Рейнджер (СИ) - "Котус" (книги бесплатно читать без .txt, .fb2) 📗
— И?
— Ну, тут такое дело.… Наш хозяин, то есть — хозяин деревни, редко тут бывает…
— И что дальше? Найти и сделать замечание? Или просто сюда притащить?
Дядьку передёрнуло от одной только мысли, чтобы попросить о таком.
— Нет-нет, тут просто дело одно рассудить надо. Не то, чтоб сильно важное или, там, срочное, но очень надо.
— А я тут при чём? И почему барона не попросили?
— Ой, очень он грозный и сердитый. А вы же тоже можете, именем Ордена…
Вот уж новость так новость. Нет, в самом начале общения со Спутником что-то такое всплывало, но чтоб так вот…
— А сам что же? Неужели нет власти — судить и рядить? Ты ж староста, а не хвост собачий!
Староста немного замялся.
— Не справился вот… — и развёл руками с самым виноватым видом.
«Ну, не шмогла я, не шмогла», — вспомнилось мне ненароком. Да и вид у старосты был такой, как мог быть у той самой клячи.
— Что с вами поделаешь. Давайте вашу задачу… — связываться с лишней проблемой совсем не хотелось, но и ронять авторитет Ордена — тоже.
В комнатушку тут же стал набиваться народ.
— А что за дело-то? — спросил я у представителя власти.
— Наследство, — тяжко вздохнул тот. Да уж, я на его месте тоже не стал бы решение выносить — в любом случае обязательно найдётся кто-то, кто посчитает себя ущемлённым и обиженным. Тут прикрыться чужим авторитетом и свалить ответственность на кого-то постороннего, кто уедет и вряд ли вернётся — самое роскошное дело.
— Стоп! — крикнул я в сторону входа: в комнатку вломилось уже тел пятнадцать, и напор не ослабевал. Похоже, вся деревня решила втиснуться в «зал заседаний». — Входят только наследники!
— Так что, мне одной заходить? — громогласно вопросила… эээ… тётка гренадёрских пропорций.
— Это мы как раз и выясняем. Все, кто считает себя наследниками — внутрь, остальные — брысь за дверь. Если кто-то понадобится, позовём. Староста, станьте-ка у двери, чтоб лишние не лезли.
В помещении остались, кроме меня и старосты, та самая гренадёрша с блёклым и, мягко говоря, некрупным мужичком, в глазах которого иногда мелькали лукавые чёртики, и парень лет двадцати. Именно «парень», а не мужчина, хоть взросление в этом мире, да ещё и на селе, должно бы наступать в более юном возрасте. Но было в нём что-то такое, в длинной и тощей нескладной фигуре, в обтёрханной, хоть и чистой, одёжке.… Не заматерел он ещё, короче говоря. Ну и парочка двурвов на правах охраны, куда ж без них.
Тётка раскрыла было рот, но староста молча показал ей кулак. Та хмыкнула пренебрежительно, но всё же вняла предупреждению.
— Завещание есть? — начал я опрос участников процесса.
— Да чего там только нету, может, и это тоже лежит где-то, — изрекла тётка.
— Я спрашиваю — последняя воля покойного была?
— Конечно, была! Сколько раз, бывалоча, говаривал, что всё, мол, что ни имею — тебе, Зираина, оставляю, вот как сейчас помню… — староста выразительно хмыкнул, тётка умолкла на полуслове.
— Свидетели этого есть? — дело начало проясняться. Или так только кажется?
— Какие ещё свидетели?!
— Кто-то ещё слышал это и может подтвердить?
— Что значит «подтвердить»?! Я — женщина честная, положительная, вон, хоть кого спроси, хоть мужа моего! Ишь, проверять меня надо, а?! Да я…
— Ясно, свидетелей нет.
— Нету… — как-то сразу сдулась скандалистка.
— Тогда так, — продолжил я, — сперва определим, чьё наследство делим.
— Моё, конечно! — тут же заявила тётка.
— Я спрашиваю — кто наследодатель?
— ?! — молча ответили мне четыре пары глаз.
— Кому имущество принадлежало до этого?
— Мне и принадлежало, по справедливости!
Тётка начала меня доставать. Главное, никто и рот не успевает открыть, как она уже глушит.
— До того, как это стало наследством — кому принадлежало?!
— Так понятное дело, покойничку…
— И кто у вас умер?
