глаза, будто боясь встретиться с ним взглядом. Вик смутился и прошептал Харрану:
— Почему они на меня смотрят?
— Потому что они тебя боятся, — тихо ответил Харран.
Ответ удивил Вика.
— С чего им меня бояться?
— Ты стоял на своем, говоря с гоблином, — сказал Харран. — Это глупо. Они считают, что из-за тебя у всех могут быть неприятности. Охрана тебя запомнит и будет отмечать тех, кто рядом с тобой. Если ты еще попытаешься с ними спорить, гоблины тебя убьют в назидание другим рабам. А заодно вполне могут убить и тех, кто окажется поблизости.
