Тень в отражении, или как выжить, путешествуя по фантастическим мирам с мужем и кошкой (СИ) - Мигель Ольга
К нашему величайшему удивлению, предположения оказались верны: охрана действительно пропустила нас на входе, и мы направились в уже знакомом направлении. Не спеша поднявшись на восьмой этаж, где хранилось зеркало, мы завернули в сторону хранилища, как вдруг услышали неистовое завывание, доносившееся из-за двери, которую мы только что миновали.
Все мы моментально замерли и прислушались, искренне надеясь, что нам это просто показалось. Но не прошло и пяти секунд, как завывание повторилось.
Последнее, чего нам хотелось, так это быть замеченными то ли тем, что выло, то ли тем, что заставило это выть. Потому мы синхронно замерли, прикусив языки.
Через считаные секунды вой повторился, а потом мы услышали хоровое бормотание.
Любопытствометр у меня при этом моментально зашкалил… да и, судя по реакции, не только у меня! И в то время, как я прилипла глазом к замочной скважине, остальные тоже не баклуши били, а присосались ушами к двери.
То, что я увидела, меня, мягко говоря, удивило:
Посреди большой черной комнаты полукругом стояли люди в черных балахонах. В центре же находился облаченный в черный латекс Джинтон! Стоя на четвереньках, он мотал головой, подпрыгивал, а вскоре взвыл в четвертый раз. После этого мужчина неожиданно успокоился и, встав на ноги, начал интеллигентно бродить взад-вперед и толкать пафосную речь.
– Да озарится ваш млечный путь искаженной Тьмою, о братья мои и сестры! Ибо грядет день, коего наш народ ждал тысячелетиями, коей наши предки желали увидеть больше всего не свете, и кое предстоит увидеть нам! Авэкус!
– Авэкус! – подхватила толпа с таким рвением, которому позавидовали бы и фанаты Третьего Рейха, орущие в лучшие годы «Хайль Гитлер!».
– Осталось всего девятнадцать дней, девятнадцать закатов и рассветов, после которых наступит Пришествие! И тогда откроются все до единого волшебные зеркала! Если это свершиться, о братья мои по вере, если ничто не помешает, если Тень Искажения останется в зеркалах на момент затмения… тогда она сможет свободно путешествовать из мира в мир: когда угодно, как угодно и куда угодно, ибо ей ведомы все дороги! Авэкус Эспириен!
– Авэкус Эспириен! – блаженно воскликнула зигующая толпа.
– Однако же, нам предстоит выдержать серьезное испытание! – строго протянул Джинтон. – Эти четверо попаданцев не должны покинуть наш мир. Они ищут Зеркальщика, а он ждет их! И если они найдут его раньше срока, все пропало! Зеркала нельзя уничтожить просто так – в них можно хоть ракеты запускать, на стекле и царапинки не останется. Но этот чертов стервец знает способ разбить их! А если хоть одно из них будет уничтожено, всему конец! Великие зеркала станут просто стекляшками, их магия будет утеряна, путешествовать между мирами больше не представится возможным, а Зеркальный коридор навсегда останется запечатанным, без единого входа и выхода! И там, в этой бесконечной слепящей белизне, Тень Искажения будет обречена на вечные скитания! Мы не должны допустить этого, не должны! Авэкус Тибиритус!
– Авэкус Тибиритус! – грозно отзиговала толпа.
– Но мы обязаны действовать осторожно, – вел дальше Джинтон. – У одной из них его перстень! И нельзя исключать вероятность того, что он как-то отреагирует, попробуй мы применить к ним силу. Зеркальщик установил правила, главное из которых – он не вмешивается лично, пока никто из Посвященных напрямую не вмешивается в Игру грубой силой. Пока что он придерживался этого правила и полостью возложил все на волю команд. И остальные Посвященные, в конце концов, сумели остановить другие команды, придерживаясь правил и влияя только лишь на их волю. Чем же мы хуже, братья мои? Неужели мы не сумеем также справиться с командой, которая досталась нам? Подумайте только, мы станем теми, кто остановил последнюю команду! Мы должны задержать их в своем мире, не прибегая к грубой силе, и тогда Тень Искажения получит свой подарок, о котором даже не догадывается: абсолютную свободу! Авэкус Императос!
– Авэкус Императос! – радостно воскликнула толпа.
