Мерцающие врата - Блэк Дженна (бесплатные серии книг txt) 📗
Финн улыбнулся мне, но было видно, насколько он не привык улыбаться. Так улыбаются те, у кого болит зуб.
— Лаклан здесь для того, чтобы сменить меня на некоторое время, — сказал Финн. — Я разбудил тебя, чтобы сказать: с ним ты в безопасности. Он не Рыцарь, но не найдется таких дураков, чтобы нападать на тролля. И твой отец уверен: Лаклан не выдаст тебя Грейс.
Я увидела, как Лаклан моргнул.
— Спасибо, — пробормотала я.
Я хотела только одного: снова заснуть. Болеть — это так противно!
Финн по-деловому кивнул мне, как обычно, и вышел, не говоря больше ни слова. Лаклан подошел и встал у изголовья, возвышаясь надо мной. Он выглядел… очень печальным. В глубине глаз притаилась грусть; раньше ее не было. Плечи его были опущены, как у человека, который подавлен и несчастен.
Невзирая на усталость, я заставила себя улыбнуться ему.
— Все в порядке, Лаклан, — сказала я, — я знаю, ты не причастен к тому, что сделала тетя Грейс.
И я действительно так считала. Какими бы ни были их отношения, он не дал бы ей убить человека. Или бросить в ров.
Он немного расслабился и кивнул.
— Спасибо.
Потом он тяжело вздохнул и посмотрел на меня с мольбой.
— На самом деле в глубине души, она не такая. Просто она…
Я могла простить Лаклану любовь к тете Грейс, но я не хотела выслушивать, как он оправдывает ее за то, что она совершила. Видимо, он понял это, потому что больше ничего не стал говорить, а просто сел в то кресло, где раньше сидел Финн.
А я снова провалилась в сон.
Большую часть дня я то просыпалась ненадолго, то засыпала вновь. Медсестра приходила поставить мне градусник, дать таблетки, покормить и попоить. Есть и пить не хотелось — больничная еда была больничной едой даже в Авалоне. Но мне пригрозили, что если я не буду есть и пить, мне поставят капельницу с питательным раствором, так что пришлось давиться и глотать.
В какой-то момент, проснувшись, я обнаружила огромный букет желтых роз на тумбочке. Оказалось, приходил Итан, но, увидев, что я сплю, решил меня не будить. Я смотрела на розы — нежно-желтые, солнечные — и улыбалась. Занятно, что он все-таки принес мне розы, хотя выбрал не красный цвет и не белый.
Подозреваю, для Волшебника розы в подарок имеют больший смысл, чем для простого смертного.
Во второй половине дня спать уже не хотелось, хотя чувствовала я себя ужасно. А что еще хуже, я знала, что скоро принесут ужин — в больнице рано кормят ужином. По крайней мере, так было в Америке (мама пару раз попадала в больницу, сильно перепив).
У моей постели по-прежнему дежурил Лаклан, но ни он, ни я были не в настроении разговаривать. Так что мы с ним сидели в молчании, которое уже явно затянулось, как вдруг оказалось, что ко мне пришел еще один посетитель.
Я не виделась и не говорила с Кимбер с тех пор, как на нас напали в бутике. Наверное, я должна была позвонить ей и спросить, как дела — в конце концов, она тоже пострадала при нападении, — но из-за маминого приезда у меня все вылетело из головы. Кимбер стояла в дверях, покусывая губу, как все Волшебницы, когда они нервничают. У нее был немного виноватый вид, но я не понимала, в чем дело.
— Заходи же, — позвала я ее, приподнимая спинку кровати так, чтобы сесть.
Кимбер смущенно улыбнулась и переступила порог.
— Я подожду за дверью, чтобы вы могли спокойно пообщаться, — сказал Лаклан.
Я кивнула ему с благодарностью.
Когда дверь за Лакланом закрылась, Кимбер подошла к кровати и присела на краешек. Она посмотрела на букет роз и приподняла брови.
— Вижу, здесь побывал мой братец, — сказала она.
Тут оказалось, что я могу покраснеть даже с красным от температуры лицом.
— Да, он заходил, говорят. Но я тогда спала.
Кимбер посмотрела на меня озорным взглядом и полезла в сумку, которая висела у нее на плече.
— Я тут принесла тебе кое-что получше, — сказала она, потом достала из сумки термос и встряхнула его, как шейкер.
