Легенды Ицкарона. Сказка о пропавшей жрице (СИ) - Лисочка С. (книги читать бесплатно без регистрации .TXT) 📗
А вот насчет этого пункта Пу очень активно возражал. Говорил, что это нечестно, что этот пункт убьет весь дух доверия и сотрудничества, что он ставит нас в неравное положение. Много он говорил. Эни слушал, слушал, а затем сказал, что если этот пункт песцу не нравится, то мы всегда можем вернуться к варианту с экзорцизмом. На этом прения прекратились.
— Обе стороны отвечают за выполнение условий настоящего Договора своими сущностями, состоящими, в том числе, но не ограничиваясь ими, из: души, тела, разума, памяти, воли и посмертной судьбы… Есть у кого-нибудь какие-нибудь замечания или дополнения?
Эни неплохо поработал над формулировкой, и добавить мне было нечего. Но сама ситуация, в которой мы были вынуждены заключить договор с демоном, мне по-прежнему не нравилась. Вот только какой смысл снова говорить об этом?
У Лу Ай Лей и Пу замечаний тоже не нашлось.
— В таком случае, я Энжел Сувари из Ицкарона, старший жрец Малина добровольно и без принуждения принимаю на себя обязательства по настоящему Договору.
— Я, Пу, демон из Восьмого круга, бывший некогда богом-шутом у Нефритового Императора Юй, добровольно и без принуждения принимаю на себя обязательства по этому договору.
— Я, Лу Ай Лей, ведьма из Ут-Кина, добровольно и без принуждения принимаю на себя обязательства по этому договору.
— Я, сэр Соня эр Нурани из Ицкарона, Истребитель и младший жрец Нурана, добровольно и без принуждения принимаю на себя обязательства по этому договору.
— Ну а теперь, вы, моя милочка, — развязано обратился ко мне Пу, и от такого обращения меня аж передернуло, — может быть, наконец, снимите с меня вашу висюльку? Очень неуютно в ней, а кроме того, нам бежать пора — атайцы уже близко. Что? Что такое? Сядзе, красавица моя грудастая, скажи ей… Эй! Меня нельзя бить — это будет нарушением Договора! Энжел, друг мой, остепените ваших подруг… Договор же! Договор…
3
— Выглядит не слишком презентабельно, — прокричал мне Эни. — Монастырь в Вуйвене и то посолиднее смотрелся, там хоть крыша позолоченная была и со статуями.
Кричать приходилось по одной простой причине: ветер заставлял нас держать друг от друга весьма приличную дистанцию — метров в тридцать. Ничего приятного нет в том, чтобы столкнуться высоко в небе — уж поверьте мне и тому орлу-переростку, решившему полчаса назад показать, кто тут, среди облаков, главный. Думал, раз размах крыльев у него больше, так он уже и клюв распускать может? Ха!
— А что ты рассчитывал увидеть? — прокричала я в ответ. — Дворец лайма? Чем дальше от центра — тем меньше напускного величия и больше утилитарности.
Монастырь Тхи-Шу, над которым мы сейчас парили, представлял собой комплекс из трех зданий. Одно из них, по-видимому, являлось святилищем, во всяком случае его венчала характерная двухъярусная крыша, покрытая терракотовой крупной черепицей. Было оно двухэтажным и квадратным в основании. Второе представляло собой высокую, метров в двенадцать, наблюдательную башню-каланчу, а третье — одноэтажное, приземистое, узкое и длинное, — судя по всему, служило местным атайцам общежитием. Все это, да еще восемь или десять аров земли, засаженных овощами, было отгорожено от внешнего мира трехметровым крепким частоколом.
С нашей высоты люди внизу выглядели не больше муравьев, а мы сами, если бы атайцам взбрело в голову посмотреть на небо, показались бы им крупными хищными птицами — орлами или ястребами, выслеживающими свою добычу. Очень хотелось надеяться, что именно так они и подумают, а не решат, что мы — два ицкаронских жреца, отправившихся на разведку.
— Возвращаемся, — крикнул Эни. — Я увидел, что хотел.
Возвращение в маленький лагерь, разбитый нами накануне километрах в полутора от монастыря на одном из горных склонов, заняло четверть часа — пришлось из соображений безопасности сделать большой крюк в сторону. Там нас уже ждал побулькивающий на огне котелок с мясной рисовой кашей и Лу Ай Лей с Пу, оставленные нами дежурными по кухне.
Лагерем нашу стоянку, наверное, излишне громко было называть: просто наспех сложенный очаг с котелком над ним, несколько одеял чуть в стороне от огня, мешок с припасами и минимум посуды, — все это мы на постоялом дворе купили, где остановились вчера на поздний обед. Обошлись нам все эти вещи весьма недешево, в Форт-Нергале за тот же перечень с нас втрое меньше бы взяли, ну уж больно хозяину наша компания подозрительной показалась. Зато теперь мне не приходится питаться подножным кормом, хотя рано утром я все-таки слетала на охоту и добыла некрупную горную козу. Лу эту козу очень ловко разделала и пообещала на завтрак «пилав, только без морковки, зиры и чеснока, но зато с васаби и белой спаржей», а после долго колдовала над очагом, нашептывая заклинания, чтобы дыма не было, и нас нельзя было по нему заметить из монастыря и с узкой горной дороги, что пролегала внизу, под нашей стоянкой.
Дорога эта связывала Тхи-Шу и Шу-ям Го [71] — деревеньку в три десятка дворов, расположенную километрах в десяти от монастыря. Гора Анири, та самая, на которой некогда жила одноименная богиня-демоница, о чьем освобождении хлопотали Ноктэ и Пу, была соседкой Шу, а Шу-ям Го как раз и располагалась в небольшой долине между ними. За все то время, что мы здесь находились, по дороге никто не ходил и не ездил — видимо монастырь не был популярным местом для паломничества.
— Ну как, ну как? — Пу даже запрыгал на месте от возбуждения.
— Осмотрели, — ответил Эни. — Понятнее, где кристалл искать, не стало.
— И что теперь? — поинтересовался Пу.
— Пока не знаю, — сказал Эни. — Надо поразмыслить.
— Интересно, а где Квун добыл план вуйвенского монастыря? — вслух подумала я. — Нам бы сейчас такой очень пригодился.
— Так у Чайфанга и взял, — ответил Пу, ухмыльнувшись. — Не думаю, что в этот раз атаец будет так любезен.
— Что ты болтаешь опять, а? — раздраженно спросила Лу, помешивая большой деревянной ложкой содержимое котелка, из которого приятно пахло ароматным рисом и тушеной козлятиной.
— Рыцарша спросила — я ответил, — сказал Пу. — Только и всего.
— Ты это наверное знаешь или придумал насчет Чайфанга? — заинтересовался Эни.
— Наверное, — ответил Пу. — Вся память Квуна Жао при мне, да я и прежде в курсе был, каким образом он собирался от вас избавится.
Ведьма разозлилась не на шутку: глаза ее засверкали, она шагнула в сторону песца, крепко сжав в руке испачканную в рисовой каше ложку.
— Ты все врешь! — выпалила она. — Мастер Квун помогал нам, он был благородным человеком и никогда, никогда не предал бы нас!
Пу покосился на ложку и чуть отодвинулся в сторону. Впрочем, ведьмы он не слишком опасался. Договор защищал его от гнева Лу, точно так же, как и нас от его собственных посягательств.
— Ха! — сказал он. — Твой любимый брательник не только тебя саму с дружками заложил «синим кэси», но и учителя твоего.
Ведьму аж затрясло, она раскраснелась, а в воздухе ощутимо запахло электричеством.
— Ложь! — закричала она. — Ты, блохастое недоразумение, как смеешь грязным своим языком клеветать на того, чьего мизинца на ноге не стоишь?!
— Во-первых, никаких блох у меня нет, — возразил песец спокойно. — И язык у меня вполне чистый. Во-вторых, уж кто-кто, а я-то Квуна Жао знаю лучше, чем кто бы то ни было, а в-третьих…
— В-третьих, если ты сейчас огреешь его молнией, — заметил Эни, — то мало того, что нарушишь наш Договор, так еще и дашь знать атайцам, где мы укрылись. Сядзе, я все понимаю, но ты действительно думаешь, что оно того стоит?
— А пусть он перестанет наговаривать на мастера Квуна, — надула губы ведьма.
— Выслушайте меня и сами решайте, наговариваю я на него или нет, — сказал Пу. — И это… рис помешай, а то сгорит, и вместо завтрака — песец!
Лу бросилась к котелку, а мы с Эни, посоветовавшись взглядами, кивнули друг другу.
