След оборотня - Левандовский Конрад (библиотека книг .TXT) 📗
– На крышах и в подвалах всех дворцов и домов, в том числе и принадлежащих роду Ферго, – последовал ответ, – и при этом еще и мяукают…
Дарон расхохотался, его смех подхватили остальные.
– Как Милин? – спросил Ксин, когда все успокоились.
– Еще очень слаб, но потихоньку приходит в себя.
– Говори теперь то, о чем я не знаю.
– Все было так, как ты сказал. Когда они занялись тобой, истребители прикончили ту тварь.
– Каким образом? – заинтересовался Ксин.
– Из луков, стрелами с серебряными наконечниками. Стреляли в спину… Сказали, что ближе не удалось подойти… И знаешь, кто это был? Солдат из моей дружины, чтоб ему провалиться! Я уже говорил с десятником, которому он подчинялся. Якобы это был трус каких мало, из тех, за которыми в бою надо следить точно так же, как и за врагом, поскольку они машут мечом с закрытыми глазами и никогда не знаешь, кого зацепят, даже коня под собой порой умудряются убить.
– Понятно, потому он и оказался таким податливым. А тех, кто им управлял, нашли?
– Как в воду канули. – Дарон беспомощно развел руками.
– Плохо. – Ксин вытянулся на постели. – Значит, мы сделали меньше половины всей работы, они могут подослать нам сюда другого…
Дарон грязно выругался.
– Но не сразу, – успокоил его Ксин. – Тот, убитый, был носителем их общего сознания, его смерть должна была основательно их потрясти. Им потребуется время, чтобы прийти в себя.
– Пять дней уже прошло, – мрачно пробормотал Дарон.
– Да, но вряд ли они скоро найдут другого столь же безвольного, к тому же его надо еще и подготовить.
– Сколько? – нетерпеливо перебил его Дарон.
– Самое меньшее три дня, порой даже и месяц.
– Но сколько нужно времени, чтобы восстановить силы после убийства аниманта?
– Дня четыре, пять…
– Значит, в худшем случае у нас есть еще два дня.
– Ты их, пожалуй, несколько переоцениваешь, но два – наверняка.
– Послезавтра начинается полнолуние, это хорошо или плохо?
– Очень хорошо, после Превращения они могут меня под хвост поцеловать.
Дарон радостно потер руки и направился к двери, но неожиданно остановился и резко повернулся:
– А если у них есть другой на замену?
– Об этом ты уже наверняка бы знал. По шее Милина…
Дарон едва не выругался.
– Велю поесть тебе принести, – буркнул он, уходя.
Еще до вечера того же дня Ксин встал и взялся за дело.
Силы вернулись к нему быстро, что, впрочем, никого не удивило, ведь никаких ран он не получил.
Вместе с Дареном они принялись за поиски аниматоров. Безуспешно. Часы, потраченные на расспросы всех близких и дальних знакомых Алькса, убитого дружинника, ничего не дали. Никто ничего не знал, не слышал, не замечал. Да, был такой, никому не мешал, дорогу не переходил, один лишь десятник мог больше о нем рассказать, но почти ничего сверх того, что он уже раньше говорил Дарону: дурак, лентяй и воевать не умел, самое большее можно было послать его стоять на страже, да и то не там, где действительно было что охранять.
– Только толку от Алькса и было, – рассказывал десятник, – что не нужно было серьезных людей посылать глупостями заниматься. Иначе я давно бы уже отправил его на все четыре стороны.
– Кстати, а он случайно не пропадал хотя бы на пару дней, может быть, к бабе какой-нибудь? – спросил Ксин.
– Э, ваше благородие, – махнул рукой десятник, – да кто бы захотел перед таким ноги раздвинуть… Шесть лет, как я здесь служу, – он поклонился Дарону, – ни дня не было, чтобы по два, три, а то и больше раз эту глупую рожу не видеть. Головой ручаюсь.
– Значит, он все эти шесть лет всегда был в дружине, а в последнее время постоянно сидел в замке? – вмешался Дарон.
– Да, господин.
Больше у них вопросов не было. Они отпустили солдата и посмотрели друг на друга.
– Если бы все не успокоилось, можно было бы подумать, что истребители не того, кого надо, убили, – сказал Дарон.
