Наследник чародея - Вольски Пола (лучшие книги .TXT) 📗

— Приступайте, миледи. Приступайте.

Они уселись поудобнее и плотно позавтракали, а мир вокруг тем временем понемногу просыпался. Ночную прохладу сменило мягкое влажное тепло солнечного утра. Воды канала и лагуны замерцали мириадами золотых огоньков под безоблачным небом, поднялись на крыло крикливые морские птицы, и вот уже на берегах начал собираться народ. Самые первые, сгорая от нетерпения занять удобные места, прибыли едва ли не следом за Диднисами. Потом подошли другие, громко переговариваясь в звонкой утренней тиши. С каждой минутой ручеек зрителей становился все полноводнее, и вскоре лантийцы тысячами хлынули отовсюду, нагруженные корзинами с провизией, одеялами, на которых можно будет сидеть, и в широкополых соломенных шляпах, чтобы уберечься от солнца. К гомону человеческих и птичьих голосов примешивался плеск весел — последние из судов спешили занять свои места в торжественном параде. Появились вездесущие лоточники с талисманами, безделушками, шарфами, конфетами и переносными жаровнями. Вскоре к морскому воздуху примешался аромат жареного мяса, запах дыма, специй, мусора и человеческих тел. Следом за торговцами явились жонглеры и акробаты, крысоловы нищие — весь тот сброд, что придает любому событию праздничный дух. И вот уже на берегах лагуны яблоку негде было упасть. Единственные незанятые места остались под огромным полотняным балдахином, раскрашенным во все цвета радуги, что бросал тень на ряд мягких кресел, возвышавшихся слева от герцогской платформы.

— Там же свободные места, — указала рукой Джоски. — Почему эти болваны сидят на земле?

— Потому что прекрасно знают свое место, мое сокровище, — ответил Вурм Диднис. — Кресла эти исключительно для знати, для членов благородных семейств Ланти-Юма. Видишь наброшенные на отдельные участки флаги? Персиковый со слоновой костью — это Дил-Парнисов, лиловый — Уэйт-Базефов, жемчужный — Глесс-Валледжей, розовый и серый — Рион-Вассарионов и так далее. Следует учитывать нужды знати. И это вполне справедливо. Однажды в этом разноцветье по праву засияют и наши цвета — цвета Диднисов.

— А какие они, ваша светлость?

— Увы, дитя мое, они затеряны в лабиринте времени.

На лице Джоски явственно читалось уныние.

— Ничего, — утешил ее отец. — Благородное происхождение просто обязывает нас иметь собственный герб и флаг. Мы достаточно смелы и предприимчивы, чтобы избрать себе необходимую символику. Джоски, какими будут наши цвета? Выбирай — раз и навеки.

Джоски просияла.

— Любые, какие захочу?

— Любые.

— И навеки?

— Слово лантийского дворянина.

— Что ж, тогда… — задумалась Джоски, — пожалуй, серебристый, цвета клинка. И красный, цвета крови. Самые что ни на есть подходящие, верно? Серебристый и красный — вот цвета Вурм-Диднисов.

— Серебристый и красный? Так тому и быть, родная. Настанет день, и цвета эти станут известны всюду, от Ланти-Юма до побережья Ледового моря. Вот увидишь.

— Знаю, ваша светлость. Однажды мы станем богатыми и знаменитыми, как того и заслуживаем. Особенно когда взнуздаем этого болвана лорда Никто. А пока… где там герцог?

Словно в ответ на ее вопрос, расположившийся внизу оркестр грянул марш, и бравурная мелодия вознеслась к самой вершине башни Вежни.

— Едет, моя принцесса, едет!

Джоски подскочила к перилам и всем телом подалась вперед.

— Осторожно, миледи Джоски, — предостерег Диднис. — Не забывай, эта башня считается пустующей. Нельзя, чтобы кто-нибудь нас заметил.

— Простите, ваша светлость.

Джоски нырнула вниз и припала все к тем же перилам. Но волнение мешало ей оставаться неподвижной. Она слегка подпрыгивала на четвереньках, а на Щеках горел лихорадочный румянец.

— Смотри, вон он, выбирается из портшеза! Виден как на ладони, попасть — проще простого. Уберем его! — И она схватила арбалет.

Вурм-Диднис мягко отнял у нее оружие.

— Рано, дитя мое. Еще не время. В твоих жилах бежит горячая кровь истинной дочери своих родителей, но нужно научиться быть терпеливой. Не торопись.

— Но почему? Он же совсем близко. Прекрасная возможность!

— Ах, как порывиста юность! Послушай меня, Джоски, и хорошенько запомни. Действительно, жертва наша в пределах досягаемости, и не исключено, что меткий выстрел сразит ее наповал. Однако этот план отнюдь не лишен недостатков. Прежде всего, герцога окружает свита, причем окружает достаточно тесно. Высокая величественная дама сбоку едва ли не полностью скрывает его от нас, хотя мы находимся много выше.

