Там избы ждут на курьих ножках... - Вихарева Анастасия (читать книги онлайн регистрации .TXT) 📗

Повеселел, думаю: ну классно же! От вечности хоть кто устанет, если каждый день серые будни. Это не ножом по горлу! Честно говоря, я не понимаю, почему не хочешь посидеть, подумать, понять, как прочие, что не зачем тебе жить. Смириться, раз уж произошло. Люди и без вампира воодушевляются чужими смертями. Ведь нет у тебя ни прошлого, ни настоящего, не будущего.

Но с другой стороны, какой поворот! Какой сюжет! Какая фабула!

— Ну, это мы еще посмотрим! — неуверенно отозвалась Манька, нахмурив брови, покрываясь багровыми пятнами.

— Вот видишь, какая ты! — Дьявол усмехнулся, наблюдая за Манькой. — И мне любопытно стало, чем противостояние ваше закончиться, — хладнокровно закончил он. — Я Бог Нечисти, но людьми интересуюсь иногда. Просунуть голову в замочную скважину и попробовать железо на вкус, исстари хорошая примета: к встрече с Дьяволом. Ты сценарист и режиссер. Я критик и зритель. Просто подумал вот о чем, не затянулся ли наш сериал?

— Это что, шутка такая? — убедилась Манька в его полной бессовестной идеологии. — И что же вы меня не убьете? Да хоть теми же разбойниками! Или зверьем…

— Маня, если ты еще не заметила, я шучу не так, как у вас у людей принято. Моя прямота и есть самая смешная шутка, которая человеческими избитыми фразами превратила вашу жизнь в казарму…

Дьявол замолчал, запнувшись, и как-то странно посмотрел.

— А в чем проблема?! — ядовито усмехнулась Манька.

— У правильного вампира в памяти земли должна быть заложена только любовь, а все злое исходить от проклятого, — неохотно признался Дьявол. — И без твоего доброго согласия никак не обойтись. А какая мне радость убить человека, который за землю пошел заступаться? Вижу, нет у тебя любви. Обида есть, надежда есть, боль есть, а любви нет. И спрошу: земля, какое сознание выбираешь? А она мне: Манькино, худо-бедно, по силам, не по силам, сохранили себя, и душу приветили, если бы у гада не искала подачку.

И что? Я за просто так должен отдать тебе землю? Вот так вот взять и отдать? Может, еще броситься к твоим ногам: ой, Маня, у меня земля, у тебя земля, не Господь ли ты?!

Дьявол отвернулся, встал и прошелся взад-вперед, недовольно посматривая на Маньку, будто обвиняя ее, вглядываясь в ночную тьму. Где-то неподалеку завыли волки, призывая друг друга. Пес полукровка поднял голову, насторожился, завозившись в снегу. Темные силуэты окутанных снегом деревьев напоминали скорбные фигуры, внушая благоговейный ужас.

— Не простая у нас ситуация. Я не твой Бог и быть им не собираюсь. Но тут уж ничего не поделаешь, теперь собираю улики против тебя! В частности, что не ради земли железо открыла, а исключительно по глупости. И лучше бы тебе умереть сразу, чем в Господа метить! Что умеешь-то? — с пренебрежением проговорил Дьявол, смерив ее взглядом. И сразу стал обиженным, ссутулился, будто взвалил на плечи ношу. — Но и Помазанница меня не радует, — с болью в голосе произнес он. — Всего добилась, а самой простой вещи не сумела, которую каждый рядовой вампир с удивительной легкостью исполняет. Смешно сказать, не заколола вола! А если передо мной за благодатную землю жертву не положила, хоть как должна быть наказана! Пусть будет так, — он решительно закрыл тему, — по закону естественного отбора: победит сильнейший.

— Я, значит, умереть должна, что бы этой гадине веселее жилось? — изумилась Манька, потеряв дар речи от вопиющей наглости.

Дьявол помолчал и мягко улыбнулся, словно после всего сказанного решил ее приободрить.

