Завещание предков (СИ) - Стрелков Владислав Валентинович (книги бесплатно .txt) 📗
А с купцами договориться насчёт железа? Не хватает его. Сабель, мечей и рогатин у нас хватает, наконечников для стрел тоже. Но вот брони…. Кроме кольчуг, думали сделать шипы против конницы, оказывается, аборигенам этого времени такие штучки давно известны. Но пришлось отказаться, за дефицитом материала и бесполезностью. Зимой такие вещи никто не применяет. А основные запасы железа пошли на изготовление кольчуг и зерцал, по типу моих.
Как же много всего надо сделать! Господи, помоги!
Всё, что нужно, уже не умещается в голове. Каждое решение или придумку, записывали на бересту, что в огромном количестве нам заготовили холопы. В светлице у Кубина, из-за её большего, чем у меня, размера, разместили нашу библиотеку. Она представляла собой вбитые в стену деревянные колышки, на которые надевались берестяные свитки. Скопилось их много. На каждом подробное описание и пояснения. Все записи, на всякий случай велись на английском и французском. Мало ли что. На них же велась наша бухгалтерия.
Денег осталась половина от первоначальной суммы. Есть ещё драгоценности. Правда, продал зажигалку, по смешной, по моему времени цене, но огромной по времени нынешнему. А получилось так. Во время долгого торга за железо, что привёз купец, я нервно сунул руку в карман и вытащил зажигалку. Её я носил по привычке, сигареты-то давно кончились, и я иногда крутил её в руке, стараясь не показывать аборигенам. А тут купец вдруг узрел её. Показал и объяснил, что это типа огнива. Купец мне: «продай».
И началась веселуха!
Сторговал эту «диковину» за три с половиной гривны! Остались довольны оба. Купец с «вечным огнивом», а я с неожиданными деньгами и обещанием купца привезти нефть. Пообещал ему вторую зажигалку (у меня их три было).
Ладно, надо с Кубиным поговорить насчёт вечернего собрания и поездки к схрону. С последним тянуть не следует.
Караван из десяти всадников медленно двигался по лесу. За каждым шло по пять заводных лошадей. Сколько придётся взять всякого разного из схрона, неизвестно. Кубин сказал, что его сделали около пятнадцати лет назад. Не думаю, что железо в сохранности, тем более порох. В лучшем случае всё оружие поела ржа, а порох или слежался в один сплошной комок, или, скорей всего, разложился. Хотя дед Матвей утверждал, что всё делалось основательно. Доспехи и оружие хорошо маслились и перекладывались промасленной тканью, а порох хранился в бочках, промазанных дёгтем. Но я сомневался, особенно в порохе. Хотя посмотрим.
Сам схрон сделан из морёного дерева, что вселяло надежду на долговечность, и находился внутри холма. Это значит, что грунтовые воды не могли испортить ничего в нём. Но его ещё найти надо. Дорогу к тайнику Кубин вспомнил, а место само найти…
Усмехнулся, представляя — за столько времени всё там изменилось, и приметная сосна стала такой же, как и остальные.
— Привал.
Кубин слез с коня и отвязал заводных, передав подбежавшему холопу лошадей. Когда все лошади были отведены, дед Матвей махнул рукой и распорядился:
— Оставайтесь тут. — Потом повернулся ко мне. — Пошли, Владимир Иванович.
— Хоть какая примета у сосны была?
Мы полчаса нарезали круги по холму, но Кубин не мог определиться с местом, где находился вход в схрон. Весь холм зарос одинаковыми соснами со стволами толщиной в две пяди. Все они высоченные, кроны далеко и не просматриваются. Дед Матвей обошел очередную сосну и пожал плечами:
— Нет, не эта. Приметная сосна была. С развилкой в виде трезубца. А тут все ровные. Как мачты.
Стали повторно обходить холм и, задрав головы вверх, рассматривали кроны.
— Вот, наверху что-то похожее.
— Нет, эта слишком близко к вершине холма, та должна стоять у подножия.
Я поднялся на холм, благо, что он был небольшой, и стал вглядываться в вершины сосен. Потом спустился по откосу левее и, хмыкнув, решительно показал на одну из сосен:
— Вот она.
— Ты уверен?
— Да.
Я прошел от сосны несколько шагов и показал перед собой:
— Где-то здесь.
