Факультет Тёмной магии: Всё не то, чем кажется (СИ) - Льер Валентина (мир бесплатных книг .TXT) 📗
Из одежды на мужчине оставили только штаны из хорошей, явно дорогой ткани, да плетеный ремешок, что стягивал длинные черные волосы в хвост. Белая, лишь чуть тронутая загаром кожа явно свидетельствовала, что парень не был крестьянином. Да и крепкие, налитые мышцы говорили о том же. Мужчина скорее чаще держал рукоять меча, чем косу или лопату.
- Хорош, - прошептала рядом молодая девушка. - Жаль, только что отвернувшись лежит, лица не видно, - посетовала она. - Что он тут забыл-то?
Вот и я о том же думала. Может, какой рыцарский орден нашептал, задурил голову, да отправил истреблять злых ведьм во имя добра и света? Ведь явно забрел сюда не просто так. В такую глушь сквозь буреломы и болота случайно без всякой цели не забираются. Сколько еще таких же будет? Сколько еще таких же погибнет на этом алтаре?
- Он без сознания? - прошелестел старческий голос где-то за спиной и словно в ответ на этот вопрос Верховная резко вскинула руку. Короткая вязь заклинания, едва слышные слова и мужчина дернулся, приходя в себя. Зазвенели кандалы, когда он попытался освободиться, жалобно заскрипели звенья от резких рывков. В какой-то момент мне даже показалось, что начал крошиться камень от заметавшегося мужчины.
- Не вырвешься, не старайся - негромко произнесла Верховная. Пленник резко повернул голову на звук и замер.
А вместе с ним и я, потому что:
- Руан... - прошептала, чувствуя, как все внутри холодеет.
- Не в добрый час ты сюда забрел, - грустно качнула головой женщина и резко вскинула обе руки, занося ритуальный кинжал: - Так пусть же напьется Великая Ночь крови!
- Нет!
endash даже не поняла, что это именно мой голос разнесся по поляне, пока все взгляды удивленно не обратились ко мне. Вся поляна, все ведьмы и демоны, собравшиеся здесь, застыли
в ожидании. Даже Руан повернул голову и сощурился, пытаясь рассмотреть через разделявшее нас пламя пылавшего посреди поляны костра мою фигурку. Я зябко передернула плечами.
- Виррин? - мягко позвала Верховная, опустив кинжал.
- Я... - я запнулась на секунду, - я требую Право Ночи, - мой голос неестественно громко прозвучал в повисшей над поляной тишине, но стоило мне лишь озвучить свое требование как ее, тишину, разрушила сотня зашелестевших голосов: кто-то возмущался, кто-то недоумевал, а кто-то из совсем молодых просил объяснения у старших.
- Ты уверена? - внимательно взглянула на меня Верховная. Едва она вскинула руку, как все вновь замолкли. - Он ведь не...
Не демон, я знаю.
endash поймала взгляд молодого мужчины. Неестественно спокойный, и в то же время полный ярости где-то там на дне ярко-зеленых глаз.
Ночь моя Хранительница... Что я делаю?!
- Уверена, - кивнула в ответ.
- Ну что ж... Да будет так, - секунду помедлив, провозгласила Верховная и протянула в сторону руку. - Ильда.
Старая женщины, выглядящая именно так, как иногда принято описывать ведьм - сгорбленной, с крючковатым носом, глубоко посаженными глазами, кустистыми бровями и немытыми волосами - спешно подала чашу с густым белесым отваром. Который в следующий миг Верховная ловко влила в рот мужчины, слегка нажав на какие-то точки у челюсти. И хотя большинство он тут же сплюнул, однако, часть все же вынужден был проглотить.
Дурман - горько усмехнулась я про себя, наблюдая, как Руан тщетно пытается отплеваться,
- и возбудитель. Совсем легкий, лишь чтобы возжелать ту, что будет сейчас перед ним танцевать. То есть меня.
endash глубоко вздохнула, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце.
Ночь моя Хранительница, куда я влезла... И что я делаю...
Ведь недаром спросила Верховная, уверена ли я: хоть Ночи-Хранительнице и все равно чья кровь прольется: животного, человеческой жертвы или невинной девицы, однако у нас, ведьм, так с древних пор повелось, что чем больше магических сил у того, кто лишает невинности, тем сильнее потом раскрывается дар самой ведьмы. И лучше, если первым станет демон.
