Имя богини - Угрюмова Виктория (полная версия книги TXT) 📗
Его громадное бесформенное тело обросло водорослями, и по нему, копошась, ползали невиданные паразиты, каждый размером с кулак. Замшелое грозное страшилище произвело на Каэ такое впечатление, что она впервые в жизни издала истошный визг. Она визжала на такой высокой ноте, что монстр с сомнением отодвинулся от лодчонки, рассматривая шумную жертву. Видимо, этот звук действовал ему на нервы и его можно было бы отогнать подобными криками, но Каэ после первого же великолепного вопля сорвала голос.
Монстр медленно повел своей сплюснутой, как у рептилии, головой и обнажил зубы, при виде которых у Каэ потемнело в глазах. Она прерывисто вздохнула, вынимая мечи. Самым страшным было то, что чудовище могло сбросить ее в воду; просто перевернув жалкую скорлупку одним ударом громадного гибкого хвоста или головы, которая покоилась на мощной длинной шее, – и тогда вездесущие голодные рыбы быстро обглодают жертву, не дав добраться до ставшего таким далеким берега.
Каэ взмахнула клинками и в тот момент, когда зверь в страшном броске метнулся к ней, прыгнула на его широкую спину. Она, конечно, поскользнулась на чешуе, но к этому была готова заранее – и, вонзив один клинок в упругую податливую плоть, другой обрушила на основание шеи.
Монстр забился и заревел – трубный звук его голоса глушил Каэтану, взметнувшись под своды пещеры и сразившись от них. Чудовище забило мощными плавниками, заколотило по воде хвостом, но не сделало попьггок погрузиться в воду, чего Каэ, кстати сказать, более его боялась.
Не мешкая она еще раз ударила его по гибкой шее, оттолкнулась что было сил и, выдергивая уже на лету клинок, спрыгнула в воду у самого берега. Удар страшной силы настиг ее, когда она была уже по колено в воде. И хотя в глазах у нее потемнело, Каэ понимала что, свались она даже на мелководье, чудовище или рыбы прикончат ее. Поэтому, скользя, падая и чертыхаясь, она на четвереньках выбралась на берег и развернулась лицом к врагу.
Изувеченный монстр ревел от дикой боли. Маленькое существо из тех, что ему обычно скармливали, осмелилось поднять на него руку. Однако то, что монстр не привык к сопротивлению со стороны своих жертв, как раз и спасло Каэтану. Чудовище оторопело на тот единственный миг который обычно решает – жить или умирать.
Когда кошмарная тварь повернулась к ней своей окровавленной пастью, Каэтана, едва стоявшая на ногах, чуть было не пропустила смертельный удар, но успела уклониться и вонзила меч Гоффаннона в громадный выпуклый глаз.
Грязно-зеленое тело дернулось несколько раз, затем монстр взревел еще страшнее и погрузился под воду, которая моментально окрасилась кровью из глубоких ран.
Каэ села на самом берегу у края воды, дрожа всем телом, и провела холодной рукой по лицу. Она с отвращением смотрела на то, как стая безглазых рыб, привлеченная запахом крови, неслась туда, где бился и метался недавний властитель здешних вод. Она увидела, как великое множество этих хищников ушло на глубину и вскоре зверь еще раз появился на поверхности, извиваясь так, что Каэ даже пожалела его, – рыбы вцепились своими ненасытными пастями в его тело, и он был сплошь покрыт шевелящейся массой. Он издал последний отчаянный вопль и навсегда скрылся в глубинах озера.
Вода в этом месте еще некоторое время волновалась, но затем все успокоилось.
На мокром каменном берегу Каэ пробыла довольно долго, приходя в себя перед дальнейшими действиями. Она чувствовала себя разбитой и постаревшей на тысячу лет, когда, поднявшись на ноги, углубилась в тоннель который виднелся в стене напротив.
– Куда она могла деться? – в сотый раз спрашив Джангарай, нервно ходя взад и вперед по крохотной поляне среди огромных деревьев, обвитых лианами.
Довалонга, бледный и несчастный, сидел прислонившись спиной к стволу и обхватив голову руками. Воршуд" и Бордонкай о чем-то тихо и тревожно переговаривались.
Затрещали кусты, и на поляну выбрались волки-урахаги. Они приняли человеческий облик и заговорили наперебой,
– Нет ее, и следов нет, – сказал Эйя, слегка запыхавшись. – Змеями всюду пахнет.
