Операция «Немезида» - Утолин Константин Владимирович (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt) 📗
— Спокойно, Сарайбек, — Угрюмов подошел к нему, обнял и проводил к креслу. — Мы разберемся, во всем не спеша разберемся, когда окажемся дома.
— Хорошо бы… Понимаете, Аучи во время… Во время оргазма он поглощает энергию партнера, это верная смерть. Смешно, да? Но для хлойна это проблема, хлойны умеют любить. Аучи очень хочет ребенка.
Он понял Джессику через ее горе, он узнал о ней больше, чем она сама.
— Хорошо, хорошо, — Угрюмов даже достал из кармана платок, вытер пот, выступивший на лбу узбека. — А сейчас нам нужно вернуться в Огре.
— Нет. Он сейчас придет.
— Кто?! — вскинулась Алферьева.
— Аучи. Хлойн. Он уже рядом…
Утомленный Сарайбек уронил голову на спинку кресла и мгновенно уснул. Словно зачарованные, два иерарха смотрели на дверь. Вот она распахнулась. Невысокий, полный человек вытер ноги, снял шляпу и улыбнулся.
— Привет, Младшие! Стрелять не будете? Хорошо. И почему вы так удивлены — разве мы не собирались встретиться?
— Собирались, но как-то… Иначе, — буркнул Угрюмов, думая о снятой охране.
— Мотивы нелюдей трудно прогнозируемы, — улыбнулся Аучи и, сняв плащ, аккуратно повесил его на крючок. — Ладно уж, давайте присядем, что ли? Я принес шампанского, но оставил в машине, как-то постеснялся сразу тащить..
От него веяло симпатией, добротой. Хлойны — эмпаты. Угрюмов, стараясь не поддаться этому обаянию, нахмурился.
— Мне в целом понятен ваш замысел, но я, конечно же, не надеюсь, что вы расскажете мне подробности, — развел руками Аучи. — Однако, надеюсь, вы мне поверите. Постепенно… Наши мотивы трудно прогнозируемы, но поверьте, я не одинок в своей беде. Так было всегда, но, может быть, так не будет всегда?
Спустя несколько часов Угрюмов и Алферьева снова сидели в «Мерседесе», на заднем сиденье посапывал Сарайбек. Связь восстановили, через несколько минут три иерарха опять окажутся под наблюдением Братства.
— Ты доволен?
— В общем, да, — кивнул Илларион. — Конечно, придется с ним еще очень сильно поработать. Но ту информацию, что он дал, проверить несложно… А потом — Вассальная Клятва. Верю, что он будет наш.
— И не только он, — напомнила Татьяна.
— Да, силушка собирается постепенно, пальчик за пальчиком — вот и кулак. Сперва Джесси, теперь вот Аучи. Прямые выходы на Гнезда Аспидов, да я мечтать о таком не мог! Мы успеем, успеем к назначенной дате.
— Может быть, это будет дата нашей смерти.
— На миру и смерть красна.
Глава 9
НА ФАРВАТЕРЕ РЕАЛЬНОСТИ
Иван понравился Насте с самого начала — сдержанный, всегда очень вежливый и как бы немного «не в своей тарелке». То есть постоянно мобилизован, готов ко всему. Рядом с ним было спокойно, будто внутреннее напряжение Ивана позволяло расслабиться любому собеседнику. Или только Насте? Но ближе сошлись они все-таки в школе, когда Ивану как-то раз здорово попало от звероподобного инструктора Богородько в столовой.
Это было почти год назад. Сначала Настя просто ничего не поняла — Иван с подносом шел к свободному столику, которых в это время было много, а инструктор навстречу. Вдруг Богородько ударил ногой снизу прямо по подносу, как показалось Насте, но курсант то ли отбил удар, то ли успел увести в сторону поднос… Тогда инструктор вдруг отпрыгнул в сторону и поднял на вытянутой руке стакан с компотом.
— Спишь на ходу, Ванька?!
— Виноват, Степан Михайлович, — отчего-то сконфузился Иван. — Не ожидал…
— Не ожидал? А как я тебя такого, не ожидающего, могу на задание посылать?
Богородько медленно выпил компот, а курсант стоял, понурившись, перед ним. Допив, инструктор вдруг швырнул стакан в Ивана. Настя ойкнула, но Иван перехватил стакан, при этом едва не уронив тарелки с подноса.
