Имеющие Право (СИ) - Семенова Вера Валерьевна (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
Эстер подумала, потянулась к бутылке виски и поставила ее перед собой.
Может быть, ей действительно лучше было сделаться Бессмертной? В чем смысл ее жизни и кому она нужна? Кому станет грустно, если с ней что-то произойдет? Смешно даже представить. Если рассказать кому, что последний год она бродит по свету в компании странных и зачастую отталкивающих существ, чтобы совершить непонятно что — спасти мир? Спасти от чего? Полный бред. Если бы дослушать до конца всю историю, то следующий шаг — вызывать бригаду из психиатрической клиники для срочной госпитализации. И если раньше у нее был хоть какой-то шанс иногда встречаться с Вэлом… пусть редко, подгадывая случайные совпадения встреч во время его поездок… пусть каждый раз они расставались, смертельно поссорившись… то теперь все кончено. Он сейчас здесь, на одном корабле с ней, отделенный несколькими тонкими переборками кают, но она не сделает и шага. Он был полностью прав, рассказав все Аргацци. Эстер и так разломала все, что составляло его жизнь, а теперь сожалеет, что он не лишился из-за нее самой жизни? Но больше невозможно подойти к нему, как раньше, когда от одного прикосновения к его плечу и запаха его кожи сердце вступало в бешеный ритм, когда рядом с ним она существовала словно в другом измерении, чувствуя краски и звуки окружающего мира совсем по-другому.
"Ты его разлюбила?"
Эстер неожиданно резко махнула ребром ладони. и роскошная старинная бутылка из личных запасов Ньерри, которыми тот очень гордился, грохнулась на пол, разлетевшись вдребезги.
"Из-за вас, господин Гарайский, я напиваться не стану. У вас своя жизнь, у меня своя. И закончим на этом".
Как всегда с ней бывало, от полного душевного опустошения глаза закрывались сами собой. Эстер доковыляла до двери, повернула в ней все замки для верности и упала на роскошный кожаный диван у окна, даже не позаботившись отыскать какое-то подобие одеяла. Вначале ее колотил озноб, но она обняла плечи руками и свернулась в клубок как могла, подтянув колени и уткнувшись лицом в горько пахнущую обивку. Единственное, о чем она хотела бы попросить те силы, которые еще приглядывают за этим миром и еще не отвернулись до конца — чтобы ей не приснилось ни одного из ее традиционных снов.
— Если вы не сломаете дверь, я это сделаю сам!
— Сломаешь? Да ты посмотри на себя как следует! Даже не смешно!
— В самом д-д-деле, господин капитан… хм, не имею чести знать, как к в-в-вам лучше обращаться…
— Эстер! Вы нас слышите! Откройте дверь!
Дверь кают-компании была изготовлена надежно, поэтому держалась, несмотря на то, что на ручку налегали всем весом, а в створки равномерно молотили чем-то железным.
Эстер моргнула, ничего не понимая. Прямо перед ней была темно-коричневая кожа обивки, почему-то покрытая засохшими разводами от слез. Голова без всякого милосердия к владелице старалась развалиться на части, словно содержимое литровой бутылки замечательного виски плескалось в желудке, а не на полу.
В этот момент дверь треснула, и в образовавшийся пролом проникла толпа народу. Вернее, Эстер показалось, что их очень много, поскольку спросонья предметы качались и двоились перед глазами.
Вэл, успевший первым, схватил ее за плечи, и она поразилась тому, насколько у него горячие пальцы — похоже, в предрассветном тумане, через который пробирался корабль, в кают-компании стало совсем холодно, и она вся окоченела.
— Стелла, что с тобой? Ты жива?
Она дернула плечом, освобождаясь, и постаралась обойти взглядом его лицо.
— Ньерри, у вас принято так будить гостей по утрам? Чтобы они не сомневались — впереди интересный и насыщенный день?
— Твой приятель нас уверял, что ты это… — Ньерри угрюмо посмотрел на Вэла, и его пальцы постепенно разжались, перестав образовывать огромные кулаки, только потому, что Фэрелья положила руку ему на локоть. — Ну в общем… раз не выходишь столкьо времени… что-то с собой сделала.
— Я не вижу здесь ни одного моего приятеля, — Эстер попыталась сесть на диване. — А что касается господина Гарайского, то он, кажется, пишет стихи. Поэтому ему постоянно мерещится разная ерунда.