— У нас?! — удивилась тётка. — А что, у нас кто-то умер?! — спросила она у мужичка рядом.
Уффф… если осталось наследство — то явно ведь кто-то умер, или я чего-то не понимаю?! Я так и попытался ответить:
— Ну, разумеется…
Тут тётка перебила меня воплем:
— Кто?! Когда?! Марик, у нас кто-то умееееер! — она попыталась пасть на грудь своему мужу, который был чуть ли не вдвое меньше неё ростом. Забавное было бы зрелище, если бы настроение у меня было получше. Староста всё это время страдальчески возводил очи горе и молчал.
— Цыц! Всем молчать! Отвечать, только когда спрашиваю, и только тому, кого спрашиваю! Пока не разрешу — рот не открывать! — гаркнул я.
— Староста, сам-то знаешь, что и чьё делим?
— Хутор… — не кисло, однако. Хотя… тут многое зависит от того, какой хутор и где расположен.
— Кому принадлежал раньше — я старосту спрашиваю! — пресёк я попытку тётки опять ляпнуть что-то на своей волне.
— Селиму Полуногу, — изрёк дядька и замолчал, будто сообщил всё, что нужно. Вот как тут не зарычать?! Местные знают всё и про всех, часто больше, чем человек сам о себе подозревает. И по умолчанию считают, что все вокруг знают то же самое. Но мне-то ничегошеньки из местных реалий неведомо!
— И кем он был? Стоп! — тут же поправился я. — Не так. Кем он приходился наследникам? У кого степень родства ближе?
Староста старательно зашевелил губами, глядя в потолок и загибая пальцы, пару раз выглядывал в коридор за консультациями и, наконец, пришёл к выводу:
— Так, одинаковая… Она, стало быть, через Селимова деда родня, а он, наоборот, через бабку евойную. Она его деда свояку…
— Стоп! Без подробностей. Придётся делить поровну, раз так.
Тётка попыталась возмутиться. Я, как раньше староста (как же его зовут-то?), показал ей кулак, только на моём потрескивали небольшие разряды наполовину сформированной молнии. Подействовало.
— Где хутор находится?
И тут мне стало плохо.… Оказывается, до того имущества больше недели на наш счёт добираться — если верхами и налегке. А если с обозом, с имуществом, для вступления в наследство, то и вовсе грустно становится. С перепугу мозг заработал в поисках альтернативных путей решения проблемы, и кое-что начало наклёвываться. Прежде всего, определить реальную ценность имущества, потом — выяснить, кому и для чего оно надо.
— Как давно прежний хозяин умер?
— Ну, полгода у нас тут спор идёт. Пока нам весточку привезли с оказией. Да там пока узнали, что родня есть, а стало быть — и наследники…
— То есть хутор скоро год как стоит бесхозный?! Причём первое время считался выморочным, грабь — не хочу?! И к зиме его никто не готовил?!
— Ну… выходит, так и есть.
— И за каким хоботом вам эти руины?! — взревел я и тут же осёкся. Земля. Землю-то никто и никуда не унёс. Не знаю, есть ли тут крепостное право или его аналог, какие условия и тому подобное. Но, в любом случае, хутор — это СВОЯ земля. Как ещё не поубивали друг друга соперники?
— Давай ты для начала, — кивнул я тётке. Всё равно ведь никому слова вставить не даст. — Что собираешься делать с землёй? Неужели переселяться будешь?
Но скандалистка внезапно превратилась в скромницу. Стояла, теребя край передника и потупив голову — ну, гимназистка-отличница, пионерка, блин, невинная. Даже вон зарумянилась.
— Ну… я… это… — тётка глубоко вздохнула, как будто нырять собралась, и разразилась речью:
— Да подарить я хотела, этому вот охламону! — тётка ткнула пальцем в спину другому претенденту на наследство. — Он же, придурок такой, жениться даже не может! Вырос, вон, оглобля, а тощий, как стрекозёл, жена б его хоть откормила, непутёвого! На двадцать лет подарить ему хотела, оболтусу, чтоб знал тёткину доброту и слушался, что умный человек советовать будет!
Эффект был мощный. Дар речи отбило у всех, кроме меня и неразлучной парочки, что пристроилась в уголочке за моей спиной на правах охраны. Сейчас эти бородатые заразы, наклонившись друг к другу, старательно давили в себе приступ смеха. Да и мне пришлось дополнительно сосредоточиться для следующего вопроса:
