Чумные псы - Адамс Ричард (электронная книга .TXT) 📗
Заместитель Министра прищелкнул языком и брюзгливо насупился.
— Ну, тогда я сказал, ладно, а зачем этому вашему Пауэллу понадобилось ехать вместе с полицией в Даннердейл, на что Бойкот ответил, что это была личная инициатива Пауэлла: когда позвонили из полиции, никого другого на месте не оказалось. Потом он добавил — на сей раз, заметьте, без понуканий, — что, между прочим, вовсе не доказано, что собаки, которых отловили в этом даннердейлском магазинчике, те же самые, которые охотятся на овец. Тут у него тон стал прямо-таки воинственным.
Заместитель Министра уже догадался, что ничего путного из разговора не получилось, и изобразил гримасу, означавшую: «Сколь долго испытывать тебе мое терпенье?»
— Майкл, но он сказал, — (таким тоном, каким пытаются вернуть увлекшегося словоблудием собеседника к основному предмету разговора), — он сказал, сбежали от них собаки или нет?
— Не сказал, и я не смог из него ничего вытянуть. (Гримаса, означающая: «Ты не сумел найти к нему верного подхода и вверг его в расстройство».)
— А вы не сказали, что этим, возможно, заинтересуется Парламентский Секретарь?
— Нет. — (Мой подход не принес результатов, следовательно, ipse facto [15] признан неверным.) — Морис, почему, запрашивая информацию, обязательно нужно ссылаться на кого-то из чиновников министерства? Если информация нужна министерству, значит, она нужна Министру, — так, по крайней мере, меня всегда учили.
— Гм, но в данном случае это вроде как не сработало, а?
Тут зазвонил телефон, и Заместитель Министра снял трубку.
— Да, Джен, соедините нас. Доброе утро, Эдвард. Нет, пока нет. А вы? Лок так и сказал? Правда? Ну хорошо, сейчас приеду и присоединюсь к вам. A bientфt. [16]
Он положил трубку на рычаг.
— Простите, Майкл, но меня ждут более срочные дела. И все же, полагаю, нам придется разобраться в этой истории. (Это значит, мне придется разобраться. Интересно как?) Надо найти надежного человека на месте, который наконец сказал бы наверняка, существуют эти псы-призраки или нет. Не могли бы вы попытаться еще раз и к вечеру подготовить резюме на полстранички, чтобы я мог показать Парламентскому Секретарю?
Не дожидаясь ответа, он удалился.
— Ох, Раф… Погоди минутку. Я знаю, где мы. Мы тут уже были раньше. В ту первую ночь — самую первую ночь после побега. Стоял такой же туман, только была почти полная тьма… Это когда мы убежали от овчарок, которые так разозлились на нас, помнишь? А потом мы стали другими… Стали дикими животными. Это было здесь.
— Скажи-ка, лис, похожи мы на диких животных?
Раф сидел на голых камнях Леверской тропы и прислушивался к журчанию невидимых ручьев в долине. Где-то наверху каркнула во мгле ворона. Было сыро и холодно, лужицы между камней подернулись ледком. Шерсть у обоих псов намокла, и грязный хвост лиса тяжело волочился по земле.
— Дикие? Угым, что два жеребца, какие разбегались в загородке. Давай, двигай. До Бычьего еще далече.
Лис нетерпеливо взглянул на Рафа, из пасти его валил пар и облачком зависал в неподвижном воздухе над его головой.
— Времени еще много, — заметил Раф. — Пусть Шустрик отдохнет маленько.
— Не-е… К полудню туман сойдет — нас какая зараза и увидит. Мы и на Хелвеллин-то идем, чтоб никто не знал, что мы туда ушли…
Злобно ощетинившись, Раф встал над лисом, но тот лишь вжался в землю, не двигаясь с места.
— Больно уж ты умный, подлец этакий! Покуда я делаю всю черную работу и получаю раны, добывая тебе жратву…
— Верно, верно, хороший ты мой! Не сердись. Охолони! Смекаешь, нас всего трое, а людей, какие убить нас хотят, кругом сотни. Почему мы все еще живые?
