Народ Акорны - Маккефри Энн (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Ари молчал. Акорна чувствовала его смущение и горе. Решение Совета казалось ему обидным и несправедливым. Если бы все захоронения проводились в одном месте, он мог бы стать хранителем мертвых. Но эта перспектива была потеряна для него. Ари больше не знал, зачем ему жить. Погруженный в печальные размышления, он не замечал сородичей, которые кивали ему и обращались со словами приветствия.
– Ари, – прошептала Акорна, – с вами только что поздоровался технодизайнер Марье.
Ари удивлено вскинул голову.
– Ах, я извиняюсь. Значит, это было в реальности?
Он провел рукой по лицу, словно отгонял какое-то видение. После исцеления Ари выглядел симпатичным мужчиной. Протез рога, изготовленный Беккером, делал его неотличимым от других линьяри.
– Конечно, в реальности, – ответила Акорна. – Вы смотрели прямо на него.
– Как неловко. Я должен извиниться. Видите ли, Кхорнья, я долгое время жил среди призраков моих воспоминаний. Они обычно не ожидали от меня ответов или правил приличия.
Внезапно грянул гром, и дождь в одно мгновение промочил собравшихся линьяри. Однако никто не побежал в укрытие. Торжественная процессия продолжала шествие. В ней участвовали почти все жители Кубиликхана и множество гостей из разных частей нархи-Вилиньяра. Каждый клан прислал своих представителей. Они прилетели из удаленных мест на челноках, собранных местными технодизайнерами. В космопорте осталась только дежурная смена. Этих служащих обещали сменить через час, чтобы они тоже могли принять участие в погребальной церемонии.
Дождь вполне соответствовал духу момента и настроению линьяри. Он словно тоже скорбел и делал землю мягче для старых костей. Впереди колонны шли Предки. Их медленная траурная поступь удерживала процессию от ускорения шага. Церемонию проводил клан Нейерея – самый многочисленный по количеству живых и мертвых, хотя многие его нынешние представители были слишком юными, чтобы помнить покойных родственников из мира, который они никогда не видели.
Тем не менее, атмосфера была тяжелой от печали и низких облаков. Члены клана опустили гробы в могилы, черневшие среди голубой травы, и склонили мокрые головы. Акорне вспомнился добрый мистер Ли. Несмотря на то, что ее потеря была недавней, а эти кости – старыми, она ощущала свою скорбь иначе, отстранено. В отличие от траурных мыслей людей, линьяри никогда не размышляли о гниющей плоти и загробном мире. Они не имели того жуткого очарования смертью, которое так заметно в человеческой культуре. Оплакивая близких, линьяри не чувствовали гнев или страх. Они лишь удивлялись тому, что любимые существа, которые ходили, спали и питались рядом с ними, теперь превратились в кучку отвердевших фрагментов.
Она уловила четкий мыслеобраз костей – но не тех, что готовились для торжественного перезахоронения. Кто-то думал о костях своих сородичей, затерявшихся в космосе, и хоронил в своем воображении именно их – любимых и канувших в безвестность. Горе о давно умерших родственниках было только частью потери. Линьяри оплакивали прошлые и будущие смерти. Их скорбь сочеталась с тревогой о пропавших женах и мужьях, отцах и матерях, сыновьях и дочерях, братьях и сестрах. Акорна вдруг почувствовала глубокое желание защитить их от бед и оказать им какую-то помощь.
Ари стоял неподвижно, как статуя. Но когда линьяри начали касаться рогами надгробий, выражая тем самым безмолвное почтение, он зарыдал, и постепенно его громкий плач превратился в нежную мелодию. Акорна поняла, что это была песня. Мотив подхватили другие голоса: сначала к Ари присоединились пожилые сородичи, затем молодежь – неопытная и смущенная. Эта песня посвящалась тем, кто пропал без вести или умер в чужих краях.
"Где ты пасешься теперь, милый друг?
Я больше не вижу тебя – ты ушел навсегда.
Мы больше не встречаем рассвет,
Не провожаем вечера.
Где твой смех? Где блеск любимых глаз?
На сердце тяжесть, но твой рог не снимет ее,
Не облегчит мою боль – мы расстались навеки.