Дед Матвей спросил удивлённо:
— Ты так уверенно показываешь, как будто сам схрон закладывал.
— Сам мне про него рассказывал. Вы ведь его на восток от Китежа закладывали? Вот определившись по сторонам света, я нашел сосну, глянь, наверху что-то похожее на трезубец.
— Погоди, а как ты стороны света определил?
Я объяснил. Кубин хмыкнул и, потыкав через мох грунт, удовлетворённо кивнул:
— Вот вход. Ну и, слава Богу! — И быстро расчистил от мха и лесного мусора проём люка или двери. На вид всё было трухляво, но держалось крепко. Я постучал по доскам.
— Дай топор.
Поддев топором край двери, и навалившись на топор, с трудом подняли и сдвинули дверь в сторону. Мда, толщина её впечатлила — три вершка морёного дерева, хоть и выглядела трухляво, но на ощупь была очень даже крепка. Темный проём уже манил, не терпелось узнать, что с порохом и змеевиком. Из-за них я и затеял поход к схрону. Оружие и кольчуги хоть и нужны, но из-за нескольких десятков комплектов оружия, неизвестно в каком состоянии, отвлекаться на поход к схрону не стоило.
— Будем остальных звать?
— Нет, Власыч, давай сами сначала посмотрим.
— Хорошо. Расположение простое — с одной хранится порох, с другой оружие. Куда сначала?
— К пороху, конечно.
— Значит, налево.
Входим в схрон. Он больше всего напоминает мощный блиндаж. Только без амбразур. Темно, хоть глаз коли. Обрывая головами паутину, в темноте на ощупь находим бочки, осторожно снимаем одну из них и несём наружу.
Ну что, на вид бочка вроде цела. Начинаю отковыривать пробку. Чёрт, с пробкой выламываю всю крышку. Вместе с Кубиным смотрим на сплошной монолит. Да, как и ожидалось, порох слежался, а перед этим, скорей всего, разложился. Кончиком сабли наскребаю немного от монолита и, ссыпав в кусок коры, идем в сторону на испытание.
— Думаешь, не загорится?
— Посмотрим.
Я зажег спичку и поднёс огонь к пороху. Зажегся, только не сразу. Фыркнув, разбрасывая искры и шипя, порох медленно сгорел. Даже пламени не было. Только густой и сизо-белый дым. Мы посмотрели друг на друга.
— Я думал, будет хуже. Ладно хоть так. Думаю, если все перетереть, то гореть нормально будет.
— Где применим?
Я пожал плечами:
— Фугасы, ракеты, мало ли. Только как восстановим и испытаем, тогда и решим, как использовать. Сейчас определится трудно, так как проверять нужно каждую бочку, а вдруг в других порох уже разложился и никуда не годен?
— Тогда посмотрим на остальное?
— Давай.
Во втором отделении лежали плотно уложенные тяжелые скатки. В темноте нащупали и вытащили один наружу. Развернули. Впрочем, не развернули, а срезали, так как слежавшиеся промасленные полосы ткани представляли как бы единое целое. После очистки перед нами лежала вполне приличного вида кольчуга. Кубин удовлетворённо посмотрел на меня:
— А ты говорил, что всё поржавеет.
— Ладно, зовём остальных и выносим наружу. Эта скатка была сверху. А в каком состоянии нижние? И где твой змеевик?
— Не терпится глотнуть чего покрепче?
— Угу, напиться бы до невменяемого состояния. Шучу. Ладно, зовём рабочую силу.
После того как всё, что было в схроне, вынесли наружу, стали осматривать и считать, что, сколько и в каком состоянии. Бочонки с порохом выглядели, как и первый, нормально. Осталось только увязать их и навьючить на лошадей. Стали разворачивать упаковки и скатки с оружием и бронью. Как я и ожидал, всё, что лежало вверху, было в нормальном состоянии, а всё, что лежало в самом низу, придётся отчищать от ржи и чинить.
Кубин, потирая руки и оглядывая разложенное, сказал:
— Значит так. Сабель — два с половиной десятка. Мечей — три десятка. Кольчуг в хорошем состоянии — около сорока, там ещё с десяток починки требует, это кузнецам работа. И десять бочек с порохом. Ещё есть запас наконечников к рогатинам и стрелам. К стрелам, в основном, срезни, есть и обычные.
— Хорошо, а змеевик?