Вэл стерпел и это, ничего не сказав в ответ. Поскольку Эстер старалсь на него не смотреть, то не видела потрясающего выражения, возникшего на его лице. Художники прошлого, писавшие картины с сюжетом об отмене смертного приговора, дорого бы дали за возможность срисовать с натуры.
— Который час? — Эстер наконец поднялась, дергая себя за волосы, чтобы они хоть как-то улеглись на голове.
— Скоро полдень, — степенно ответил Тирваз.
— Между прочим, могли бы мне дать поспать еще. Я, можно сказать. недавно бежала из тюрьмы. Имею право.
— Д-д-двенадцать часов следующего дня, — уточнил Корви.
— Следующего?
Эстер срочно села обратно на диван.
— Мы будем в личной гавани Сигфрильдура в Бухте Дымов через два часа.
— С какой же скоростью мы передвигались? — Эстер прищурилась, глядя на Ньерри. Но тот был погружен в неодобрительное созерцание разбитой бутылки на полу и потому ничего не ответил.
— Я могу одолжить тебе одно из своих платьев, — Фэрелья присела рядом с Эстер, весело улыбаясь. — Имеющая Право должна входить в Дом Бессмертия в одежде, достойной ее миссии.
Эстер неприязненно покосилась на нее. Корабль поворачивал, и падающий в окно луч солнца осветил всю осыпанную золотыми блестками фигуру, так что вокруг Фэрельи словно возникла тончайшпая аура, дрожащая в воздухе. Если вместе с ее платьем можно получить хотя бы малую часть способности вызывать немой восторг… по крайней мере, примерка ни к чему не обязывает.
Через два часа с причалившего в Бухте Дымов корабля сходила крайне разношерстная на вид и потому нелепая процессия. Рыжая девушка со светло-серыми глазами — само по себе довольно редкое сочетание, которое дополнялось удивительно соразмерной фигурой, подчеркнутой великолепным темно-лиловым платьем. Платье подходило для президентского приема, а не для передвижения по морю, если учесть огромное количество разрезов и вычурное декольте. При этом от нее исходило ощущение, никак не соответствующее вечернему наряду — будто она несет с собой бомбу с управляемым взрывателем и твердо убеждена в своих намерениях, только выбирает место, где бы ее разрядить.
Сигфрильдур Эйльдьяурсон смотрел на нее хмуро и без всяческрй приязни, и неизвестно, что было лучше — его угрюмое внимание к Эстер или полное безразличие, с которым он обходил взглядом ее спутников. Эстер уже успела забыть это длинное лицо со впалыми щеками и жесткими волосами, похожими на лошадиную гриву, и нельзя сказать, будто она радовалась новой встрече.
— Если ты так бедна, что тебе не хватает ткани на одежду, — сказал Сигфрильдур мрачно, разглядывая ее с ног до головы. — найди кого-нибудь, чтобы подарил тебе подобающее облачение. Зачем опять явились?
Эстер покосилась через плечо на Фэрелью, имевшую слегка растерянный вид. Никто не желал начинать переговоры — ни Тирваз, прихвативший здоровой рукой свободный рукав и спокойно глядящий перед собой, ни Вэл с Корви, упорно изучающие землю под ногами.
— Бессмертный Эйльдьяурсон, — Эстер попыталась собраться с мыслями. — На твоей земле находится Пятнадцатый Дом Бессмертия. Я имею Право войти в него и прошу твоего разрешения это сделать.
Лицо Сигфрильдура не изменилось — он имел возможность веками тренироваться в каменном равнодушии к любым известиям, считавшемся особой доблестью у его народа.
— Хорошо, — сказал он медленно. — Ты хочешь стать Бессмертной. Понятно. А они все чего притащились?
Он мотнул головой в сторону, где в некотором отдалении стояли несколько знакомых фигур — Риго, чьи светло-серебряные волосы раздувал ветер, незаметный Осмод и еще один, кудрявый толстяк, чертами лица похожий на Фэрелью, которого она видела в Майями, но не удосужилась вникнуть, как его зовут.
— Я… просила всех проводить меня, — Эстер сглотнула, чтобы справиться с голосом. — Ведь когда я стану Бессмертной, мы неминуемо расстанемся. Я… хотела со всеми попрощаться.
