Ларт Многодобрый - Плахотникова Елена (бесплатные полные книги .txt) 📗
– Нравится? Хочешь?
– Нравится, – отвечаю. – Не мой размер только.
А он смеется:
– Ты ж еще не мерил. На вот, выпей. Пусть это будет моим подарком.
Я пью и тоже смеюсь. «Подарок», как же! Тут вся выпивка бесплатно.
Этот хитрован дней пять как в кабаке появился. Завтракал и обедал. А увидев меня, раскланивался и улыбался: сплошная восточная вежливость. Сегодня вот на аукцион меня позвал.
Очень уж не хотелось Меченому далеко от своего номера отходить. А этот… нормальный, казалось бы, мужик. Лучше уж с ним идти, чем с Крантом. От этого хоть люди не шарахаются.
Пока болтали, акробатка ушла. Вместо нее танцовщица появилась. Танец живота исполнила. Потом другая. Вернее, другой. И, похоже, из нетрадиционно повернутых. Потом еще несколько пацанов прыгали-гнулись. К концу аукциона даже звери появились. Помню, коза среди них была. В парчовой попоне. А под попоной – золотое руно. Реально золотое! Никогда такого не видел. Несколько мужиков даже подрались из-за нее. Скотоводы, наверное. А вот чем все закончилось, не помню. К тому времени напробовался я бесплатного игристого так, что двух желтых коз видел. Иногда. И десять пальцев на своей руке. Я их еще пересчитать пытался. Сбился на восьмом и понял, что пора в люлю. Дескать, кто куда, а я к подушке.
Давно меня так не разбирало. С Богудала, наверное. К себе я дошел на автопилоте. Еще и с лестницей поругался. Не хотела она меня наверх везти. Все вниз и вниз. А дурацкие перила из рук выскальзывали. Пришлось пешком на второй этаж ползти. Жаль, Ранула не встретил, я б его научил правильные лестницы строить. Потом еще по коридору шел: шаг вперед, два в бок, – можно сказать, беспорядочно-пристеночное движение. Но дошел! А у себя в «люксе» я подвиг совершил – отыскал кровать. И отрубился.
Про Кранта даже не вспомнил. Если он и оберегал меня тогда, то уж точно не от падений с лестницы.
Повезло мне в ту ночь, вот только круг Санут на небе висел. А если я и спал в неподходящее время, то ничего плохого со мной не случилось. Санут может взять разум только у тех, у кого он имеется.
Обычно после такого расслабона я просыпаюсь с головой как ватой набитой. Вперемешку с осколками стекла. Да еще такой сушняк обычно мучает, словно я бочку селедки схарчил, а попить забыл. Называется все это «последствия алкогольного опьянения». В общем, никакой романтики, одна физиология. А в этот раз – никаких последствий! Скорее уж наоборот.
Проснулся рано утром, а не ближе к обеду. И дикий сушняк не мучил. Так, самый умеренный. Можно б поспать еще, но слишком бодрым я себя чувствовал, чтобы валяться в постели. Даже странно как-то.
Да и кувшин сам ко мне в кровать не придет.
Пришлось встать, направиться к столу. Под ноги, понятное дело, не особо смотрел. У себя я или где? Раздеваться вчера не стал, на полу валяться ничего не должно. Еще и темновато в комнате. Оказывается, спал я с закрытым окном. Не иначе Крант позаботился.
Когда я споткнулся… Назвать это приятной неожиданностью – язык не повернется. Зато на что другое он очень даже хорошо повернулся.
Окончательно я проснулся уже возле стола. Допивая кувшин кисляка. Не знаю, из чего Ранул этот напиток делает, но лучшего я в жизни не пробовал. Сонного – разбудит, пьяного – протрезвит, уставшему сил прибавит. Марла всегда ко мне с этим пойлом приходит. Кроме всего прочего.
Вот когда я проснулся, протрезвел и набрался сил для новых свершений, тогда и окно открыл, чтоб свежего воздуха запустить. И тут я обратил внимание на какой-то сверток, что на полу валялся. Но чего-то я никак не мог вспомнить, чтоб оставлял его возле кровати. Да и не покупал ничего вчера. Кроме плаща. Что так на мне и остался.
Ну поднял сверток, бросил на кровать. Не такой уж легкий он оказался. И не такой уж маленький. Килограмм на шестьдесят тянет.
Посмотрел на упаковку. Подарочное оформление. Бантики, шнурочки, блестящие висюльки. Тонкая ткань. Мерцает, переливается. Не иначе Марла сюрприз приготовила.