- Виррин, - вновь позвала меня Верховная, и я поняла, что могу еще отказаться, могу шагнуть назад, и никто меня не осудит. Могу отвернуться и не видеть, как взметнётся кинжал и оборвет чужую жизнь. Могу выбрать для себя другую судьбу и другую силу. Могу... и даже Руан, чей чуть затуманенный взгляд я вновь поймала на себе, ожидал от меня этого же.
Могу... но не хочу!
Я резко шагнула вперед и замерла посреди поляны, ожидая, когда же барабаны забьются в такт плещущемуся рядом огню.
Возможно, это было не логично, возможно, это было неправильно.
Но если не танцевать для того, кто тронул твое сердце, зачем танцевать вообще?
барабаны не заставили себя ждать. Сначала над поляной разнесся тихий, неуверенный, едва уловимый ритм, но уже через секунду он окреп, вобрав в себя переливы пляшущего огня. Налился силой, наполнился зовом. И я откликнулась на этот зов: сначала мягко, тягуче, чувственно, призывно прогибаясь и скользя ладонями по своему освещенному отблесками пламени костра телу, а затем все более яростно, все первобытнее, в такт бьющимся в агонии барабанам. Все более неистово и страстно. Не ограничивая себя никакими условностями, никакими нормами, забыв о том, что я - благородная леди. Сейчас мой танец бесстыдно соблазнял, звал, обещал наслаждение.
Это был танец страсти и обольщения, танец огня, танец жажды, за каждым движением которого следил внимательный, напряженный, немного затуманенный взгляд Руана.
Призыв для одного единственного человека, перед которым тот не смог устоять: стоило лишь мне, ступив на небольшую приступку у алтаря, опереться коленом рядом с бедром мужчины, как он потянулся навстречу, совсем забыв об оковах. Ну а я... ну а я мягко скользнула обнаженной грудью по его груди и впилась в губы поцелуем. Но лишь на миг, чтобы в следующую секунду, вырвав из груди Руана стон разочарования, дразня, чуть отпрянуть. Ровно на столько, чтобы он не смог дотянуться. А он пытался: зазвенели звенья цепи, когда мужчина яростно, раздосадовано дернул их, не в силах добраться до лукаво улыбающейся ведьмы, чьи губы и чье тело было так близко и так недоступно.
Я мягко, дразня, скользнула пальцами по его животу, чуть царапнула кожу, заставив мужчину едва ли не зарычать от бессилия и вновь рвануть цепи, и опустилась вниз, обхватив своими бедрами его бедра.
Ночь, ритм барабанов и близость Руана опьяняли, но еще больше пьянила его беспомощность, осознание того, что сильный, жесткий, самовольный мужчина сейчас полностью
Я моей власти, что он подчиняется мне, моим рукам, что он тянется за моими прикосновениями. Яростно, зло, желая вырваться и наказать зарвавшуюся ведьму, что заковала его в оковы и теперь дразнит, распаляет легкими касаниями и поцелуями, обещает, но не дает. И будь его воля, извивалась бы я сейчас уже под ним, кричала бы от стремительных, страстных ударов, которыми бы он вбивался в мое тело, даря наслаждение и наказывая за то, что играла с ним. Будь его воля, я не сидела бы просто так на его бедрах, а уже была бы пронизана его естеством. Впрочем, этого мне уже хотелось и самой: ощутить его внутри себя, заглушить ту тянущую, ноющую пустоту, унять сладкую боль, собравшуюся внизу живота. Хотелось жгуче, нестерпимо, так что я едва, слишком резко рванув, совладала со шнуровкой его штанов, вновь вызвав больше похожий на рык беспомощный стон мужчины. А потом, приподнявшись, откинулась назад и, закрыв глаза, мягко, осторожно опустилась, впуская его в себя, утверждая окончательно над ним свою власть, овладевая им... Но лишь на миг! Потому что в следующее мгновение сильные жесткие руки подхватили меня под бедра и слегка подбросили вверх, чтобы тут же вернуть обратно. Судорожно вздохнув, я распахнула глаза, чтобы встретиться с абсолютно ясным взглядом Руана, который со злой улыбкой сейчас и удерживал меня, задавая темп и заставляя хрипло стонать от нахлынувших ощущений.
Как он сумел освободиться?! А глаза... в них же не следа дурмана! И когда вокруг нас успела вспыхнуть огненная завеса, отделив нас от остального мира?