Нетрудно было догадаться, что внутри, и когда Кимбер отвинтила крышку, по палате разлился дурманящий запах поссета. У меня аж слюнки потекли. Кимбер осторожно налила полную чашку и протянула мне.
Мне хотелось проглотить все залпом, но я сомневалась.
— А можно? — спросила я. — Не знаю, что за лекарства мне дают, а поссет-то с алкоголем, и…
Кимбер только хмыкнула и повела плечом.
— Поссет — вот лучшее лекарство.
— Да, но многие медицинские препараты нельзя сочетать с алкоголем.
И я представила, как мы влипнем, если медсестра учует, чем от меня пахнет.
Кимбер хихикнула.
— На этот раз я приготовила его по рецепту, а не вливала туда виски, как обычно. Там алкоголя — чайная ложка, так что давай пей, пока он не остыл и не покрылся молочной пенкой.
Я сделала глоток и замычала от удовольствия. Поссет был густым, со сливочным вкусом и очень сладким — Кимбер не пожалела меда. К тому моменту, как я выпила всю чашку, моя головная боль исчезла без следа. Кимбер тут же налила мне еще. Она все еще выглядела немного смущенной и виноватой.
— Что-то случилось? — спросила я, отпивая еще поссета.
Она тяжело вздохнула, потом улыбнулась мне.
— Я думаю, Итан был прав: я — параноик.
Улыбка на ее лице погасла, она принялась рассматривать свои руки.
— Я боялась, что после всего, что случилось с тобой в Авалоне, после всего, что ты узнала про нас с Итаном, ты можешь подумать, что нападение в бутике — это моих рук дело.
Я была в шоке. Я, конечно, не самый доверчивый человек на свете, но я ни разу не заподозрила, что Кимбер как-то связана с нападением в магазине. Так я ей и сказала.
До этого момента я даже не понимала, в каком она напряжении, но стоило мне успокоить ее — и все ее тело расслабилось, спина распрямилась, на губах снова заиграла улыбка.
— С чего ты вообще взяла, что я могу предположить такое?! — спросила я.
Она пожала плечами.
— Наверное, меня все еще мучает совесть за то… что мы с Итаном обманывали тебя.
— Ну, это все в прошлом, — улыбнулась я и вдруг с облегчением обнаружила, что я не преувеличиваю. Вся моя обида куда-то улетучилась. — Я простила Итана, потому что он спас мне жизнь. А ты принесла мне поссет; так что на тебя я тоже больше не сержусь.
Кимбер лучезарно улыбнулась мне в ответ.
— Я же говорила: горячий поссет лечит от всего.
Возможно, это был эффект плацебо, но после двух чашек поссета я почувствовала себя намного лучше. Настолько лучше, что когда на ужин принесли резиновую курицу, порошковое быстрорастворимое пюре и мягкий зеленый горошек, все это показалось мне восхитительно вкусным.
К тому времени, как я решила, что вечер подошел к концу и пора ложиться спать, Финн снова сменил Лаклана. Я удивилась, почему ни папа, ни мама не навестили меня. Я подумала, что мама, возможно, слишком пьяна для этого. В конце концов, ей пришлось пережить настоящий шок. Но вот почему не пришел папа? Когда я спросила об этом Финна, он сказал, что у отца просто очень много дел. Он даже не постарался, чтобы это прозвучало убедительно. Но как я ни старалась расспросить его поподробнее, он молчал как рыба.
На следующий день родители снова не пришли, хотя и Итан, и Кимбер навещали меня. (Да, и Кимбер принесла еще поссета.) Я немного надеялась, что и Кин заглянет, несмотря на то, что состояние моего здоровья не располагало к той манере общения, какую он выбрал со мной. Но он не пришел. Глупо было ждать, конечно. И еще глупее — обижаться, что он не пришел. В конце концов, он был лишь моим тренером по самообороне, а не другом.
Я попыталась расспросить Лаклана, почему мама с папой не приходят, но он, как и Финн, ничего мне не сказал. У меня было нехорошее предчувствие на этот счет, но кого бы я ни спросила, все отвечали мне, что с мамой все в порядке.
На третий день моего пребывания в больнице наконец появился папа. У меня все еще держалась невысокая температура, но чувствовала я себя неплохо. Медсестра, дежурившая утром, сказала, что меня, вероятно, выпишут, после того как врач еще раз осмотрит меня.