Принято здесь так: вместо «прости, дорогой» подарок делать.
Ну недостатком любопытства я не страдаю. Избытком терпения тоже.
Подергал за шнурки-узелки – не развязывается. Пришлось Ножом. Тем самым. Про обеденный ножик и не вспомнил. Я им для еды только пользуюсь.
Осторожно надрезал, потянул, а упаковка вдруг исчезать стала. Как сосулька в кипятке. А из-под нее подарок показался Шнурками и висюльками украшенный. Еще больше, чем сама упаковка.
Пока я стоял и смотрел, подарок на пол сползать начал. Акробаткой-танцовщицей он оказался, мой подарок. Той самой, что с деревянными ножами была. Вчера. А сегодня ни оружия, ни лишней одежды на ней не наблюдалось. Только кусок ткани, какого едва хватило на платье. Короткое. И без рукавов.
Вчера я не особенно лицо ее разглядывал, а сегодня глянул – малолетка совсем. Еще моложе Машки.
Симпатичная девчонка и пахнет вкусно, но… малявка ведь. Лет одиннадцать, от силы двенадцать «подарочку».
Интересно, что здесь полагается за совращение такого малька?..
И кто мне ее подсунул – тоже интересно. Вряд ли Марла.
Мой «вежливый восточный друг»? А на фига ему так подставлять меня? Чего он поимеет со всего этого?..
Девчонка извивалась и сползала с кровати. Платье задиралось. А я стоял и пялился. Будто стриптиза ни разу не видел. Да в некоторых странах стриптизерши уже в четырнадцать на «пенсию» идут. Не кондиция типа.
Твою ж мать! Вот попадалово!
Не девку мне подсунули – пацана. Это, когда платьице до пупа завернулось, я и определил. Визуально, блин. Не на ощупь.
Интересно, кто и за кого меня здесь держит?! За такой ведь прикол и убить можно. Ну а если бы добрался я до «подарочка» вчера… много б разглядел с пьяных-то глаз? И проснулся б утром живым – тоже еще вопрос. Умело пацан обращался со своими ножиками. Очень. И не похоже, чтоб мечтал разделить со мной постель. А то зачем бы его так связали?..
Нет, тут явно чего-то не то. Ладно, разберемся.
– Ну че глазеешь? Вставай, развяжу.
«Подарок» как сел возле кровати, так и не сдвинулся с места. И дышит тяжело. Словно полдня вагоны разгружал. На жаре. Вон как вспотел! И не от страха. Другой у страха запах. Так после долгой болезни потеют. Когда сил мало, а нагрузка большая.
– Не можешь встать? Ладно, сиди. Я и так разрежу. Только не дергайся.
С моим Ножом и царапины хватит.
У пацана глаза круглыми стали, когда увидел, чем я его путы режу.
Я тоже малость удивился. Только один шнурок разрезал, а все остальные сами исчезли. Вместе с платьем.
Пацана затрясло. От холода. Наверное.
На рассвете ветер с гор в мои окна задувает. Ледяной. Одетому – нормально, а голому – кайф тот еще.
– Держи! – стянул с себя плащ. Пацан уставился на меня очень уж внимательно. – Бери! Чего смотришь?
– Зачем?.. – Не голос, а полузадушенный хрип. А сам руку тянет. И дрожит.
– Надень. Смотреть на тебя холодно.
– Это истинно мне?! Я могу взять и надеть? – недоверчиво так.
– Бери и надевай! – Достал уже. Этот сине-пупырчатый.
– Спасибо, миной!
Схватил, завернулся и вроде выше стал. И старше. Годков тринадцать моему гостю. И ненависть куда-то с его морды подевалась. Стоит, лыбится. Вроде как осчастливил я его этим плащом. Малек он и есть малек. Хоть и в другом мире.
Думай теперь, куда пацана пристроить. Может, Меченый в свою бригаду возьмет?..
– У тебя еще один слуга появился?
– Слуга?.. Да вроде как.
Только-только с сберегателем своим базар закончил, Марла зашла. С тем же самым вопросом. И с завтраком. На четверых, не меньше.
А пацан вцепился в плащ, аж пальцы побелели. Теперь мне, чтобы вернуть одежку, придется руки ему поотрывать. На фиг. А Кранта бы это не остановило. Похоже, он из тех, кто выполняет приказ любой ценой, во что бы то ни стало и до последней буквы. А размышлением и грызней с совестью пусть занимается вместо него нутер.
