Сестра (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна (книги без регистрации полные версии .txt) 📗
Нет, сказано?то было много чего еще, но все Софья просто не запомнила. Зато по окончании разговора порадовалась, что Аввакум на их стороне. Феодосия не просто раскаялась в своих побуждениях. Она на полном серьезе собралась — заняться делом. А что?
У Морозовых есть земли и деньги.
А у Алексея есть скот, вывезенный из Англии. Пока его было мало — все было неплохо. Но ведь оно плодится! За овцами надо следить, за коровами, скрещивать надо, стричь, шерсть возить обрабатывать… дел — уйма. Так что вот тебе покаяние. Пока все не наладишь — и думать не смей, чтобы от мира затворяться. А сына и вовсе тащить забудь! Он здесь самое лучшее делает, что только можно! Будущему своему государю служит! Так что — цыть, баба! И пошла работать! Трудотерапия — лучшее лекарство от многих горестей и печалей.
Сам Аввакум тоже переменился за это время.
Неглупый и серьезный мужчина, несмотря на все характеристики. И даже его упор на религию… так простите — протопоп. Работа такая. А чего с Никоном не поделил да упирался… а вы б не уперлись на его месте?
Он себе выбрал цель — и все тут.
Чисто русская черта — встать и стоять насмерть. Зубами вцепиться и не разжимать их, даже когда тебе голову снесут. Но в войне она доблесть, а в мирной жизни? Почему?то не поняли.
В школе же Аввакум нашел себя в другом. Вырастить целый орден монахов — воинов, это ли не цель? Сделать так, чтобы несли веру православную? Чтобы помнили и верили правильно. Не по канону, нет… Есть такой грех, перевод тут, ошибка там — и вот оно, первое непонимание, второе — и побежала трещина, все ширясь и ширясь. Далеко и ходить не приходится, латиняне?то! Католик с гугенотом…
А вот понимать правильно, вот это протопоп и старался вложить в детские головы, тщательно отбирая учеников и стремясь добиться от них не тупой зубрежки, а понимания…
А параллельно еще выписал нескольких иноков из монастырей — Алексей Алексеевич в ноги отцу падал, чтобы тот патриарха попросил. Аввакум, хитрюга, не абы кого выписывал. Среда церковная — место узкое, все друг друга знают. Он и выбрал нескольких монахов из тех, кому мирское глубоко безразлично, а вот человеческие болезни…
Лекарей он выписал…
И в школе прибавился курс прикладной медицины.
Кое?что добавила Софья из своего опыта — и пошло — поехало. Аввакумовых ребят обучали по полной программе, остальных — оказывать первую помощь при ранениях. А что?
Воин все уметь должен, не только в красной шапке ходить, да пищаль таскать! Нет уж!
И языки знать, и лазутчика взять, и часового снять, и языка добыть, и товарища накормить, и палатку поставить… а вдруг рядом с тобой слуг?то и не окажется?
Ремесло у воина такое — многогранное!
А кому не нравится — пошел вон. Насильно тут никого учить не будут, других найдем. А вот вы так и пойдете, с позором! Так что скрипели боярские дети зубами, ругались, но учились изо всех сил. А когда учат серьезно, а ты серьезно учишься — тут, поверьте, ни права качать, ни высокомерие проявлять некогда. Да и сил нет.
Правильно поставленный учебный процесс длится от восхода до заката, и сил оставляет ровно столько, чтобы хватило умыться на ночь и одеяло натянуть. И в царевичевой школе он был, именно что, правильным.
Второе событие было жутким. Забеременела царевна Анна. Для Софьи?то все было нормально, но она сильно подозревала, что народ не одобрит. Хотя тетка держалась, сколько могла.
Живота почти заметно не было, тошнить ее не тошнило, один раз только в обморок упала… Софья догадалась случайно. Когда ее вместе с Воином увидела… вовсе не за чтением старинных книг. Так получилось…
Софья промолчала, но за теткой наблюдать стала пристальнее. Хвостатые — они, знаете ли, плавают, а залет всегда получается неожиданно. Потому и залет.
Так что в один прекрасный момент, когда они остались одни, Софья абсолютно спокойно поинтересовалась.
— Тетя, а скоро мне братика или сестренку ждать?
Анна где стояла, там в обморок от такого вопроса и упала. Пришлось приводить в чувство, успокаивать и заверять, что никто ничего не знает. А Анна боялась. Если узнают… грех?то какой!