– Не дадим же им продолжить участие в Игре и пройти сквозь зеркало! Искушайте их, запутывайте, угрожайте им… все в наших руках. Тьма на нашей стороне! Авэкус Архасис!
– Авэкус Архасис! – подхватила толпа, в то время как я, умудренная горьким опытом, сделала вывод, что пора сваливать, о чем немедленно сообщила своим спутником языком истерических жестов.
Согласно кивнув, все трое рванули за мной в сторону лифта и предусмотрительно ничего не спрашивали, пока я в режиме партизана выглядывала из-за угла – благо, камер наблюдения в этом месте не было, в чем я уже ранее успела убедиться.
Несколько минут спустя двери кабинета, некогда являвшегося центром нашего внимания, открылись, и из них гуськом вышла толпень людей в белых халатах. Их лица светились сдержанностью, скептицизмом и чрезвычайной ученостью. Потому было крайне сложно поверить в то, что совсем недавно все они, стоя в черных балахонах, зиговали во славу неведомой хрени из волшебных зеркал.
Подловив момент, я подала остальным знак следовать за мной и бодро вышла из-за угла, излучая высшую степень дружелюбия.
– День добрый! – весело улыбнулась я, миленько махнув ручкой.
– О, да, добрый… какая неожиданная встреча! – растерялся Джинтон, заметив нас. – Какими судьбами? Не ждал увидеть вас здесь.
– Меня тут все один научный интерес не отпускает, – сообщила я с совершенно непосредственным, и даже глуповатым лицом. – Вы ведь будете не против, если мы проведем с зеркалом один эксперимент?
– Эксперимент? – замялся Джинтон. – Эм… понимаете, это, конечно, можно, но не сегодня.
– Ясно… тогда завтра можно?
– Возможно… – еще больше замялся собеседник, прекрасно понимая, что с завтрашнего дня зеркало можно будет активировать.
– Не волнуйтесь, мы не собираемся вас покидать! – заверила я. – Мила и Влайд тоже передумали и решили остаться вместе с нами. Все-таки не стоит больше открывать зеркало.
Какой бы ни была миссия, но если то существо ворвется в какой-нибудь мир… это того не стоит. И я рада, что смогла убедить Милу оставить эту затею.
– Вот как? – вздохнул Джинтон, искренне пытаясь скрыть свое недоверие.
– В общем, я хочу кое-что проверить. Разумеется, под присмотром ваших ученых!
– Ну, думаю, это можно будет устроить, – наконец согласился Джинтон, видимо, руководствуясь желанием не вызвать у нас лишних подозрений. – Приходите завтра после обеда.
– Спасибо! – радостно заулыбалась я и, помахав на прощанье, потопала к лифту.
Действуя по схеме «улыбаемся и машем», мои спутники последовали за мной. Что тут скажешь, выходить к ним сейчас было рискованно. Но если бы мы сбежали, так с ними и не повидавшись, Джинтон наверняка бы догадался, что мы подслушали их черное-пречерное совещание, просто переговорив с охраной, которая сообщила бы, что мы заходили в здание и направлялись в хранилище.
– Так и знала, что наша привычка рассказывать все каждым хранителям зеркал в посвященных мирах однажды вылезет нам боком! – пробурчала я, когда все мы пересекли порог моего дома.
– Мило, в общем, – фыркнул Женя. – Мало того, что нас на какую-то великую миссию по спасению вселенной подрядили, так это еще и, оказывается, было задумано как игру-развлекаловку! Эдакое реалити-шоу под попкорн для зажравшихся скучающих божеств!?
– И не говори, – вздохнула я. Не знаю, как выглядит этот Зеркальщик, но в данный момент мне при мысли о нем вспоминается знаменитая маска, которая грубым голосом говорит: «Юля, я хочу сыграть с тобой в игру».
Остальные связанные с этим типом ассоциации были соответствующими. Потому в конкретный момент я твердо решила, что в любом случае найду этого самого Зеркальщика – хотя бы просто ради того, чтобы дать ему в глаз.
– Так что делать? – напомнил Влайд. – Завтра у нас, возможно, будет последний шанс сбежать. И теперь, думаю, никто из нас не сомневается в том, что бежать стоит. Но как только Мила начнет открывать проход, нас загребут еще до того, как она дочитает заклинание.