— Я знаю, — сказал Шустрик, задрав у камня лапу, после чего снова сел, передернув одним ухом, которое неудобно завалилось в рану на его голове. — Я только что сообразил почему. Они не осмеливаются. Я пойду утоплюсь или просто брошусь под грузовик, тогда небо рухнет и все люди погибнут. Раф, ты никогда не задумывался об этом? Это обстоятельство дает нам известные преимущества.
Раф ничего не ответил.
— Мышка убегает в сточный желоб, — продолжал Шустрик. — Поэтому она и жива. Ты знаешь, где этот желоб? Я-то знаю. Когда я быстро-быстро закрываю глаза, я иногда вижу, как мелькает ее хвостик. Он у нее, видишь ли, из бумажки… мальчик сует ей бумажку в дырочку в двери, то есть в полу… каждое утро. Белохалатники сделали эту дырочку — длинную такую, узенькую — своими ножами… Ну вот, значит…
— Я тебе скажу почему. — Хриплый шепот лиса заставил Шустрика умолкнуть. — Люди завсегда так — один другому не доверяет, боятся своих, чураются. Это тебе всяк лис скажет. Ежели кто не такой же, завсегда это нутром знает, как я вон. Для началу не дам вам тут околачиваться — как туман спадет, мы уж должны быть на Щербатых утесах, где повыше, чтоб не углядели ни тебя, ни малого с его сорочиной шкурой. Нечего валандаться, пошли!
И снова они пошли по Леверской тропе. Шустрик плелся сзади, тихонько поскуливая и напевая себе под нос:
— Может, хватит об утопленниках? — спросил Раф. — Поешь всякую чепуху…
— Так минует время, — виновато ответил Шустрик.
— Миновать время можно и иначе.
— И миновать эти скалы. И вообще, хорошо бы как-нибудь миновать коровье дерьмо.
Дрожа на холоде, Шустрик поежился и поспешил вдогонку за двумя тенями, которые уже исчезали в тумане, стоявшем над Курганными утесами.
— Но как, помилуйте, им удалось так быстро обо всем проведать? — изумился мистер Пауэлл, протягивая обратно вырезки из «Оратора», которые доктор Бойкот несколько раньше без всяких комментариев положил к нему на рабочий стол.
— Ну, если разобраться, информации тут не очень много, — заметил доктор Бойкот. — Ничего такого, что нельзя было бы узнать в конистонской полиции. Собственно, именно оттуда это, скорее всего, и пошло.
— Но я не называл полицейскому своего имени…
— Возможно, он просто знал вас в лицо… Как бы там ни было, это не столь уж важно. Гораздо неприятнее то, что вы вообще поехали в Ситуэйт.
— А как я мог отвертеться? Полицейский сказал, что специально за мной заехал…
— И вы тут же бросили все дела и отправились с ним, будто только того и ждали. Как, однако, нехорошо, что вы так рано оказались на работе.
— Но что, черт возьми, мне оставалось делать?
— Вы должны были ответить, что Центр пока не видит оснований отрывать своих сотрудников от дела и что вы доложите обо всем директору, как только он появится на работе.
— Я, собственно, так и сказал — по крайней мере про директора, — но полицейского это не устроило.
— Он не имел права принуждать вас, Стивен. Теперь дело могут представить так, будто мы действительно имеем к нему какое-то отношение, — да вы, собственно, уже так его и представили.
— Однако, шеф, вышло бы еще хуже, если бы полицейский поехал туда один, а потом явился к нам с собакой, разве нет?
— Вовсе нет. Я бы сказал, вышло бы очень даже хорошо. В этом случае мы сказали бы ему большое спасибо, забрали бы собаку, уничтожили, а труп сожгли. Если принадлежащая вам собака опрокидывает мусорные бачки — это еще не преступление, а поди докажи, что это была та самая собака, которая нападала на овец; тем бы дело и кончилось, все было бы шито-крыто, не осталось бы даже собачьего трупа для опознания.
