Голос дороги - Крушина Светлана Викторовна (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
— А он и есть знатный человек, — с неожиданной злостью сказал Роджер прежде, чем Грэм сумел его остановить. — Нобиль проклятый. Авантюрист голубых кровей…
— Э? — вытаращила глаза Илис.
— Вот тебе и «э».
— Заткнись! — сказал Грэм и встал, сам не зная зачем.
— Его папаша, между прочим, князь, — продолжал Роджер издевательски. Он тоже поднялся на ноги, безотрывно глядя на Грэма. — В отличие, правда, от мамочки, которая прижила себе сынка от греховной связи…
— Не тронь мою мать! Она была благородной женщиной!
— Ага, пока не спуталась с женатым, и ее не поперли из дома, — на Роджера словно нашло какое-то затмение. — А потом она стала обычной шлюхой, и имели ее все, кто только хотел. Странно, что ты — единственный ублюдок, родившийся у нее.
Задохнувшись от ярости, Грэм рванулся вперед и замахнулся, целясь в лицо. Роджер вполне мог бы уклониться, но не стал, принял удар. Пошатнувшись, отступил на шаг и страшно усмехнулся разбитыми губами. Но Грэму было это мало — он выхватил меч и уткнул его острие в грудь Роджеру.
— Сдурели?! — закричала Илис, приподымаясь.
— Я разве сказал неправду? — спросил Роджер, не обратив на нее никакого внимания. — Все в Карнелине это знали. Или ты будешь отрицать, что ты — бастард? Ну, хочешь, заруби меня.
Грэм тяжело дышал и никак не мог поднять меч. Безоружный Роджер стоял перед ним, разведя руки и скалясь, и его глубоко посаженные глаза безо всякого страха смотрели из-под нависших бровей. Все, что он сказал, было правдой, но Грэм не мог понять, почему он с такой злостью поведал об этом, и почему — именно сейчас.
Но все-таки это была истинная правда. И убить за нее он не мог. Грэм сделал несколько глубоких вдохов, успокаиваясь, потом толкнул меч в ножны и сказал невыразительно:
— Ты прав, Роджер. Все это так.
Он отвернулся и пошел прочь от импровизированного лагеря, ничего перед собой не видя. Отойдя довольно далеко, он наткнулся на большой плоский камень, на который и уселся. Если б можно было остаться здесь навсегда в одиночестве!
Почему они вдруг заговорили о его происхождении, хотя следовало обсудить более важные темы? И почему Роджер с такой беспощадной злостью говорил о его матери? Сам он не думал о ней уже очень давно, и теперь воспоминания причинили неожиданно сильную боль. Даже не сами воспоминания, — своего происхождения он не стыдился, — а удар ниже пояса от Роджера, да еще в момент, когда он меньше всего этого ждал.
Грэм просидел на камне довольно долго, тупо разглядывая мерзлую землю у себя под ногами. Он больше ни о чем не думал. Ничего не хотелось, даже жить, и недавняя радость от того, что он смог остаться в живых, полностью погасла. Из этого состояния его вывел хриплый голос Роджера, откликавший его по имени. Грэм медленно поднял голову и увидел его прямо перед собой.
— Ну?
— Прости, — сказал Роджер.
— За что?
— За то, что наговорил тебе гадостей. Сорвался.
— Но это же все чистая правда, — безразлично сказал Грэм. — Я — бастард, а моя мать попрошайничала и торговала своим телом.
— Ну и что? Совершенно не нужно было говорить про это.
Они с минуту помолчали, потом Грэм решил задать давно занимающий его вопрос:
— Роджер, а кто были твои родители?
— Понятия не имею. Я никогда их не видел.
— Ты не пытался разузнать?
— Нет. Зачем? — Роджер помолчал и спросил: — Ну, долго ты собираешься сидеть здесь? Тебя видно за несколько миль.
— И что?
— Ох, не зли меня, Соло. Честное слово, нам будет легче ужиться, если ты перестанешь изображать из себя страдальца и прикидываться тупицей. А мы теперь крепко повязаны, и друг от друга нам еще долго никуда не деться…
— Повязаны, да… кровью.
— Вот именно. Ну, давай руку… братец.
Грэм усмехнулся и сжал протянутую руку.
Через несколько часов они все еще сидели под прикрытием камней и бездельничали. Все слишком устали, чтобы продолжать путь.
