Кровь и туман (СИ) - "nastiel" (книга бесплатный формат .TXT) 📗
– Их родная стая не очень ладит со стражами. Насколько я знаю, там сейчас идёт настоящая гражданская война, и…
Я понимаю, что Лие неинтересно. Может, она и пытается хоть немного вникнуть в суть разговора, но едва ли может её уловить, раз за разом срываясь в обрыв последних воспоминаний. Я легко могу понять её, а потому и не сужу. Если бы сама находилась на краю жизни и смерти, сейчас бы не просто сидела в прострации, а… чёрт знает, если честно, что бы я делала на её месте. Зная себя, даже самый худший вариант не стоило бы исключать.
– Ты будешь в порядке? – спрашиваю я.
Мне приходится изловчиться, чтобы протянуть Лие руку через всю кровать и не выглядеть при этом чересчур неуклюже.
– Нет, – честно отвечает Лия.
Вот за что я её люблю. Она никогда не стала бы скрывать свои настоящие эмоции, насколько плохими бы они ни были.
– Я же почти умерла, – Лия хватает меня за пальцы, крепко их сжимая.
Через прикосновение я стараюсь передать ей всё то, к чему не могу подобрать слов: я забочусь о ней; я скучаю по ней; я люблю её; я хочу, чтобы с ней всё было хорошо.
Молчу. Лия тоже. Мне есть, что сказать, но пугать её сильнее, чем сейчас, совсем не хочется. Поэтому мы просто сидим так некоторое время, пока я не замечаю, что Лия начинает клевать носом.
– Тебе нужно поспать, – тихо говорю я.
Лия отрицательно качает головой.
– Я не хочу оставаться одна.
– Я договорюсь, чтобы к тебе кого-нибудь приставили. Сейчас ты, возможно, не просто жертва несостоявшегося нападения, а ценный свидетель. Руководство точно не будет против сохранности твоей жизни.
– Спасибо, – благодарит Лия.
Её хватка слабеет, и я могу вернуть свою ладонь обратно.
– Можешь прийти завтра? – доносится до меня уже на выходе из комнаты. – Если захочешь, конечно.
Я гляжу на Лию через зеркало стоящего рядом туалетного столика. То, что произошло сегодня, знатно её подкосило. Она, может, и пытается из последних сил не показывать этого, но я-то видела её в худшие из дней и знаю, как выглядит её тихое отчаяние.
– Тебе вообще повезло, что я сейчас ухожу, – заявляю я.
Лия ловит мой взгляд через отражение и теперь уже искренне улыбается в ответ.
Я знаю, что мне нужно идти, но больше всего на свете желаю остаться.
Шаги прочь из комнаты даются чертовски сложно. Вскоре я оказываюсь сначала на улице, потом – на автобусной остановке. Возможно, если бы Лия догнала меня… Я оборачиваюсь на окна особняка Веберов, стараясь высчитать те, что выходят из комнаты их дочери, но это кажется бесполезной затеей. Дом огромен. Окон слишком много.
А Лия слишком обессилена, чтобы встать с кровати.
***
Мне страшно и неуютно, и всё же я возвращаюсь в штаб и иду в тренировочный корпус, чтобы вернуть меч и заодно поговорить с Антоном. Помещение гудит, защитники занимаются своими тренировками, обыденно игнорируя меня. Разве что те, кто был свидетелем моего побега с военной топографии, смотрят косо. Включая и Бена с Лейлой, которые прекращают спарринг по желанию первого, как только я оказываюсь рядом.
– Стоять, Зорька! – восклицает Бен, перегораживая мне дорогу. – Объясниться не желаешь? Юрий Геннадьевич ох…
– Давай позже, ладно? – бросаю я небрежно, отталкивая Бена прочь.
А он даже не сопротивляется; хотя, видать, просто среагировать не успевает. До меня ещё доносится конец его предложения, который он всё-таки произносит, пока я не дохожу до секции с оружием. Там кладу меч, крепление и нарукавник на место. Хорошо, что воспользоваться первым мне так и не удалось. Ведь наверняка здесь есть какое-то правило о том, что вообще-то нельзя просто так брать оружие и выносить его без веской на то причины.
– Знаешь, ты могла бы проявить хоть немного уважения, – раздаётся за моей спиной, когда я уже собираюсь ретироваться. – Я согласился тренировать тебя отдельно от других, а ты убежала в первый же день, ничего не сказав.
