Бегущая (СИ) - "Электра Ди" (читаем книги txt) 📗
Давид снова усмехнулся, увидев такую реакцию.
— Не бойся. — Успокоил он. — Это произойдет не здесь и не так. Я хочу насладиться каждой секундой проведенной с тобой, каждым миллиметром твоего тела. Ты должна принадлежать мне, потому что я хотел этого с тех самых пор, как увидел тебя тогда в детстве, в том белом платье.
Он гладил ее по лицу, волосам, и Адара вспомнила его отца, который точно так же успокаивал и прикасался к ее матери, убив перед этим ее мужа. Ей стало плохо.
Ночь и смерть
Адара снова оказалась в своей комнате в доме Стаковского.
Фарида отмыв свою хозяйку, хлопотала над столиком с принесенной едой и без перерыва причитала.
— Под землей. Какой ужас. Да что Вы там ели? Посмотрите на себя, Вы так похудели. А руки? Какие грязные у вас были руки. И все ваше тело в царапинах и ссадинах. Они, что Вас били?
Адара молчала, замкнувшись в себе.
— Вы должны все это съесть. — Объявила Фарида. — Иначе я пожалуюсь господину Стаковскому.
Адара посмотрела на служанку и твердо произнесла:
— Я не хочу есть.
Фарида тяжело вздохнула.
— Хорошо, тогда хотя бы попейте сок. Вам нужны витамины.
Адара послушно взяла стакан и, опустошив его, легла на кровать и закрыла глаза, но не заснула. Весь оставшийся день и всю ночь она ожидала Стаковского, но он так и не появился, видимо, решив дать ей передышку. Уже под утро, не выдержав, она уснула.
Адара проснулась поздно вечером и увидела в комнате, беззаботно распевающую себе под нос и приплясывающую, Фариду. Служанка, что-то аккуратно все время поглаживая, раскладывала на диване. Заметив, что Адара открыла глаза, она, как всегда, быстро заговорила:
— Ой! Как хорошо, что Вы сами проснулись. Господин Стаковский велел Вас подготовить. Идемте.
Она открыла дверь в ванну, и по комнате разнесся дурманящий запах цветов. Адара встала и направилась за служанкой.
Спустя десять минут, Адара, замотанная в простынь, сидела перед столиком с зеркалами, а Фарида расчесывала ее волосы.
— Господин Стаковский сказал, что Вы должны быть с распущенными волосами и Вам не нужны украшения, только вон то платье и трусики. — Она смущенно захихикала.
Адара посмотрела на диван и увидела комплект белья цвета сине-сиреневой ночи, состоящий из кружевных трусиков из тонкой ткани и пеньюара с двумя бретельками, больше похожим на короткое платье.
Она равнодушно отвернулась.
— Вам не нравится? — Спросила, изумившись Фарида.
— Красиво. — Подтвердила Адара.
Она оглядела себя в зеркало и тут заметила, что на ней нет медальона ее матери. Она тут же вскочила на ноги, осматривая комнату.
— Где он?
Адара ринулась в ванну, но его там не было. Она подбежала к постели, сдернула простынь, подняла подушку, но его не было и там, хотя она точно помнила, как снимала его перед тем, как Фарида принялась отмывать ее в первый раз.
— Где он? — Она повернулась к служанке и, гневно сверкая глазами, стала приближаться к ней.
— Его забрал господин Стаковский. — Протараторила Фарида, в испуге прижавшись к окну. — Он велел передать, что если Вы хотите получить его обратно, то Вы должны прийти за ним в его спальню.
Адара вздохнула, опустилась на кровать и уткнулась лицом в ладони. И, вдруг, будто она была сейчас на платформе под землей, а не запертая в четырех стенах в доме Стаковского, она услышала голос Ольги Петровны: «Он хранил этот медальон все эти годы у себя на груди, так, словно в нем было запрятано твое сердце. Это ты разбила ему сердце Адара, когда сбежала от него».
Теперь он забрал ее сердце обратно.
Адара просидела, не двигаясь, несколько минут, потом встала и перешла к столику с зеркалами.
— Когда он велел прийти к нему?
— Сегодня, как только Вы будете готовы. — Ответила Фарида и снова принялась расчесывать ее волосы. — Он сказал, чтобы Вы не затягивали. В коридоре второго этажа никого не будет, поэтому Вы можете идти спокойно, не боясь, что Вас увидят в таком виде.