Плод заставят травить, Воина казнят, ее в монастырь запрут… оказалось — седьмой месяц.
Чем думали? Ну, это понятно. Что делать? Рожать, конечно. Обратно?то не рассосется. Воин знает? Знает, конечно, волнуется, предлагает ее отсюда увезти, но — куда?! Хотя, наверное, и придется.
Софья вздохнула — и предложила свой вариант событий. Вроде бы ходила Анна нормально, хоть и поздняя первородка. Доносить ребенка она должна, если что — пусть тут же прячется в покоях, выгоняет всех, зовет ее с Алексеем, а там по ситуации разберемся.
Если же нет — месяц еще доходить, а там к Феодосии Морозовой в гости съездить.
Поплакать вместе об утрате для государства, помолиться, попоститься — никто и слова дурного не скажет. Здесь Татьяна за всем присмотрит, она?то в курсе?
Нет, если и подозревает чего, то молчит.
Софья только хмыкнула. Еще бы не подозревать, когда Анна мыльню стала посещать пореже и в гордом одиночестве. А уж париться — и вовсе ни — ни, вредно же…
А что молчит — ну, тут тоже неплохо. Значит, умная женщина.
С Феодосией?
Договоримся. И с Аввакумом. Обвенчать вас с Воином, герои! Тайно, но чтобы дитя незаконным не было!
Знают двое — знают все?
Так и пусть знают, главное, чтобы доказать не могли. Да и то… Аввакум — священнослужитель, ему молчать — чин велит. За блуд, конечно, епитимья, но это больше Воину отольется, он?то дитя не носит. Феодосия тоже промолчит. Кремень — баба. Ну а про Софью и вовсе поминать нечего. Она только рада и вообще — дай вам бог!
Рыдала Анна по итогам разговора долго и обильно, но все?таки другой хорошей идеи не было — и она отправилась к Аввакуму на исповедь.
Протопоп такой новости не обрадовался, но желание Анны все скрыть понял и поддержал. Узнай сейчас царь — головы полетят, да и его в том числе. А протопоп к ней как?то привык. Притерпелся. Опять же, и дело его загубят, так что молчать — и молчать! С чадом что делать?
Воин его себе заберет, кормилицу найдет, воспитывать будет. Скажет — нашел, усыновит. А там — кто его знает, что дальше будет. Зато и род не прервется…
Это Аввакум одобрил и с Феодосией сам пообещал поговорить. Хотя Анну песочил достаточно мягко, а вот Воину досталось по полной программе. Софья, конечно, не подслушала, хоть и жаль, но по данным разведки, мужчина долго ходил по школе с красными ушами и виноватыми глазами. И правильно!
Думать надо, а не только любить! И о последствиях — в том числе.
Потом Аввакум вызвал на беседу и саму Софью но тут уже коса нашла на камень. Софья понимала, что плохого мужчина не желает, что он неглуп, но и решила чуть показать зубки. Она — не абы кто, она — царевна, а здесь это не строчка в паспорте. Тоже мне, Иван Васильевич с его 'Очень приятно, царь…'. Здесь это приходится каждым жестом подтверждать, каждым словом. И если бы Софья в свое время не командовала и не привыкла держать язык за зубами — ох и плохо бы ей пришлось.
Впрочем, беседа с протопопом началась вполне спокойно. С чая и доброй улыбки.
Погода, здоровье, природа, леденцы — зубы протопоп заговаривать умел не хуже, чем матерущий дипломат. Но и Софья была не лыком шита. Светскую беседу она поддерживала, а вот стоило ему ненавязчиво перейти к допросу…
— Умница ты, Сонюшка. Никто, почитай, и не заметил, а вот ты, девчушка глазастая…
Софья промолчала. Хвалят — и пусть хвалят. А за что? Жираф длинней, ему видней…
— Ждешь братика или сестренку?то?
— Жду отче, — вполне живо ответила Софья. — Матушка, говорят, опять в тягости, молиться за нее буду… Пусть батюшку сыном порадует…
— А про тетушку не помолишься?
— я и так что ни день молюсь о своих родных и близких, — удивилась Соня. Шишку вам с ёлки, а не информацию!
Аввакум, не будь дурак, понял, что так они долго будут ходить вокруг да около, и попробовал прощупать почву сам.
