Тень последней луны (СИ) - Пяткина Мари (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Глава 20. Луна
Hелепая гармония пустого шара
Заполнит промежутки мёртвой водой.
Через заснеженные комнаты и дым
Протянет палец и покажет нам на двери, отсюда —
Домой…
Янка
Он чувствовал себя оскорблённым, оплёванным, униженным. Давненько никто его в грязь лицом не макал. Готовый пролиться гневом, как грозовая туча дождём, король спустился в людскую. Забегали сразу, как только его увидали. Карты бросили и кости, сухари свои недоеденные, вся кодла бездельников растеклась по местам. Он отловил за пуговицу мажордома, глядя в эту пуговицу, сообщил, что это последний раз, когда мажардом слышит адский грохот и видит протёкший потолок, и есть два способа этого добиться: можно сделать крышу как следует, а можно покончить с собой, потому что иначе с ним покончат в казематах. Затем вернулся к себе. Король сел точить секиру, это всегда отвлекало, но пришёл советник с вопросами относительно завтрашнего торжества, он стал отвечать, что, куда, зачем и сколько, после — думать о дочери и водоворот тягостных мыслей поглотил снова.
Скер не выдержал, спустился во двор и до темноты кидал топоры с Фипом, лёгкие и тяжёлые, больше сам усердствовал, чтоб утомиться, чем учил ребёнка. Остановился, когда увидел, что мальчик перепугано таращится. Оказалось, рассёк кожу на плече, по словам мальчика, отскочившей от дерева щепкой. Ствол и в самом оказался изрублен в труху, как только держался. Король потрепал Фипа по макушке.
— Мужчина не должен бояться крови, — пояснил он, — Ни своей ни чужой. Что ты будешь за король? Как ты поведёшь в бой своих солдат, многие из которых погибнут?
Право, мальчик был находкой. Пусть он ему не родной по крови, но уж кто-кто, а король знал, что кровное родство не значит ровным счётом ничего.
Вечером забрал Фипа с собой в кабинет, сказал принести сырого мяса. Тот не боялся до самой темноты, тогда стал спрашивать:
— Ваше величество, а свет можно?
— Жди.
Впрочем, лампу зажёг. И мальчик терпеливо сидел у него в ногах, хотя, Скер видел, ему скучно. Ничего, король должен уметь терпеть и скуку тоже.
Лис пришёл перед ужином, когда у короля голова разболелась. Сел в нескольких шагах и, прижав уши, глядел на мальчика.
— Я хочу его сделать своим наследником, — сказал ему король, ставя на пол блюдо с мясом, — а значит и твоим владыкой. Ты должен его принять, как принял меня.
— Не должен, мой король, — ответил лис, приближаясь к подношению, — у тебя есть родное дитя, плоть от твоей плоти, а этот принадлежит другому зверю и роду, — сообщил он, наступил лапкой на мясо и принялся его рвать, — Ты обязан его убить, иначе он станет мстить, когда вырастет.
— Если ты попробуешь его крови — он станет и твоим, — заметил король, указывая на мальчика, и только тогда увидел зарёванную мордаху и полные ужаса глаза, — Что такое? — спросил недовольно.
— Ваше величество, что вы делаете?
Скер оглянулся в недоумении, и вдруг увидел, что стоит на четвереньках над пустым уже блюдом, а лис ушёл.
— Где он? — спросил король, поднимаясь и морщась от головной боли.
— Кто? — губы у пацана подрагивали.
Скер нахмурился.
— Что ты видел только что?
— Вы сказали, что должны убить меня, а потом съели мясо… Но ведь я же ничего плохого не делаю? Ведь правда?
Король поморщился и ладонью вытер лицо. Его тошнило, болела голова, словно десяток славных маленьких кузнецов лупили крохотными молотками по наковальне в его черепе.
— Что за глупости? — с досадой сказал он. — Никто тебя не тронет.
— Я не буду мстить, — мальчик заплакал, — честное слово, за что мне мстить?
Головная боль становилась невыносимой. Словно кто-то просунул руку ему под череп и тычет пальцем в мягкий мозг. В ушах раздавался навязчивый шум прибоя. Король схватился за голову.