Я зову тебя в ночной тишине,
Я ищу тебя в толпе,
Я стараюсь разглядеть твое лицо в парящем облаке.
Твой ли смех звенит в журчании потока?
Как мне пить из него? И стоит ли пить?
Мир растерял свои краски.
Мои волосы стали белыми.
Я больше не слышу шепота любимых губ.
Мне говорят, что ты будешь жить в моих снах,
Что однажды ты вернешься в новорожденном ребенке.
Но мои слезы продолжают литься по щекам,
И если ты не вернешься,
Из них получится реку, которую я назову твоим именем."
Песня сопровождала всю церемонию. Она повторялась снова и снова, пока мертвые не нашли покоя в новых могилах. Затем процессия вернулась к павильону грандамы, где пожилая женщина и ее юная подопечная плакали над останками Никири и Ларье – брата Мати и Ари. Когда оба гроба опустили в землю, грандама и девочка подхватили песню. Их лица были мокрыми от слез и дождя. Акорна пела вместе с ними. Строки песни повторялись опять и опять – без музыки, но под ритм земли, срывавшейся с лопат и засыпавшей гробы, под ритм сотен ног, топавших по влажной почве.
Акорна тоже плакала, вспоминая погибших родителей, покойного Дельзаки Ли и тех детей, которых ей не удалось спасти. Она внезапно поняла, почему эта планета с самого начала показалась ей чужой и неприветливой. Здесь не было тепла и сердечности старого мира. Ее сородичи, бежавшие сюда, лишились своей связи с прошлым. По лицу Акорна лились слезы жалости. Она горевала о маленькой сиротке Мати, у которой остались только грандама и странный печальный брат. Она горевала об искалеченной судьбе Ари. Подумать только! Этот мужчина перенес жестокие пытки и выжил на покинутой всеми планете. Он был брошен и почти забыт сородичами, которых считал близкими друзьями. Но когда у него появилась возможность вернуться к своему народу, он первым делом спас останки предков от дальнейшего осквернения. Акорна почему-то была уверена, что он уже никогда не бросит эту миссию.
Наконец, отголоски песни затихли, будто прибитые дождем к земле. Акорна заметила множество пар. Мужчины и женщины соприкасались рогами, обнимали друг друга за талии и плечи, шли бок о бок и о чем-то шептались. Никто, кроме Ари, не имел сегодня колпачков на рогах. От собравшихся линьяри исходила мощная волна любви. Акорна почувствовала возбуждающую теплоту, которая проникала в нее, вызывая нежное желание. Грандама вытерла глаза платком и улыбнулась ей.
– Это естественная реакция, дитя. Мы переживаем трудные времена, и популяция нашей расы стремительно уменьшается. Даже в песне поется, что любимые могут вернуться к нам только в будущих поколениях – поэтому тела говорят, что пора рожать детей.
Прежде чем Акорна успела найти подходящий ответ, она увидела, что к ней направляется Таринье. Забыв о теплом чувстве и нежном желании, она спряталась за спину Ари, а затем убежала в павильон грандамы. Ей не хотелось заниматься тем, что собирались делать пары, быстро расходившиеся по павильонам. Судя по страстным мыслям, витавшим в воздухе, их загонял туда не столько дождь, сколько интерес к проблеме, затронутой Надиной.
Едва Акорна успела вытереть гриву, как дверь распахнулась, и в павильон вбежал Беккер. За ним гнался дежурный офицер космопорта.
– Ладно, ладно, – закричал капитан. – Я знаю, что мне нельзя появляться в городе. Но это чрезвычайная ситуация! Я должен найти Ари и леди… Кхорнью. Где они?
Он повернулся к Акорне, не узнав ее в сумрачном интерьере, который был затемнен по случаю дождя и траура.
– Я здесь, капитан. Что случилось?
Ари услышал голос Беккера и вбежал в боковую дверь.
– Йо?
– Мой чувствительный сканер только что принял сигнал бедствия. Он поступает от корабля «Шахразада», зарегистрированного на планете Лябу. Если вы помните, леди Акорна, это судно принадлежит «Дому Харакамянов».
– Дядя Хафиз!
– Вот именно! Хафиз Харакамян! Его корабль атакуют.