— И что с того? Все равно можно в него попасть. Клянусь тебе.

— Не забывай: он движется. Посмотри, как быстро шагает к платформе. Что-то уж слишком он энергичен, даже, пожалуй, взвинчен. Сразу видно, что осознает опасность, потому и нервничает. А раз он настороже, то не такая уж и легкая мишень.

— Но разве нам нужны легкие мишени? Скажи?

— Наконец сейчас его милость в центре всеобщего внимания.

— Как это?

— Все смотрят на него, и убери мы его сейчас, место, с которого стреляли, будет мгновенно вычислено, нам не дадут беспрепятственно исчезнуть.

— Мне плевать! Лично я не боюсь! За дело, ваша светлость!

— Девочка моя, — улыбнулся Вурм-Диднис и укоризненно покачал головой. — Твое мужество и сила духа восхитительны, однако не помешала бы и толика мудрости. Послушай своего отца. Неоправданный риск никого еще не доводил до добра. Знаю, тебе трудно в это поверить, но когда ты станешь старше, поймешь, что известная доля осторожности изрядно продлит срок твоей жизни.

— Осторожности! Тоже мне добродетель! А как же слава, отец? Как же известность?

— Чтобы сполна ими насладиться, неплохо бы для начала остаться в живых. Взгляни вниз, моя принцесса. Гвардейцы помогают его милости герцогу сойти с причала Вежни на плавучую платформу. Через пару секунд герцог поднимется на трон и с него обратится с речью к народу, дав тем самым сигнал к началу торжественного парада. Зазвучит музыка, придут в движение суда, и на них переключится всеобщее внимание. Вот тогда герцог и станет великолепной мишенью для единственного отпущенного нам выстрела. Более того: когда возникнет переполох, в смятении никто толком не поймет, откуда произведен выстрел, и мы спокойно удалимся. Ну скажи мне, разве не стоят эти оводы нескольких минут ожидания?

— Может, и стоят, — согласилась Джоски. Но никак не усидеть на месте, ваша светлость.

— Уже недолго ждать, девочка. Совсем недолго.

Там, внизу, лантийцы, все, как один, повернули головы туда, где поднимался к своему трону герцог Повон. Предвкушая обращение правителя, все притихли, даже торговцы прекратили зазывать народ, музыканты петь, нищие клянчить милостыню. Тишина, опустившаяся на лагуну Парниса, нарушалась разве что криками неугомонных птиц. Это была не более чем дань традиции, поскольку все знали, что большинство столпившейся на берегу публики не услышит ни слова из речи герцога. Каким бы Повон ни был опытным оратором, он не мог рассчитывать на то, что его голос донесется до самой дальней оконечности лагуны. Речь его будет услышана лишь стоящими поблизости — друзьями, родными, гвардейцами, бархатно-парчовыми аристократами, вальяжно расположившимися в тени навеса, и группкой чуть менее высокородной знати, устроившейся справа от него. Услышат его также те, кто облюбовал местечко у окон и на крышах немногочисленных ближайших зданий, в том числе парочка на башне Вежни. Впрочем, сколь бы символична ни была оказанная герцогу любезность, сам факт ее обнадеживал, поскольку говорил о том, что народ по-прежнему чтит своего правителя. А значит, его милости пока удается скрыть от сограждан истинную причину их экономических и общественных невзгод. В последнее время, правда, поддерживать иллюзию благополучия становилось все сложнее, но видно, лантийский люд в своем неведении оставался ему безоговорочно верен.

Герцог ступил на самый край платформы. Массивный трон с подушками и кисточками балдахина стоял в нескольких шагах позади. Ничто не отгораживало герцогское чело от небосвода. Повон предстал перед глазами всего Ланти-Юма. Впрочем, держался он уверенно, смотрел перед собой твердым взглядом. Терзавшая его на протяжении всего пути от дворца до лагуны тревога исчезла, ведь здесь он чувствовал себя полностью защищенным. Всего за несколько минут до его прибытия платформу еще раз хорошенько проверили. Конструкция наикрепчайшая, ни намека на взрывчатку. Всем, кто находился на ней теперь, можно был доверять: группа избранных состояла из членов герцогской семьи, личных друзей, парочки высокопоставленных сановников и нескольких не раз доказавших свою доблесть гвардейцев под командованием верного Круфора. Многочисленные их товарищи оцепили причал Вежни, перекрыв все доступы к герцогской платформе. В толпе сновали переодетые простолюдинами вооруженные сыщики. На платформе герцог был в полной, прямо-таки полнейшей безопасности. Уж здесь его милости не нужно было опасаться нежданного взрыва или возникшего ниоткуда фанатика-убийцы. Здесь ему ничего не угрожало.