– И я нашла намек на след, но его перебил запах змей. – Габия сокрушенно пожала плечами и подсела к Ловалонге, пытаясь его утешить.
– Что будем делать? – резко спросил ингевон.
– Еще раз прочешем окрестности, – сказал Бордонкай негромко и решительно. Все с надеждой обернулись в его сторону. – А ничего не найдем – двинемся вдоль Нумнегира к Даргину. Если она жива, пойдет тем же путем.
Ловалонга негромко заетоная, но тут же взял себя в руки.
– Я сам еще раз осмотрю окрестности.
– Только окрестности, а не Тор Ангех, Аллефельд и прилегающие к нему пространства, – предупредил его Джангарай. – Хороши мы будем, если она уже ждет нас у реки.
– А если она попала в руки джатов?..
– Что же делать? – рявкнул Джангарай. – Не знаю, понимаешь, не знаю что!
Еще два часа были потрачены на поиски, которые так ни к чему и не привели. Змеиный запах, говоривший о близости джатов, пугал и настораживал волков, но они не могли с уверенностью утверждать, в какую сторону двигались змеелюди. Они чувствовали следы их пребывания везде.
Потрясенные и растерянные друзья выбрались обратно к руслу Нумнегира и пошли вниз по течению. Вскоре река стала чуть шире и потекла по мягкому песчаному ложу. Девственный лес поредел, и идти по нему ало гораздо легче. Наконец Воршуд высмотрел довольно уютное местечко – около воды высилась небольшая а, точнее, выход скальной породы на поверхность, отором виднелась довольно глубокая пещера, уходившая вниз, словно нора. Около этой пещеры друзья и решили передохнуть перед дальнейшим путешествием, а заодно и обсудить сложившуюся обстановку.
Но не успели они как следует расположиться, как в зарослях напротив раздался шум и треск и послышались отрывистые слова команд. Небольшой отряд из двух десятков людей и джатов окружал пещеру, еще не видя устроившихся отдохнуть друзей. В то же время из глубины пещеры послышался шум боя и крики. И внезапно оттуда, согнувшись, выскочила, вся измазанная в глине исцарапанная и мокрая Каэтана, сжимая в руках окровавленные клинки.
Ее спутники даже не успели как следует обрадоваться или сказать хоть пару слов, как были втянуты в сражение. Урахаги, приняв волчье обличье, рвали джатов на части, не страшась их оружия и острых клыков. Бордонкай, у которого камень спал с души при виде живой Каэтаны, рубил врагов Ущербной Луной, как дровосек, то и дело оглядываясь на госпожу. Ловалонга и Джангарай устроили на радостях форменное побоище, отсекая врагам головы с такой скоростью, что кровь вскоре стала по рукам стекать им на доспехи. Воршуд подсекал противнику ноги своим кинжалом, который заменял ему меч.
Не прошло и нескольких минут, как от большей части отряда противника не осталось никого. Чудом уцелевшие в этой схватке слуги Джоу Лахатала нырнули в заросли и в страхе разбежались.
Оглядев поле битвы, усеянное трупами врагов, Джаягарай утерся рукавом и сказал:
– А теперь и отдохнуть не грех досле трудов праведных.
– Некогда отдыхать, – сурово оборвал его Ловалонга. Он стоял возле Каэтаны, исполненный решимости вообще не спускать с нее глаз во избежание новой разлуки
– Куда же это вы запропастились? – поинтересовался Воршуд. – Тут уже все успели с ума сойти.
– А я к джатам попала, – улыбнулась Каэ. – С6ежала через подземелье. Там меня, правда, чуть не слопала какая-то гадость, но я ее убедила не поступать со мной таким ужасным образом. И уже совсем было сбежала как у выхода натолкнулась на стражников. Двоих убила, а трое погнались за мной.
– Что примечательно, – сказал Джангарай, – рассказ буквально изобилует подробностями, красочными деталями и множеством описаний.
– Будут тебе и описания, – сказала Каэтана и... грохнулась в обморок.
Они устало брели вдоль реки, когда Джангарай приподнялся на цыпочках, пристально всмотрелся вдаль и вдруг завопил:
– Люди! Разрази меня гром, настоящие люди!!!