– Если бы ты чародеев не приказал повесить, может быть, они могли бы кое-что рассказать, – задумчиво пробормотал Ксин.
– Э, повесили-то их не сразу, сначала я заставил их разговориться, – глаза Дарона заблестели, – и ты знаешь я никогда стольких интересных вещей не слышал… Вот только об этом они не сказали ни слова.
– Тогда за что…
– За все остальное. Для каждого набралось за что. Закон есть закон.
– Ладно, дело твое, но мы до сих пор ничего не знаем. Разве что только то, что обработали его здесь, в замке.
– И десятник ничего не заметил?.. А может быть, он?..
– Ну да, – язвительно заметил Ксин, – давай после чародеев повесь своих же солдат, вот только интересно, кто этим займется…
– Ну так что?!
– Есть такой кошачий принцип на охоте: ждать и смотреть…
– Да чтоб тебя!!! – рявкнул Дарон.
Они расстались чуть ли не врагами. Весь следующий день ничего не происходило, но и они не сумели выяснить ничего нового. Дарон был вне себя, и, кроме Мары и Ксина, никто не отваживался с ним заговорить. Истребители же забились в выделенную им часть замка и делали вид, будто их там нет. Они даже не пытались что-либо предпринять. Формально они имели на это право, поскольку вампир был убит, а проблема аниматоров, подобно любому заговору, была делом государственных властей, а не их. Берт с удовольствием напомнил об этом Дарону, что привело того в еще большую ярость. Нужно признать, что он попал в слабое место кузена Ксина, поскольку Дарон отнюдь не намеревался до конца своих дней торчать в такой дыре, как Дина, и до бесконечности гоняться за пирийцами. Однако, чтобы подобного не случилось, он не мог позволить себе слишком часто и неприкрыто идти на нарушение закона, каковым, несомненно, являлось сдирание с истребителей шкуры, а именно этим он сейчас бы занялся с особым наслаждением. В конце концов закончилось тем, что он запретил им покидать замок, поскольку больше он ничего сделать не мог, но не было такой силы, которая могла бы заставить их оказывать хоть какую-то помощь.
В то же самое время Ксин был занят тем, что кропотливо восстанавливал день за днем, со всеми подробностями, последние шесть месяцев жизни Алькса. Работа эта была не только утомительной, но к тому же и адски скучной. Иногда ему приходилось расспросить несколько десятков человек лишь затем, чтобы в конце концов узнать, что в данный день Алькс стоял где-то на посту и непрерывно торчал на одном месте с копьем в руке. Точно так же он мог пытаться узнать, где и что в определенное время делали, например, воробьи, – то есть все видели, но никто не заметил… По этой причине он перебрался в замковую корчму и там, ставя сотни кружек, по крупицам собирал сведения.
В первый день полнолуния, незадолго до восхода луны, ощущая легкий шум в голове и немного пошатываясь, он вошел в свою комнату и тщательно запер за собой дверь. Сбросив постель с кровати поближе к камину, он разжег в нем огонь. Помня о том, что скоро лишится человеческих рук, он под завязку набил камин дровами.
Вскоре по комнате разлился жар. Это ему нравилось, в особенности после Превращения. Оно происходило как обычно, с той лишь разницей, что ему снова было немного больно. Наверное, потому, что рядом не было Ханти… К счастью, за последние годы он научился подавлять боль определенными способами медитации.
Когда все закончилось, он немного покрутился на месте, потом улегся на лежавшее на полу одеяло и устроился поудобнее.
Сон свалился на него внезапно и неожиданно…
– Туда, уважаемые господа, там он лежит… – взволнованно говорил показывавший дорогу солдат.
Побледневший Дарон с Ксином и еще несколькими людьми поспешно следовали за ним.
– Вот, видимо, здесь все началось. – Солдат опустил факел и показал красные пятна на выдолбленных в камне ступенях и стене. Дальше крови было все больше. Мелкие потеки сменились брызгами и целыми засохшими лужами. Внизу, в подземелье, приходилось уже искать место, куда можно было бы поставить ногу.
– Проклятие, – буркнул Дарон, – прямо как под эшафотом после хорошей рубки…