В маленькой компании как будто снова воцарился мир. Они почти не говорили, а если и начинали разговор, то о каком-нибудь пустяке. Что-то удерживало от воспоминаний о пережитом испытании. Марьяна так и вовсе не поднимала глаз и все время жалась к Грэму, не принимая участия в общей беседе. Она ничего не знала о цели путешествия и о способностях Илис, а спрашивать боялась. Грэму было ее жалко. Теперь она тоже оказалась втянутой в неприятности. Наверняка люди запомнили, что она была вместе с сумасшедшей магичкой.
Роджер первым решился заговорить о том, что не отпускало их всех.
— Почему ты отказалась колдовать, когда я велел? — спросил он у Илис. Уже стемнело, но он, начав разговор, подвинулся к костру, и огонь превратил его лицо в багровую маску.
— Вроде бы, я не обязана выполнять твои приказания? — ядовито спросила Илис из темноты. — И потом, я не хотела пользоваться магией. Мне это не нравится.
— А почему колдовала после?
— Думаешь, приятно было смотреть, как вас утыкивают железками? Картина, между прочим, неприглядная. Я надеялась на ваше благоразумие, но вы, как самоубийцы, затеяли драку… Вы загнали себя в такую ловушку, что мне просто не оставалось выхода. Не могла же я просто удрать!
— Илис, а что это было? — спросил Грэм. — Что ты сделала со всеми нами?
— Трудно объяснить… Это был, пожалуй, поток сознания. Все получилось помимо моей воли.
— Ты нас чуть не убила!
— Так ведь не убила же. Хотя риск, конечно, был. Знаешь, очень сложно иметь дело с магией, прущей через тебя, когда ты не можешь ею управлять. Больно, между прочим. Думаешь, мне самой нравится?
— Илис, ты прошла посвящение? — осторожно спросил Грэм.
— Нет. Я, знаешь ли, и без посвящения — очень сильный магик, — с тихой гордостью сказала Илис. — Мне приходится постоянно сдерживать себя, чтобы поток магии не хлынул наружу.
Роджер судорожно вздохнул, поняв, что легко отделался, когда она швыряла его об ящики в Карате.
— Как ты убежала от нас в Ште? — спросил он.
— Тебе все профессиональные секреты выдать? Не скажу.
— Грэм, — заговорила вдруг Марьяна тихо-тихо, почти не слышно, переводя взгляд с одного спутника на другого. — Я правильно понимаю, что Илис — магичка?
— Я не кусаюсь, не пугайся, — дружелюбно сказала Илис.
— Ничего себе, — голосок Марьяны совсем потух. — Лучше бы кусалась… Никогда еще не видела живого магика…
— Лучше бы не видела и дальше, — буркнул Роджер. — Сидела бы себе в Ите! Никаких магиков! И ведь говорили тебе…
Марьяна ничего не ответила, уткнулась лицом в плечо Грэма. Тот тихонько вздохнул, но отодвигаться не стал. Роджер смотрел на Марьяну с непонятным выражением, кривя искусанные губы. Глаза у него были странные.
— Не пугай человека, — укоризненно сказала Илис. — Она от тебя скоро шарахаться будет, Роджи.
— Если от кого тут и надо шарахаться, так только от тебя, — огрызнулся Роджер. — Не кусается она, видите ли… Я и то тебя скоро бояться начну, чего уж о других говорить…
— Вот-вот. А еще спрашиваешь, почему я колдовать отказываюсь.
— Жизнь у магиков не сахар, — согласился Роджер. — Слушай, а зачем за тобой Крэст-то гоняется? Почему просто не велит тебя убить? Разве ему своих магиков не хватает? Ну, чего ты так смотришь? Этот вопрос меня давно занимает, еще с тех пор, как Авнери нанял меня, чтобы я поймал некую сумасшедшую и очень опасную девчонку.
— На который вопрос отвечать в первую очередь? Рассортируй по степени важности, пожалуйста… Хотя нет, не надо, — передумала Илис. — Пожалуй, на все твои вопросы можно дать один единственный ответ… и раз уж у нас сегодня день откровений… Сидишь крепко? Падать не собираешься? Видишь ли, Роджи, Крэст Авнери — мой брат. Двоюродный. Наши отцы — братья.
Повисла мертвая тишина, так что было слышно только потрескивание костра, завывание ветра между камней и хриплое неровное дыхание Роджера. Грэм пытался осознать услышанную новость. Илис, значит, истрийская принцесса! Теперь понятно, почему непокорную, неофициальную магичку просто не приказали, в самом деле, убить, и почему, с другой стороны, не дают ей жить, как ей хочется.
