Чарослов - Чарлтон Блейк (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Нико раскрыл Каталог, намереваясь выяснить, какие записи оставил ему в журнале исследований Шеннон. Щеки юноши покраснели от прилива крови — сказывалась синестетическая реакция организма на магию Каталога. Он ожидал чего-то подобного, но сила реакции сбивала с толку. Может, что-то пошло не так? Он попытался перенести центр тяжести на другую ногу… не тут-то было! Мышцы не слушались. С тех пор как ему приснился последний кошмар, прошло всего несколько часов — Нико вспомнил подробности, и его охватила паника. Может, он еще спит?
Щеки полыхали от синестетического жара, но Нико куда больше тревожила горячая волна, окатившая желудок и пах. Вторичная синестетическая реакция указывала на присутствие незнакомого заклинания — чрезвычайно мощного и столь же опасного. Страх перешел в панику.
Из Каталога вырвался световой пучок фиолетовых лент — магические строки, извиваясь, проникли в ладони юноши.
Желудок свело от внезапного приступа тошноты. Нико содрогнулся, и его вырвало воздухом.
Каталог засиял ярче. Не в силах пошевелиться, юный чарослов мог лишь наблюдать со стороны, как на странице вырастает раскаленный добела цилиндр. У Нико подогнулись ноги, и он упал на колени. А в следующий миг заклинание нырнуло к нему в горло и исчезло под кожей.
Комната поплыла перед глазами, в ушах у какографа запульсировал странный гул. Кровь пошла носом и наполнила рот. Нико едва успел отвернуться, как его стошнило — на этот раз по-настоящему. А в следующий миг руки, которые больше не слушались чарослова, вернули Каталог на мраморный пьедестал. Едва корешок коснулся холодного камня, Нико ощутил, что книга его больше не контролирует. Какограф рухнул без сил и провалился в темноту.
Когда Нико открыл глаза, тупая боль стучала в висках: бум, бум… в левый висок, в правый… — словно язык гудящего колокола. Голова кружилась, во рту стоял мерзкий кисловато-прогорклый привкус рвоты.
Но ему хотелось смеяться. Перед глазами — маня своей нездешней, тихой красотой — пылали рельефные дуги и четкие линии нового алфавита. Подобно нуминусу, этот могущественный фиолетовый язык влиял на свет и на другие тексты.
Вытерев рот и покачиваясь, Нико встал на ноги и обнаружил мириады фиолетовых фраз: они медленно плавали в воздухе, описывая концентрические круги вокруг Каталога. Но что самое поразительное, миниатюрная река текста вливалась из книги в его грудь и обратно. Постепенно он осознал, что это значит: Каталог являлся одним из великих томов, магическим артефактом, которому под силу обучить читателя новому языку. Именно это и произошло с Нико — хотя книга и избрала столь шокирующий и таинственный способ обучения.
В шестнадцатилетнем возрасте Нико изучал языки волшебников, используя тома нуминуса и магнуса. Нудный и кропотливый процесс: штудирование рун, словарей и грамматики занимало долгие дни. Нико пришлось изрядно потрудиться, чтобы развить в себе способность различать волшебные языки, обучаясь по тем томам. Насколько он помнил, это было скорее скучно, чем волнительно или болезненно, и уж точно не шло ни в какое сравнение с методикой Каталога, который буквально вбил новый язык ему в глотку.
Пока Нико ломал голову над тем, как такое возможно, руны хлынули из его груди в Каталог сплошным потоком. В ответ книга перелистнула несколько страниц, раскрывшись на отрывке, написанном черными чернилами. Нико подошел ближе и стал читать:
Заклятие травления принято считать самым загадочным из утерянных высших чар. Мало что известно о данном древнешем тексте, кроме того, что он был написан богом солнца Солом. Очевидно, божество использовало травление, чтобы связать мыслящее существо, не обязательно человека, узами аватары. Также упоминается способность заклятия «проецировать» язък на свою цель путем прямого ментального контакта. Новосолнечный пантеон наложил табу на травление. Великая богиня Солмей строго-настрого запретила любому божеству, использующему вышеуказанное заклинание, путешествовать через океан в наши земли. Можно предположить, что ко времени Исхода в качестве альтернативного метода привязки аватар уже использовалось заклинание душераздела.