Я разворачиваюсь на пятках. Антон не ждёт моего ответа, лишь коротким кивком велит мне следовать за собой прочь из секции с оружием, а дальше – и из тренировочного зала. Так мы оказываемся в небольшом коридорчике с дверью, ведущей в имитационную комнату.
– Говори, – требует Антон. – Я хочу знать правду, а иначе на индивидуальные занятия больше можешь не рассчитывать.
Справедливо. Но я вспоминаю сегодняшний сон и понимаю, что реальность может оказаться очень к нему близкой.
– Кое-что случилось… – начинаю я расплывчато.
Антон ведёт бровью.
– И что же?
– Не могу сказать…
Антон выпячивает подбородок.
– Татьяна вернётся меньше, чем через неделю, – произносит он спокойно. – Если после первой же попытки ты поняла, что мой метод преподавания тебе не подходит и решила дождаться её, то спешу тебя огорчить – Таня всё ещё останется куратором направления, но теперь перейдёт на другую ставку преподавания, оставив боевую подготовку мне.
– Почему? – вырывается у меня.
– Потому что боевой подготовкой теперь буду заниматься я, – повторяет Антон. В его голосе проскакивает лёгкое раздражение. – Так что теперь придётся либо начать вести себя по-взрослому, либо…
Антон замолкает, но это явно лишь пауза для нагнетания обстановки. Что он скажет? Либо пытаться уговорить Совет разрешить мне изменить направление? Либо готовиться самой, но спрашивать с меня он будет по всей строгости?
– Я дам тебе второй шанс, но теперь всё будет исключительно на моих условиях.
Я соглашаюсь, кивая. На самом деле, методы Антона меня более чем устраивают. Он не прибегает к шоковой терапии в стиле Татьяны и он адекватен в суждениях о моих возможностях – лучшего учителя мне точно не найти.
А то, что он химера, возможно, и должно было бы смутить кого-то, но я точно не в числе этих неженок.
– И первым моим условием будет то, что твои занятия начнутся с завтрашнего вечера. На сегодня ты свободна.
Сказанное Антоном никак не вяжется между собой. Я, до этого сверлящая взглядом свои ботинки, поднимаю на него глаза.
– Что, простите?
– Андрей рассказал о том, что ты сделала для Нины, – отвечает Антон. – Я считаю, это очень благородно с твоей стороны.
– Рассказал? – я чувствую себя преданной. – Вам? Зачем?
– Ну, он рассказывал Марье, а я, так уж вышло, случайно оказался в нужное время и в нужном месте.
– Прекрасно, – вздыхаю я.
– Если бы ты рассказала тому, кому это знать необходимо, тебя бы освободили от занятий на весь сегодняшний день.
– Я вообще планировала держать это в секрете, – сообщаю я. – Увы, не всегда всё идёт так, как хочется.
Антон одаривает меня странным взглядом. Такого я не видела уже давно. Словно рентген или сканер, он заглядывает не сквозь, а внутрь.
Что он ищет?
– Ты же понимаешь, что мне придётся передать эту информацию вышестоящему руководству?
– Влас знает, – вырывается у меня. Антону это имя явно ни о чём не говорит, и приходится пояснить: – Член Совета. Он преподаёт в штабе.
– Я говорил о Дмитрии.
– Не сочтите за дерзость, но это не лучшая идея…
– Слава! – Антон произносит моё имя с коротким смешком. – Это уже наглость! Я же сказал – с этого момента всё на моих условиях.
Скрипя сердцем, я заставляю себя оставить возмущения и, понурив голову, кивнуть, мол, согласна – молчу.
– Есть вещи, сокрытие которых не приведёт ни к чему хорошему. В частности и те, что касаются здоровья и жизни.
Антон говорит правильные вещи, но кого это волнует, если они идут вразрез с моими планами?
– Я могу быть свободна? – интересуюсь я, пока с губ Антона, к слову, того ещё лгуна, не слетела ещё какая-нибудь мудрость, вызывающая у меня тошноту.
– Не смею задерживать.
Нелепый секундный танец в коридоре: я – налево, туда же и Антон, я – направо, и вот опять он передо мной, – и мы наконец расходимся. Тренировочный зал прохожу быстро и по стенке, чтобы не пересечься с Беном. Мне и правда нужен отдых. Особенно сильно я ощущаю это именно сейчас, когда гляжу на пышущих энергией стражей вокруг. Пока я едва передвигаю ноги, они бодры, быстры, веселы и слишком живы.