— Поди прочь!
Мальчишку словно ветром сдуло. Вместо мелкого паршивца пришла его мать с участливым лицом, горящей лампой и мокрым полотенцем. Скер тупо смотрел на Леяру, как она шевелит губами, неслышно за шумом в ушах произносит что-то, затем пытается прижать к его горящему лбу холодную тряпку, потом моргнул и вдруг увидел, что сжимает её руки чуть выше кистей, а она плачет. Разжав пальцы, смотрел на красные следы, такие потом становятся иссиня-чёрными. Ну, шевелить руками может, значит не сломал.
— Прости, — произнёс король, — голова болит адски. Ничего не соображаю.
— Ничего, ложись.
Он лёг, но лежать не получалось, тогда король встал и начал ходить по комнате из угла в угол. Леяра исчезла, и он остался один, затем откуда-то взялся перепуганный городской лекарь. Дрожащими руками он вскрыл вену, выпустил из короля миску крови, только тогда шум в ушах прекратился и перестук молотков притих, хоть и не исчез совершенно. А вот внутренний страх перед чем-то неизвестным остался. И гадкое, дрянное чувство, которое Скер не мог описать. Неужели у него мандраж перед завтрашним боем? Ерунда, когда он боялся поединков. Это дочка довела его до припадка.
— Прикажи подавать одеваться, — сказал он Леяре. — И пусть накрывают к ужину.
— Может стоит отменить ужин? — спросила она. — Полежал бы. Я с тобой посижу, певца позову балладу спеть, или…
— Делай, что тебе велено, — поднимая глаза произнёс Скер.
Мальчишка больше не болтал, смотрел в тарелку. Король попробовал с ним заговорить, но тот отвечал односложно. Обе его женщины, бывшая и нынешняя, сидели странные, почти не ели и смотрели неправильно, кажется, обсуждали его, пока он не явился. Скер увидел, что никто не ест — и сам не стал, мало ли, вдруг снова яд. Дочь к ужину не явилась. Наверное, продолжала развлекаться с годящемся ей в отцы слугой. «Они все, все ненавидят меня, каждый из них желает моей смерти» — думал Скер. Раз есть он не мог, пребывание в этом месте не имело смысла. Король бросил салфетку и поднялся.
— Трапеза окончена.
Обе дамы и мальчик положили приборы и поднялись вслед за ним.
***
Странный это получался день рождения. Её первый настоящий, а не записанный в детдоме день рождения, с огромным праздником, который устраивал родной папа, с прекрасной коляской и лошадью в подарок, но Веля никогда не чувствовала такого отчаяния и апатии, даже после травмы, когда поняла, что на спортивной карьере поставлен крест.
— Я спать, — глядя в сторону, сказала она, когда они с Шепаном поднялись от винных погребов на кухню.
— А мне что делать? — глупо спросил он.
— Не знаю. Тоже поспи. Или не спи.
Как бы не пошло завтра — этот человек уже труп. И она сама труп. А трупу безразлично непереносимое для живых, безмятежное сияние солнца, которое одинаково улыбается рождению младенца, свадебному пиру, концу света.
У себя в комнате она улеглась в обнимку с костяным шлемом Первозверя и стала думать о том, что если истина является тем благом, право на которое нужно заслужить, то что тогда бедствие? Отношения с отцом так испортились, что теперь он совсем не станет её слушать и вряд ли что-нибудь получится сделать. Впрочем, она готова попытаться. Вот сейчас, Веля только немного полежит, и сразу пойдёт к нему…
— Ваше высочество, третий раз присылают от короля, — горничная трясла её за руку.
— Сколько времени?! — она как сжатая и отпущенная пружина вскочила с кровати, обманом заманившей её в тихое царство сна без сновидений, — Где шлем?!
— Никакого шлема не было, — девушка развела руками, — вы всё спали, уже и завтрак кончился, слышите шум? Это на площади люди собрались.
— Подавайте одеваться, — коротко бросила Веля.
— Что передать его величеству? — спросила другая девушка, — Он вас ждёт в своих покоях.
— Что скоро буду. Нет, не это платье. Это для состязаний. Подай жёлтое, расшитое, и высокую корону с цепочками.