Поскольку душераздел — единственное известное высшее заклинание, которое требует согласия цели, многие полагают, что травление можно наложить вопреки желанию объекта. Однако…
Губы Нико беззвучно шевелились. Необъяснимым образом ему удалось отыскать обычный текст, не прикасаясь к Каталогу. Он еще раз изучил страницу.
Судя по этому отрывку, книга использовала высшее заклинание, чтобы научить его новому языку. Только едва ли такое возможно: лишь живым существам дано колдовать и лишь божеству дано творить высшую магию.
Желая удостовериться, что понял все правильно, Нико перечитал отрывок. Текст не изменился, но на этот раз некоторые слова вызвали у него беспокойство. Какограф внимательно прочел текст еще раз. Многие слова показались странными: «древнешем», «язък», «альтернативного». Он изучил каждое в отдельности, пытаясь определить, что именно привлекло его внимание.
И тут ему на ум пришла ужасная мысль…
— Нет! — прошептал какограф. Внутри все разрывалось от невыносимого страха. — Нет! Я не мог!.. — На негнущихся ногах он приблизился вплотную к Каталогу, чтобы исключить даже малейшую возможность ошибки. — Боги всемилостивые, только не это!..
Увы, ошибки быть не могло. Нико охватил мучительный страх — сам Лос при всем желании не напугал бы его сильнее. Юноша знал: где-то в слове «древнешем» недостает буквы «й». А «язък» должно оканчиваться на «ык». Что же касается «альтернативного», лишь полный дурак мог забыть: в этом слове после мягкого знака пишется «тыр» — альтырнативного… А вообще-то и мягкий знак показался какографу лишним: тогда уж «алтырнативного» — но никак не «альтернативного»… Ну не бред ли?..
Существовало лишь одно объяснение: контакт с пораженным какографией разумом запустил ошибки в Каталог.
Не важно, прижимая ладонь к груди, убеждал себя Нико. Все равно он собирался выкрасть артефакт. Однако страх был слишком силен и полностью сковал разум какографа. Если кража магического артефакта уже сама по себе считалась серьезным преступлением, что тогда говорить о порче великого тома? Чарослов, рискнувший испортить артефакт, обрекал себя на всеобщее и вечное презрение в научной среде. Если Нико поймают с поличным, его подвергнут строжайшей цензуре, навеки вымарав из сознания юноши магическую грамотность. Хуже того, случись нечто подобное, и волшебники в сто раз сильнее возненавидят его, а заодно и всех какографов… Он станет самым печально известным чароломом со времен Джеймса Берра, много веков назад убившего нескольких волшебников.
— Успокойся, — медленно произнес Нико. Может, заражен лишь один документ? И вообще, трактату Ли почти четыреста лет. Может, в те времена написание было другим?
Задумав отыскать самый свежий научный труд магистра Шеннона на тему разумных чар, Нико перевернул страницу и, сильно волнуясь, прочел:
Недавнее исследование в области разумных чар было посвящено ниопходимости поднять вопрос о сознательности колдуйущего и существующих альтернативах…
Прочитав последнее слово, Нико застонал и зажмурился. Не может быть!.. Ладно, подумал он: по крайней мере есть шанс, что хотя бы магические тексты — заклинания и чары — не пострадали. Шанс, что контакт с его разумом заразил лишь обычные тексты.
Нико приложил ладонь к странице и подумал о чарах «прикосновения». Он выбрал «касательное» заклятие из-за простейшей, элементарной последовательности рун: он сразу заметит, если в версию на страницах Каталога прокрались ошибки.
Подобно тому как крючок рыболова выхватывает из реки ничего не подозревающую форель, Каталог выдернул сознание Нико из влажной тесноты черепной коробки и отправил в странствие по бескрайним магическим просторам.
