Магистр - Малинин Евгений Николаевич (читать книги регистрация .TXT) 📗
Здесь Фрол бросил тревожный взгляд на мальчишку, который перестал жевать и внимательно слушал рассказчика. А рассказчик передернул плечами и продолжил чуть спокойнее, опуская наиболее кровавые подробности:
– В общем, покончил Зверь с обозом и не на улицу, не к людям пошел, а снова к реке. Выскочил он на мост и прямо с середины принялась новый настил рвать. А сила в нем такая что доски в три пальца толщиной в щепки разлетались, в несколько минут Зверь новый мост уничтожил. Сваи ломать в воду полез, да так в реке и остался – все переломал, а на берег не вылез, словно в воде растворился.
Народ всю ночь не расходился, боялись, опять Зверь вернется, а как рассвело, на берегу нашли мокрого Пропата!
Тут выяснилось, что ночью его никто не видел, и сразу стало ясно, кто такой – этот самый Зверь. И историю с черным всадником вспомнили, как тот Пропата новым ликом наградить обещал да как плетью по лицу прошелся. Только сам Пропат опять ничего не помнил и не понимал, о чем это мужики галдят. Отвели его в старую баню и заперли там. В Некостин послали гонца, рассказать, какие дела на переправе творятся. Только на следующий день Пропата в бане не было, он обернулся кротом и под землей ушел.
С тех пор его близ деревни не видели, а только где-то рядом он прячется, не уходит далеко от переправы.
Мост снова восстановили и наместник Многоликого свою охрану поставил. Только через четыре дня Зверь снова мост разрушил и пятерых охранников убил.
Так года два пытались восстановить мост через реку и Пропата выловить, но ничего не получилось. Даже Многоликий прилетал, а что он мог сделать? Посторожил новый мост дня два, а как только улетел – у него ведь и без нас дел по горло, Зверь снова мост развалил. Но к тому времени стало понятно что теперь Зверь местных не трогает, только мост не дает поставить и всех проезжающих убивает.
В общем, года через два и переправу здесь забросили, так что теперь дорога к западной Границе в другом месте проходит – ехать дольше, зато безопаснее. Брод, правда, теперь есть, да ездят здесь редко. И к Зверю мы привыкли. Приходит он раза два-три в год, и мы уже давно приметили – если Зверь появился, значит, на следующий день кто-то чужой к броду подъедет.
– И что ж, вы никого из чужих не предупреждаете? – не сдержавшись, возмутился я. Но рассказчик не смутился, а зло ответил:
– Предупредили раз! Так Зверь четыре дома в пыль разметал… Вместе с людьми… Станешь после такого урока кого-нибудь предупреждать?!
Над нашей компанией повисло молчание. Мне стало понятно, что у местных мужиков действительно сложилась безвыходная ситуация.
– Так как же все-таки выглядит этот ваш Зверь, – спросил я наконец, немного успокоившись.
Фрол покачал головой:
– Никто его так и не видел… Да никто и видеть не хочет!
И снова повисло молчание. И снова я его нарушил:
– Так что же в этот-то раз он третьи сутки лютует? Неужели никто до меня к переправе не подходил?
– Сами удивляемся, – ответил на этот раз старший. – Раньше как было – услышал рев и рви когти подальше от реки. Ничего с собой не брали, знали, что скорее всего в тот же день или на следующий вернемся. А в этот раз… – Он выразительно пожал плечами.
– Ну ладно, – сказал я, помолчав. – Ставьте-ка палатку и укладывайтесь спать… Как говорят в одной прекрасной стране – утро вечера мудренее…
А на землю уже давно опустился вечер. Солнце зашло, с реки потянуло влажной прохладой, даже меня пробирая до костей. Малыш, наевшись досыта, с трудом помаргивал слипающимися глазами. Я достал свою палатку и спальник. Мужики, быстро собрав остатки еды и уложив их в мешок, принялись ставить палатку, а я отошел в сторону, чтобы спокойно обдумать услышанное.
Ночь быстро вступала в свои права, темная осенняя ночь с густым черным небом и грандиозной россыпью звезд, которые в этом мире имели чудесный сиреневый оттенок. И вдруг мне подумалось: «А сколько еще ночей суждено мне провести в этом мире? Сколько еще раз я смогу любоваться этими звездами?»