— Хорошо. Когда ты закончишь, можешь пойти и сказать ему, что я сейчас приду.
— Я уже все. Вам помочь одеться?
— Нет, я сама. Иди.
Фарида кивнула, и молча, вышла из комнаты.
Адара долго смотрела на наряд, предназначавшийся для ее первой ночи с Давидом, не решаясь к нему прикоснуться. Затем переодевшись, подошла к двери, приоткрыла и прислушалась. Вокруг была тишина, словно весь дом вымер. Она закрыла дверь, подошла к шкафу и достала пистолет, который, когда ее поймали, лежал в кармане ее широких штанов, и который она потом спрятала. Адара оторвала кусок простыни, привязала пистолет высоко к ноге и повернулась к зеркалу. Пеньюар отлично скрывал оружие. Она осмотрела себя еще раз, при этом стараясь избегать отражения своих серых грустных глаз. В первый раз Адара по-настоящему задумалась о близости с Давидом, и ей стало страшно от осознания того, что ей этого хочется, но что при этом это придаст память ее матери. Все ее тело охватила непонятная слабость, руки задрожали, а сердце готово было вырваться из груди. Она несколько раз глубоко вздохнула, выдохнула, приходя в себя, затем открыла дверь и будто приведение, осторожно ступая, направилась к спальне Стаковского.
Коридор был едва освещен, а в мертвой тишине было слышно, как тикают часы на стене. Когда она проходила мимо лестничной площадки, до нее донесся слабый шорох с первого этажа. Адара взглянула вниз и увидела, стоящих у лестницы двух охранников. Они не заметили ее, и она пошла дальше. Адара дошла до спальни Давида и остановилась, глядя на приоткрытую дверь, словно это была черта между мирами. Ей очень хотелось попасть по ту сторону, но тени, которые создавала она же сама, и которые скользили вокруг нее по стене, пугали ее. Она сделала полшага назад и застыла. Это все больше начинало походить на кошмарный сон.
Прошла минута.
Наконец, переведя дыхание, Адара нажала на дверь и та бесшумно отварилась. В комнате тускло горела напольная лампа, и никого не было видно. Она посмотрела на расправленную кровать и, увидев медальон своей матери, не раздумывая, переступила через порог. Она подбежала к постели, бережно подняла дорогой ей предмет и тут услышала, как за ее спиной тихо закрылась дверь, и щелкнул замок.
Адара замерла, чувствуя его осторожные хищные шаги позади себя. Он подошел, и одна его рука скользнула по ее животу, обвивая за талию, а другая легла на шею, нежно лаская ее кожу. Его тело было горячим, и он все сильнее прижимал ее к себе. Она напряглась, перестала дышать и едва заметно потянулась к ноге с привязанным оружием.
— Не бойся меня. — Прошептал Давид. — Я обещаю, что тебе будет хорошо.
Он положил ей руки на плечи, развернул лицом к себе и коснулся ее губ, как вдруг почувствовал дуло пистолета, упирающееся ему в голый живот. Давид остановился и, усмехаясь, смотрел на Адару.
— Убери руки. — Потребовала она.
— Ты не выстрелишь. Я это вижу по твоим глазам. Ты не захочешь стать убийцей.
— Проверим? — С угрозой спросила Адара и слегка надавила оружием на напрягшийся в мгновение пресс Давида.
Но он не дрогнул, а его руки остались на плечах Адары, удерживая ее на месте. Тогда она одним резким движением перевела дуло себе под подбородок.
— А что ты об этом думаешь? Мне нечего терять кроме своей жизни.
Давид застыл, и Адара готова была поклясться, что в его глазах промелькнул страх. Он разжал ладони и сделал шаг назад.
— Дальше. — Приказала она.
Он отступил еще на шаг.
Адара попятилась в сторону балкона.
— Я же все равно поймаю тебя. — Нарушив полную тишину, произнес Давид. — Ты не сможешь убегать вечно.
— Тогда я пущу пулю себе в лоб. — Пообещала Адара, и на ее глаза навернулись слезы.
— Для чего? Ради чего? — Непонимающе вопрошал он.
— Потому что я не могу забыть. Пыталась, но не могу.
— Что же мне сделать?
— Просто оставь меня, наконец. — Попросила Адара.
— А этого не могу я. — Грустно ответил Давид и сделал едва уловимое движение вперед.