— Ты почему позволяешь себе проигрывать, а?! — опять пошел на него Богородько. — Что я тебе, отец родной? Может, я сам так сказал? А ты, лопух, и поверил? А если я тебе сейчас прикажу свой обед мне отдать и убираться — выполнишь?!
— Виноват, Степан Михайлович… — совершенно уже обескураженно забормотал курсант, и тут Богородько ударил снова, вышиб все же поднос.
По полу разлетелись еда и осколки тарелок, жалобно зазвенели приборы. Иван отступил на несколько шагов, ловко отмахиваясь от наседающего Богородько подносом, но тот продолжал лютовать.
— А нельзя ли… — Настя и не заметила, как вскочила. — Нельзя ли здесь не упражняться?! Это столовая все-таки!
— Что?.. — Богородько обернулся, будто не веря своим ушам. — Что ты сказала, девочка?
— Я сказала, что это не спортивный зал, здесь люди кушают! — Уши и щеки Насти наливались краской. — Извольте вести себя прилично, кем бы вы ни были!
— Кем бы я ни был?
Богородько шаркающий походкой направился к Насте. Она могла попробовать атаковать его магией, знаний и сил хватало, но разве так можно? Здесь, в школе… Где все свои!
— Вы пьяны, наверное?! — Настя быстро оглядела присутствующих, но это были техники и парочка младших курсантов, боявшихся Богородько как огня. — Я доложу о вашем поведении!
— Сопли утри, — посоветовал ей инструктор, опираясь на стол и все равно глядя на девушку сверху вниз. — Ты здесь кто? Ты здесь — никто. А я со дня основания школы здесь дураков уму-разуму учу. Да, Ваня?!
— Так точно!
Иван оказался совсем рядом, за спиной Богородько, и смотрел он не на Настю, а в спину инструктора. И девушка вдруг поняла, что она не одна: Иван бросится, стоит только обнаглевшему инструктору протянуть к ней руку. Это придало сил.
— Идите, проспитесь! Я не позволю вам собой командовать!
— Вот оно что?
Богородько взял со стола стакан с таким же компотом, взвесил его в руке и поднес к губам. Это переполнило чашу терпения, и Настя ударила — открытой ладонью, будто нанося пощечину. Стакан вылетел из лапы Богородько, с глухим хрустом разбился о пол. В то же мгновение инструктор другой рукой не глядя хлопнул Ивана по животу, и тот согнулся от боли.
— Видал? Она не испугалась. А ты боишься, потому что я твой командир. Так вот, Ванька, ты уже не сопляк, ты боец. И ты должен быть готов отражать нападения с любой стороны. Мне не нужны здесь парни, которым можно приказать что угодно, даже работать против Братства, понял? Не позволяй себя унижать никому. Ты давно уже равный среди равных, воин, а не курсант!
Богородько одной рукой приподнял Ивана и заботливо подсунул под него стул. Потом быстро подошел к окошку раздачи и принес два стакана с компотом и новый обед Ивану, который поставил на Настин стол.
— А ты прости, сердитая! — весело подмигнул он Насте. — Я, конечно, не прав. Но шоковая терапия, это, знаешь ли, такое дело… Хочешь, подмету?
— Я сама, я сама! — заголосила спешащая с веником буфетчица, Нина Алексеевна. — Степа, ты или кушай, или иди отсюда! Увидал, что я выскочила на минутку, и разошелся, охальник… Твое счастье, что вернуться не успела, а то бы ты узнал, кто в Братстве постарше тебя будет!
Инструктор, сконфузившись, пробормотал извинения и ушел. Настя опустилась на стул и смотрела на Ивана, понемногу приходящего в себя. На глазах его выступили слезы, он смахнул их — появились новые. Насте почему-то стало смешно, она фыркнула.
— Я… Он правильно все говорит, — едва ли не простонал Иван. — А я сейчас, я только… Печень. Я сейчас.
Он действительно быстро оправился от молниеносного удара. Настя понимала, что надо даже пожалеть его, все-таки очень больно, да и унизительно все получилось, но было смешно.
— Он у вас такой дурак!
— Богородько? — Иван улыбнулся и снова смахнул слезы. — Да, а еще он очень добрый. То есть нет, он не дурак, совсем не дурак. Он правильно сказал: надо себя уважать, а мы привыкли ему в рот смотреть… В Братстве ведь тоже есть предатели, надо быть готовым.