Привалившись спиной к скале, я задремал, но стоило ночи слегка отодвинуться на запад, пустив серый рассвет на низенькие крыши деревни, как я был уже на ногах. Оставив своего коня под присмотром проснувшихся мужиков, я пешком, не торопясь, направился в сторону реки.
Пройдя следующую петлю тропы, я оказался в непосредственной близости от первых домиков деревни. Здесь мне пришлось задержаться, чтобы хоть немного успокоиться – тревога, поднимавшаяся в груди, мешала сосредоточиться. Я сделал несколько дыхательных упражнений и внимательно осмотрел тропу впереди себя. Ничего подозрительного я не увидел, правда, она уже в пятидесяти метрах от меня уходила за низкие изгороди, окружавшие дома. Все было тихо.
Тем не менее, прежде чем двинуться дальше, я взял в левую руку короткий метательный нож. И, как ни странно, ощутив в ладони его холодную тяжесть, я сразу успокоился.
Теперь уже я двигался свободным прогулочным шагом, поигрывая ножом и сосредоточив свое внимание на обступивших меня домиках. Однако они были абсолютно безопасны, если Зверь и находился в деревне, искать его следовало где-то поблизости от реки. А река была совсем недалеко, даже в воздухе уже ощущалось ее сырое дыхание, и негромкий плеск утренней воды доносился до слуха, совершенно естественно вплетаясь в предрассветную тишину.
Наконец домики расступились, и я вышел на берег, прямо к броду. Чуть в стороне из воды торчало несколько полусгнивших бревен, бывших, по-видимому, когда-то опорами моста. И именно там, в густом прибрежном тальнике, разросшемся на месте бывшего въезда на мост, кто-то прятался.
Истинное Зрение давало мне круговой обзор, поэтому я повернулся спиной к опасным зарослям, вроде бы рассматривая брод и в то же время внимательно наблюдая за кустами. Буквально через секунду верхушки кустов задрожали, и я понял, что сейчас последует бросок неизвестной твари. Я мгновенно набросил на себя пелену и метнулся в сторону от тропы.
В ту же секунду на месте, где я только что находился, выросла огромная туша Зверя. Двигался Зверь действительно с совершенно убийственной скоростью, но в этот момент он застыл на месте, пораженный отсутствием противника, который только что стоял здесь и не мог предполагать о его нападении.
Зверь обиженно рявкнул и завертел головой, высматривая, куда делась его добыча. Тут я его и рассмотрел.
Передо мной стояло существо высотой в два человеческих роста и соответствующей толщины, покрытое от плеч до пяток серой с зеленью чешуей. При этом крупные пластинки матовой чешуи напоминали скорее бронированный панцирь, чем шкуру рыбы или ящерицы. Передние лапы этого монстра были длиной почти до колен, а три толстых пальца, которыми они заканчивались, посверкивали длиннющими, зеленовато посверкивающими когтями. Короткие, кривые, тумбообразные ноги, опирающиеся на прибрежный песок огромными, плоскими, вывернутыми внутрь ступнями, переносили эту огромную тушу с удивительной легкостью, оставляя тремя когтистыми пальцами глубокие борозды на земле.
Теперь я прекрасно понимал, каким образом сносились мосты, ломались стены домов, отрывались головы и вспарывались животы у несчастных жертв Зверя. Передо мной стоял совершеннейший разрушитель.
Но самым кошмарным в этом монстре была его голова. Огромное бронированное тело, снабженное убийственными конечностями, оканчивалось самой обычной человеческой головой, покрытой темной спутанной гривой волос, почти скрывающей лицо. Все части этого лица были самыми обычными, кроме глаз. Выпученные, с покрытыми красноватыми прожилками белками, они напоминали странно разрисованные шарики для пинг-понга, приклеенные под надбровными дугами.
И еще одно… Когда Зверь откинул лапой волосы с лица, я увидел жуткий багровый жгут рубца, пересекающий левую щеку от виска до подбородка и уродующий губы кошмарным узлом.
Я начал медленно обходить Зверя по кругу, стараясь зайти ему со спины, но он, до этого стоявший ко мне в полоборота, тут же резко повернулся и уставился прямо мне в лицо своими кошмарными глазами. Я замер на полушаге, не понимая, как он определил мое местоположение.