— Положение ее хуже, чем ты думаешь! — ответил он недовольно. — Если здесь Госпожой не назвала, в Аду полагаются тебе поблажки… Там, Маня, никакими святыми вампирам не убедить тебя в своей идеальности, — Дьявол закрыл глаза, задумался, вникая во все проблемные места своей Помазанницы, и рассмеялся. — Но какая любовь без души? И какая она тебе госпожа, если ты учить ее надумала? — Дьявол замолчал, укоряя Маньку одним лишь выражением своего лица, которое выражало и возмущение, и обвинение в адрес ее. — И достает она твою боль, прикрываясь любым человеком, в мозг которого проникает электромагнитной волной. Слушает ее человек и думает: правильно, отчего не помочь хорошему образу! А ты объясняться можешь только словами и делами. Ведь сама ты поняла, что ни один человек, с которым встречалась, не видел ее, словом не обмолвился, но выбор всегда был не в твою пользу. Не умеешь так-то! И прямо в Ад, прямо в Ад! Служение вампиру прекрасно характеризует человека. А ты проглотила обиду и дальше плюешь. Но разве можно так с вампиром? Простит она тебе?

— Безумная она что ли? Как такое могло прийти в голову? — совершенно потрясенная, покачала Манька головой. — Простит? Меня? Прощу ли я!

— Пришло, отчего не прийти… Маня, у нее души нет, она нетрадиционной головой думает! Там Рай у нее записан, когда она с твоим недочеловеком, извини за выражение, сношалась во все места и получала удовольствие. И все это навязчивый образ мышления. Ей как жить без этого? Не сладко вдовой-то! А у меня-то, сколько на кону стоит?! Всех ты нас уже достала!

Манька задумалась. Да, потеряв свою душу, другую не прицепишь. Но как Помазанница может этого не понимать? Человек она или кто? А ее-то душа где? В голове не укладывалось, что у живого человека душу можно украсть, и душа — человек. Плакала, страдала, любила… это что же, насильно заставляли? А сама она что, или кто? А если человеку плохо, в беде он? Но ведь так же нельзя!.. Или можно? И правильно, пока ночь, человек не враг, а как сами с усами, так получается — обуза?! Почему бежит доказывать вампиру, что голос у него прорезался? А Дьявол-то, Дьявол! Чтобы издеваться над ней за клочок испоганенной земли!

Да разве ж он Бог? Подстилка вампирская… Впрочем, он и не говорит о себе другое — опять, наверное, воду мутит…

— Но если она так душу желает обрести, почему не поможешь свою найти? — спросила она в недоумении. — Верни, и все дела! Может, она и вампиром не будет уже. Если ты ее любишь!

— Ну, о любви я не говорил! — сказал Дьявол с удивительной быстротой. — Как я могу любить ее, если проклята мною безвозвратно? Маня, это у тебя есть шанс помучить душу, а ее душа отлетела! И держится исключительно на крестном знамени. С одной стороны он черный, с другой белый — и нет в нем другого цвета.

— Но если ты видишь, почему не прекратишь издевательства? Скажи ей, образумь как-то! Почему дозволяешь к чужому человеку приставать?

— Свою душу она видела и не соблазнилась. Как долго мог бы объясняться с народом вампир, который грамоте не обучен? Пойми же, наконец, человек человеку рознь. У одних земля богатая, у других… не достает до многочисленных запросов. Запросы вампиров всегда превосходят собственные возможности. Иначе, зачем человеку становиться вампиром? Им такую опору подавай, которая по определению умом выше и землицей богаче. То, что не умеют сами, они достают из чужой земли. Он не просто отдает, но отдает с удовольствием — как только человек стал вампиром, он открывает себя с новой стороны. И уже не понимает, откуда жажда. Чем больше крови выпил, тем больше хочет ее! Вампир не скажет: а откажусь-ка я от заграничного отдыха, лучше помогу человеку, который мне на заграницу помог заработать! Слюной подавиться, и с удовольствием избавит себя от человека. Один вампир достает другого, что бы тот в свою очередь добыл еще вампиров, которые обеспечили бы ему несомненную доходность.

Ты же сама видела, что стал человек чуть ближе к вампиру — и кровища вокруг него полилась рекой. И завидует вампир даже твоей сараюшке, думая, вот, не жила бы она там, и была бы у меня землица! Душа в Аду, и берет она от человека, который не плюет в нее, все, чего самой недостает. Но стоит встретить вампира выше, как сам он становится, как ты. И свою землю отдаст, не задумываясь. Просит душа его из Ада: «помоги мне, Христом Богом молю! Вижу, знаю, есть у вас!» — и покупает вампира, но не тайно, а явно. По принципу: ты мне — я тебе. Но если у тебя имидж — злое личико, у вампира одна любовь. И отдал он или нет, он быстро наверстает то, что забирает у него господин. А ты уксус выпьешь.